К полудню субботы организаторы пивного рок-фестиваля “Крылья” могли уже поздравлять друг друга с несомненной коммерческой выгодой: погода шепчет (первый жаркий уик-энд после нескольких недель холода и ливней, обламывающих рок-фесты на свежем воздухе), народ плотными потоками вливается на тушинское поле, выкладывая по сто двадцать рублей за вход и активно раскупая по дороге спонсорское пиво...
В 14.30 вызвавшего бурный экстаз 40-тысячной толпы “Короля и шута” сменяет на сцене заунывный “Крематорий” (“Жуткое, фатальное совпадение”, — молвят впоследствии многие). Через несколько минут, в разгар “крематорского” сэта, откуда-то издалека раздаются два хлопка, на них никто не обращает внимания, упитая пивом масса продолжает угорать под русский рок...
В закулисье начинаются странные и нервные, пока не всем понятные телодвижения, Сергей Галанин и Александр Скляр, ведущие рок-шоу, объявляют “техническую паузу в концерте”, чтоб народ не загрустил — включают музычку фоном. В начале четвертого разом вырубаются мобильные телефонные сети (ФСБ создает над районом Тушино “радиолокационный колпак”), родственники и друзья, уже увидевшие по ТВ первые репортажи о теракте, не в состоянии дозвониться до близких, уехавших на тушинский аэродром. Растерянные организаторы тянут “паузу”, ждут решения властей — “продолжать или нет”. И рассказывают подъезжающим группам и журналистам, что “произошел легкий инцидент, в котором поранено 20 человек”. Дуэт “Пятница” продирается на фестиваль сквозь кордоны и своими глазами видит место трагедии, еще не убранные окровавленные тела... “Пятницу” сразу отправляют на сцену — от властей поступил жесточайший приказ: продолжать концерт во что бы то ни стало, никаких пауз, никаких намеков на что-то плохое... После “Пятницы” играет побелевший Алексей Паперный: в момент теракта возле турникетов находилась его девушка, ее прикрыл своим телом от взрывной волны приятель... Умер на месте.
По телевизору идут ужасающие по своей циничности и фантасмагоричности кадры: рыдающие матери обивают пороги больниц, куда свозятся раненые подростки. А ни о чем не ведающая толпа продолжает резвиться на тушинском аэродроме. Организаторы дозваниваются до рок-звезд, упрашивают и настаивают, чтоб срочно садились в машины и ехали в Тушино. Мол, невзирая на трагедию, необходимо продолжать, народ должен увидеть на сцене тех, за кого “уплочено”, надо не допустить паники и психоза...
Андрей Макаревич — упирался как мог, до последнего не хотел выходить на сцену (но тоже — промяли). Играть рок-н-ролл с сознанием, что в пятистах метрах от микрофона разорвало на куски несколько десятков человек, что смерть летает над головами, над этим полем, — это реальная психическая травма для достойного музыканта. Продирающихся сквозь кордоны рок-звезд в закулисье инструктируют: программу выступления сократить до 3—4 песен, никакой веселухи, лишь хиты драматургического свойства, главное — никаких лишних фраз...
Диана Арбенина, фронтвуменша “Ночных снайперов”, однако, молчать не может. Обреченно подойдя к микрофону, произносит: “Тем, кого УЖЕ нет с нами!” — и играет “Зву-чи”. Нетрезвая толпа, не врубаясь в смысл сказанного, продолжает угорать. Впрочем, толпа редеет — со сцены видно, как плотный людской ручеек медленно, но верно выводится с аэродрома через специально организованный коридор. На группе “Сплин”, финальном хэдлайнере фестиваля, играющем на “Крыльях” вместо запланированных 40 минут лишь две песни, на поле уже почти никого не остается...
Восемь часов вечера. “В этом ужасе музыканты сделали главное — сумели не превратить все это в Ходынку!” — делает в тишине закулисья официальное заявление кто-то. В гримерке же бессильно плачет Гарик Сукачев, только что отыгравший свой самый трагический рок-концерт в жизни...
