Что нужно для рождения ребенка? Только ли желание родителей? Или удачное расположение планет, стечение обстоятельств... Одно неверное движение, ошибка акушерки — и будущий Моцарт никогда не станет Моцартом, а потенциальный Ван Гог за всю жизнь так и не научится держать в руках столовую ложку. В Москве роды — это лотерея, где выигрыш гарантирован далеко не каждому. Слишком часто люди в белых халатах по собственному желанию (или по недомыслию) выбирают новорожденных для этого мира.
Дочка 28-летней москвички Натальи Снегиревой умерла осенью прошлого года в одном из лучших столичных роддомов. Она задохнулась в животе у матери, которую медики сначала просто не стали обследовать, а затем и вовсе забыли на операционном столе во время родов. На днях правоохранительные органы возбудили уголовное дело в отношении врача роддома №8. Специалисты считают этот случай уникальным. Едва ли не впервые у родителей есть реальный шанс доказать, что их ребенок погиб в результате преступных действий врачей.
— Мы с мужем так ждали этого ребенка, — рассказывает Наташа, — за три года начали готовиться к его появлению. Прошли обследование у всех врачей, обменяли квартиру, чтобы у маленького была своя комната, накупили вещей и игрушек. А теперь... Кому это все нужно?
Беременность у Натальи протекала замечательно. Даже в женской консультации все дивились ее самодисциплине и ставили в пример другим пациенткам. “У вас все хорошо. Будет здоровенькая девочка”, — говорили врачи. Радости родителей не было предела. Они мечтали именно о дочке.
Рожать Наталья решила в восьмом роддоме. “Палаты на два человека, удобства в номерах, современное оборудование, квалифицированные врачи”, — наперебой расхваливали это заведение журналы для будущих мам. На последнем месяце беременности заместитель главврача “прикрепила” Наталью к роддому, однако отсоветовала ложиться сюда сразу же. Обследование показало хорошее состояние плода, и беременная решила приехать в медучреждение в последний момент.
Схватки начались в 4 часа утра на 39-й неделе беременности. Наталья проснулась от сильных болей внизу живота, и будущие родители поехали в роддом. В тот день дежурным врачом в приемном отделении была Елена Пескова. Полный осмотр роженицы, обязательный в таких случаях, медик проводить не стала, лишь проверила сердцебиение плода. Оно было ненормальным — 160 ударов в минуту (норма 130—150 ударов). Но на просьбу о госпитализации женщина замахала руками. “Я просто так никого класть не буду, — заявила она. — Это не роды, все и так скоро пройдет. Уезжайте домой, и пока воды не отойдут, не возвращайтесь”. А на просьбу дать обезболивающее в роддоме пояснили, что лекарств нет, и посоветовали выпить но-шпу.
Позднее специалисты, с которыми консультировалась Наталья, только разводили руками. Как можно было не обследовать роженицу? Ведь нерегулярные схватки, на основе которых Пескова сделала вывод о том, что это “не роды”, были неправильным сокращением матки. Ребенок начал задыхаться, его сердце билось, как загнанный зверек, и именно эти удары зафиксировала врач. Но врач не придала им значения и спокойно отправила роженицу домой.
“Отказ врача в госпитализации был необоснован. Ее необходимо было проводить немедленно. Надо было разобраться в характере родовой деятельности, а также оценить состояние плода. Это позволило бы установить признаки прогрессирующей гипоксии (нехватка воздуха) и принять соответствующие меры”. Таково мнение судебно-медицинских экспертов, которые разбирались в этой ситуации.
А Наталье по дороге домой стало еще хуже. Воды так и не отошли, однако боли усилились, появилась тошнота. “Немедленно возвращайтесь”, — заявила ей в разговоре по мобильному телефону заместитель главного врача роддома. Однако когда Наталья приехала, ее просто положили в родильное отделение и забыли о ней на... два часа. “Позовите врача”, — просила беременная у акушерок. “Когда надо, тогда он и придет. Ты просто плохо настроилась, поэтому тебе и больно”, — стыдили сестры беспокойную пациентку, кстати, жену главврача одного из медицинских учреждений Юго-Восточного округа столицы.
