“Спасибо за поддержку, настроение нормальное, боевое...” Так отвечал вчера на многочисленные звонки уволенный накануне первый зампрокурора Москвы Юрий Синельщиков. Целый день ему звонили родственники, друзья, какие-то знакомые и даже совсем незнакомые граждане, которые когда-то приходили к нему на прием... “Я и не предполагал, что у меня такая группа единомышленников”, — улыбается Синельщиков.
В свой первый нерабочий день отставленный прокурор встретился с корреспондентом “МК”.
— Юрий Петрович, настроение, вижу, у вас неплохое?
— Да, настроение нормальное, хотя сегодня впервые мой нагрудный карман не оттягивает удостоверение. От этого, не скрою, грустно. За сутки я многое осмыслил, и это несколько изменило мое мировоззрение. Раньше я считал, что Генеральная прокуратура всегда права. Никогда не верил, в том числе и печати, когда писали, что Генпрокуратура что-то сфальсифицировала, кого-то подставила... Я всегда говорил, что это бред. Я сам шесть лет работал в прокуратуре СССР — у нас всегда были жесткие требования. Не дай бог какую-нибудь неточность допустить! А тут меня просто шокировало, как уважаемая мною Генпрокуратура сочиняет липу...
— Это вы по поводу пресловутой справки о работе Мосгорпрокуратуры?
— По поводу того, что написано в этой справке в мой адрес. Мое имя там фигурирует применительно к 4 уголовным делам. Смысл же претензий примерно таков, что там применялись незаконные решения, и к этому, мол, приложил руку Синельщиков. К примеру, одно дело: оно известное — по обвинению следователя Юго-Восточной прокуратуры Рзаева, который получал взятки за освобождение машин с охраняемой автостоянки (“МК” опубликовал серию материалов об этом деле осенью 2002 г. — Авт.). В справке написано, что совершение этого преступления стало возможно с попустительства руководства прокуратуры города. Мол, Синельщиков получил от заместителя прокурора ЮВАО рапорт о том, что Рзаев берет взятки, и скрыл это обстоятельство. На самом же деле (и этому есть документальное подтверждение), когда мне поступили сигналы от службы собственной безопасности МВД о том, что наш следователь Рзаев берет взятки, я дал этому делу полный ход. Ко мне привели человека, который написал заявление. Я лично взял это дело под свой контроль. Когда информации стало достаточно, мы Рзаева арестовали. За это можно было только благодарность вынести...
Другое дело — по Зеленограду. Оно неизвестное, не будем вдаваться в подробности. Важно, что в справке говорится: я по этому делу такого-то числа дал незаконное указание. А в уголовном деле, если проверить, вообще нет никаких указаний Синельщикова. Есть указание другого зампрокурора. Более того, я в тот день вообще был в отпуске, за пределами столицы. Это как?! Меня же фактически обвинили в совершении уголовного преступления. И я задаю вопрос — себе, народу, нашему президенту, парламенту: почему вот эту липу они написали на меня, человека с высокой должностью, который свободен, который может к президенту обратиться, к прессе? А что же они тогда делают с людьми, которые сидят в кутузке?..
— А вам не предлагали уйти по-тихому?
— Предлагали. И это самое интересное. Когда я написал письмо президенту, в Генпрокуратуре не поспешили исправить явные просчеты в своей справке. Хотя и не могли не согласиться с моими выводами по поводу фальсификации. Я же ответственный юрист: если я написал, тем более президенту, что в справке — фальсификация, значит, она там есть. Я могу это подтвердить документально! Как вы думаете, что они делают, чтобы все это исправить? Они не спрашивают, где ошибки, а предлагают: давай мы тебя назначим на нормальную должность. Ты только напиши заявление “по собственному желанию” — и мы все это похороним. А иначе тебя придется увольнять...
— На коллегии Генпрокуратуры?
— У членов коллегии с самого начала на столе уже лежал проект приказа о моем увольнении. При этом мое выступление даже не включили в регламент. Как это возможно? Меня увольняют и не хотят выслушать?! Я сам поднял руку и вышел на трибуну. Как и собирался, я отметил все недостатки этой справки — и что же? Они согласились со мной! Согласились, что надо еще раз повнимательней пересмотреть эти уголовные дела, по которым мне предъявили претензии. То есть получалось, что на основании этой липы меня нельзя уволить. Что же оставалось? Я оказался виноват в том, что дал два ответа депутатам Госдумы за своей подписью, а по действующим нормам отвечать депутатам может только прокурор. Вы представляете?.. Да, я действительно дал два ответа депутатам, но сделал это по указанию прокурора. Авдюков поручил ответить мне. Там были простые вопросы, депутаты мои ответы и не оспаривали. Но вот за это меня уволили. Причем сидит вот эта куча ребят — члены коллегии — половина из них мои друзья. Они сидят, опустив головы, смотрят все в пол... Дальше Бирюков спрашивает: “С мерой в отношении Синельщикова все согласны?” (в смысле с увольнением из органов. — Авт.). Они еще больше уткнулись в пол. Все, приказ подписан, Юрий Петрович, сдайте удостоверение...
Как это можно назвать?! Я не о том говорю, как со мной расправились. Я просто пытаюсь представить: как решаются в том коллективе уголовные дела? Как решаются крупные государственные правовые вопросы?!
— Как вы считаете, ваше самопожертвование даром не прошло?
— Я считаю, что нет. Я помог прокуратуре. Ведь планировалось — и я это точно знаю — уволить от 7 до 10 человек. А уволили только меня. Потом, наконец-то обратили внимание на проблемы столичной прокуратуры. Только теперь “узнали”, что у нас страшные проблемы с введением нового УПК, что нам не хватает людей.
— Признайтесь: про то, что будете судиться с Генеральной, сказали сгоряча?
— Вовсе нет. Я буду судиться и хочу надеяться, что приказ о незаконном увольнении будет отменен. Хотя честности ради надо сказать: у Генпрокуратуры еще никто суды не выигрывал.
С трудоустройством у Юрия Синельщикова проблем не будет. Уже вчера — при мне — ему звонили из нескольких весьма солидных организаций с заманчивыми предложениями. Кстати, в отставку отправлен и прокурор Московской области Эдуард Денисов. Повод — достижение им пенсионного возраста (Денисову исполнилось 60 лет).
