Вчера плакали мужчины. Мужчины в строгих костюмах. На Преображенском кладбище они хоронили своего товарища, трагически погибшего при выполнении служебного долга на 1-й Тверской-Ямской улице.
Майор Георгий Трофимов не дожил до своего тридцатилетия двадцать дней, день рождения должны были отмечать 30 июля. За его гробом шли жена — на белом словно полотно лице которой, казалось, остались только черные, пронзительные глаза; старушка мать, все не хотевшая оторвать руку от черно-красного гроба под российским флагом; заплаканная девочка-подросток. У Георгия Трофимова осталась трехлетняя дочь. От посторонних глаз близких погибшего заслоняли плотные спины людей в серых и черных пиджаках.
“От коллег-взрывотехников ГУВД города Москвы”, “От друзей”, “Любимому сыну”... в руках курсантов Академии ФСБ — десятки траурных венков. Идут молча — ни плача, ни стонов: только тишина и лай собак за оградой кладбища.
За каждым кустом, деревом можно увидеть темные фигуры с нашивкой “ФСБ” на спине. Эти вооруженные люди, не выпускающие из рук средства связи, холодно и очень тщательно осматривают окрестности и пришедших на кладбище людей. Я тоже ловлю на себе пронзительный взгляд.
— Это нужно, чтобы предотвратить повторный инцидент... Вдруг шахидки и сюда пожалуют, — объясняют мне.
Коллеги погибшего говорят о нем так, будто он рядом и слышит все эти слова...
— Георгий, ты был настоящим воином, ты отдал свою жизнь, но спас десяток жизней мирных людей. Война идет, и не настало еще время праздновать победу. Но ты спи спокойно, потому что мы остаемся на страже...
— Когда Георгий пришел к нам в академию, — вспоминает заместитель начальника пиротехнического отдела Института криминалистики, — как раз произошла какая-то заварушка. У нас даже не было времени нормально рассмотреть группу новичков, и мы им дали смотреть учебный фильм. После просмотра Георгий воскликнул: “Неужели мы сможем это сделать?!” Как показала жизнь, он смог. Георгий был лучшим. Мы, кстати, всегда звали его только по имени — для нас он был просто Жора.
Прогремели три ружейных залпа, и в тот же миг военный оркестр грянул Гимн России. Тут выдержка изменила не только близким, но и, казалось бы, всегда выдержанным сотрудникам ФСБ. Женщины плакали навзрыд, а мужчины украдкой смахивали слезы.
— Пусть земля тебе будет пухом, друг, — сказал один из провожающих, — а с шахидками мы разберемся...