Пескова появилась у кровати роженицы к 14.00. Она очень удивилась, что Наталья снова вернулась в роддом, а затем проколола околоплодный пузырь и начала измерять частоту сердцебиения плода. Прибор показал 100—120 ударов в минуту. Маленькое сердечко билось все реже. Малышка задыхалась. Необходимо было срочно делать кесарево сечение.
“Готовьте к операции”, — велела врач и ушла еще на 40 минут — принимать роды у другой пациентки. Только после этого она вернулась к Наталье.
Очнувшись после наркоза, Наталья узнала, что ее дочка после родов прожила всего несколько минут. Приборы фиксировали единичные сердечные сокращения, однако реанимировать младенца врач почему-то не стала.
“Хватит истерики закатывать, — “утешила” Пескова несчастную мать. — Девочка испытала большое кислородное голодание. Она была больна и все равно бы умерла”. Но при вскрытии ребенка выяснилось, что малышка была... абсолютно здорова. Просто врачи безнадежно опоздали с операцией.
* * *
Лишь потом Наталья узнала, что в практике у Песковой уже были неприятные случаи. После искусственных родов умерла одна из ее пациенток. Фамилия женщины всего на одну букву отличалась от фамилии Натальи. Совпадение, судьба или неквалифицированные действия врача?
Убитая горем мать обратилась в прокуратуру. Оценить правильность действий медиков следователи попросили экспертов. Вот выдержка из заключения:
“При первом осмотре врач не указал время начала схваток, что обязательно. По истории родов они начинаются в 10.00, что не соответствует действительности. Кроме того, это подтверждает неправильные действия врача, который в это время категорически отказал в приеме пациентке”.
Прогрессирующее удушение ребенка врач в карте обозначила просто как угрозу удушения. Возможно, поэтому Пескова и не торопилась с операцией, которая, по мнению экспертов, была проведена поздно. Также специалисты признали неправильным рекомендацию о применении анальгетиков и спазмолитиков.
“За роженицей отсутствовало надлежащее наблюдение. Смерть здорового ребенка наступила из-за неоказания помощи без уважительных причин беременной, выраженной в несвоевременном проведении операции врачом”, — гласил вердикт специалистов. В результате возбуждено уголовное дело по факту неоказания помощи больному. Его расследованием занимаются следственные органы УВД Юго-Восточного округа.
— Знаете, прошло уже столько времени, а у меня до сих пор скачет давление от переживаний, — муж Натальи с трудом сдерживает слезы. И показывает на цветок, стоящий у него в рабочем кабинете. Его перевезли из детской после смерти малышки.
— Это аргентинская лилия, — тихо говорит мужчина. — 17 ноября, в день рождения моей дочери, он вдруг впервые зацвел. Распустился белоснежный цветок. Так бывает, когда на землю приходит ангел...
Однако пройти через московский роддом сложнее, чем через райские врата.
Кстати, Пескова по-прежнему работает — после случившегося она лишь получила выговор. Сейчас ей грозит до трех лет тюремного заключения с лишением права занимать определенные должности. Однако юристы считают, что даже если удастся все доказать, врач получит от силы год, и то условно. Есть смягчающие обстоятельства — например, Пескова сама растит дочь.
* * *
Бездушие и непрофессионализм характерны для наших врачей, считают юристы общероссийской общественной организации “Лига защитников пациентов”. Огромное количество детей, которые были здоровы в период вынашивания, “благодаря” медикам просто умирают при родах или растут инвалидами. Потому что в наших роддомах...
1. Не оказывают вовремя помощь и совершают ошибки.
27-летняя Татьяна рожала в декабре 2001 года. Беременность протекала без осложнений, но ребенок родился мертвым. Причина смерти, по словам врачей, — тугое тройное обвитие пуповины вокруг шеи. Хотя такое осложнение при родах не составляет проблемы для квалифицированного акушера-гинеколога. Более того, из-за ошибки врача во время приема родов началось сильное кровотечение, и женщине пришлось ампутировать матку с придатками.
2. Не хотят брать на себя ответственность.
Сыну Валентины 1 год 6 месяцев. У мальчика гидроцефалия, эпилепсия, слепота. Все это — результат повреждений, полученных при родах. В животе у матери малыш был здоров. Но у нее были все показания к кесареву сечению. Однако беременную фактически заставили рожать самостоятельно. Медики вообще не любят “кесарить” — ведь это огромная ответственность. “Все рожали, и ты будешь. Что же это за женщина, которая 18 часов не помучается”, — обычно говорят они. В случае с Валентиной малыш шел попкой вперед, его голова испытала непомерные нагрузки. Итог — страшные последствия, головной мозг постепенно отмирает. Матери советуют готовиться к худшему.
Кстати, в соответствии с законодательством беременная вправе отказаться и от медицинского вмешательства, если предполагает, что это может нанести вред ей и ребенку. И заменить общий наркоз местным, чтобы контролировать роды, и потребовать проведения кесарева сечения.
3. Применяют запрещенные лекарства.
Свою дочку Анечку 30-летняя Оксана родила 31 июля 1999 года. Девочка родилась недоношенной — на 33-й неделе беременности. Врачи не произвели полного обследования малышки, “на глазок” поставили диагноз и для профилактики вкололи огромную дозу цефазолина. Это лекарство было разрешено только в случае тяжелых инфекций доношенным детям, начиная с одного месяца. Цефазолин безнадежно устарел, но в роддомах его продолжают как ни в чем не бывало вкалывать малышам. Порой просто для профилактики.
— Как запрещен? Ничего не знаем. Как кололи, так и будем колоть, — удивляются врачи.
Когда малышка после роддома оказалась дома, ее 9-летний брат целовал ей ручки. Мальчик мечтал о сестренке, прочитал книжки по уходу за новорожденными и даже давал советы родителям.
А затем за книги засели уже взрослые.
Отец Анечки получил второе образование (юридическое), чтобы наказать врачей, которые изуродовали его дочку. Выяснилось, что убойная доза цефазолина подавила и без того ослабленный иммунитет девочки. Результат — развитие осложнений: менингит, пневмония, гидроцефалия. На сегодняшний день диаметр окружности головы малышки — 72 см (при норме 35 см).
Анечке пошел уже пятый год. Она ничего не видит, лежит без движения и может есть только перетертую пищу. “Это растение. Ничем не можем помочь”, — заявляют врачи, которым показывают ребенка.
“Вам не удастся нас посадить”, — в один голос твердят сотрудники роддома несчастным родителям, на глазах у которых умирает их дочь.
Как это ни страшно, они скорее всего правы. Привлечь врача к уголовной ответственности в России практически нереально, говорят юристы. Обычно медики стоят друг за друга горой и стараются “покрывать” ошибки. Например, очень часто заключения патологоанатомов выглядят как будто списанные с одного шаблона. Согласно подобным заключениям, дети умирают от всех мыслимых и немыслимых заболеваний. Порой чрезвычайно редких. А одна семья, прочитав такую отписку, ахнула. У их мертвой девочки врачи нашли... мужские половые органы и обозвали ее мальчиком.
Естественно, в возбуждении уголовных дел несчастным родителям отказывают. И отчаявшиеся семьи все чаще задумываются о наказании другим способом. “Скажите, где взять киллера, — спрашивают они юристов. — Пусть все будет по-честному: жизнь за жизнь”.
Р.S. Все фамилии изменены.
