— Раньше как было: колбаску завернули в бумажку, с нее поели, ею рот вытерли, а потом... в общем, еще использовали, — смущенно кашляет депутат Мосгордумы Владимир Васильев.
Сейчас, конечно, все по-другому. Россия становится большой свалкой. Европейцы везут к нам отработанное ядерное топливо, а азиаты планируют развернуть массовое строительство мусоросжигающих заводов, число которых в мире стремительно сокращается. В Европе божатся через три года не хоронить ни грамма мусора на полигонах. У нас на свалках складируются 95 процентов отходов. За границей несколько лет назад заговорили о кризисе свалок — это когда сосед не хочет хранить у себя чужой мусор. В России он тоже начинается. Самый яркий тому пример — мусорная битва между Москвой и Подмосковьем.
Этот спор между Москвой и областью давний. Естественно, Подмосковью неприятно дышать мусором столицы. И не только. Свалки — причина инфекций, пожаров, отравления грунтовых вод. А переполненные свалки, которых в области масса, — гарантированная экологическая катастрофа в будущем.
Но, увы, свалки — самый распространенный способ избавления от мусора в России. И Москва предпочитает свозить свои отходы за МКАД. По данным городских властей, ежегодно столица производит 3,7 миллиона тонн отходов. В области же считают, что у Москвы очень скромные данные: на столицу вместе с областью приходится 35 миллионов тонн мусора, из которых 13,3 миллиона тонн закапывает в Подмосковье Москва. И это не считая миллиона тонн мусора дачников, а также строительных и медицинских отходов. В ассоциации “Мусорщики Москвы” уверяют, что столица хоронит в области (чаще всего в 10-километровой зоне) 92% своих отходов. И не всегда в предназначенных для этого местах. А всего в Подмосковье сейчас 58 санкционированных и несколько тысяч (!) несанкционированных свалок.
С ними, конечно, борются. Например, в прошлом году прикрыли целых три тысячи. Но куда сложнее бороться с людьми и организациями, устраивающими этот бардак. За создание несанкционированных свалок в Подмосковье возбуждено всего пять уголовных дел. Поймать за руку человека, разрешившего свалку, практически невозможно. А подавать иски в суд на то, что свалка вредит окружающей среде, бесполезно: методики расчета ущерба просто не существует.
Меж тем под свалку пригоден любой песчаный карьер, что предприимчивые люди поняли еще в начале 1990-х годов, на которые пришелся пик появления свалок. Несанкционированные помойки — выгодный бизнес, дающий максимум прибыли при минимуме затрат. Специалисты считают, что любой незатопленный карьер в радиусе 15 километров от Москвы в перспективе может оказаться выгребной ямой.
— На этих свалках зарабатываются миллионы долларов, — сказал председатель Московской областной думы г-н Аксаков на одном из совместных с московскими коллегами заседаний. — А депутаты Мосгордумы лоббируют свалку в Кучине, от ядовитых испарений которой страдают жители Железнодорожного, Балашихи и Ногинска.
Кстати, “Кучино” — единственный в Подмосковье полигон, где введен компьютерный учет. Каждый водитель, привозящий сюда мусор, имеет магнитную карту, на которую заносится информация: откуда отходы, сколько их и кто их везет. И все там хорошо, если бы не химическое облако... Но это скорее правило, чем исключение.
Требования природоохранного законодательства соблюдаются на единичных полигонах. Уже сейчас под Москвой несколько Чернобылей, считают в Российской федерации профсоюзов. Недавняя проверка природоохранных органов выявила очаги возгорания на каждом третьем. Чему тут удивляться? Температура в различных местах полигона может колебаться от 50 до 100 градусов, что и вызывает самовозгорание. А после дождей в районах свалок образуются ядовитые облака. Так в воздух попадают канцерогены, диоксины и прочие опасные вещества.
Беда и в том, что по закону администрация каждого подмосковного города сама определяет, на каких условиях сдавать полигон в аренду. И, как правило, сдает на очень невыгодных для полигона условиях, требуя к тому же принимать за копейки, а то бесплатно свои отходы. Поэтому владельцы свалок не закладывают затрат на последующую рекультивацию. А заполняются полигоны быстро — за два-три года. Сейчас из 58 полигонов 27 уже заполнены на 100%. Еще 19 имеют коэффициент заполнения около 90%.
У Подмосковья нет денег, чтобы внедрять новые технологии в “мусорный” процесс. Самое обидное заключается в том, что Москва, попользовавшись “добротой” области, платит ей черной неблагодарностью. Вернее, почти ничего не платит. Ведь московские “мусорные” предприятия, вывозя отходы в Подмосковье, отчисляют налоги в столичный бюджет.
Лужков давно предлагает Громову создать совместные предприятия по обезвреживанию отходов двух субъектов. Но когда это будет — большой вопрос. Еще в 1994 году постановлениями правительств Москвы и Подмосковья было решено создать совместный мусороперерабатывающий комплекс. Увы, за эти годы удалось только составить проектную документацию и определиться с земельным участком.
В области считают проблему мусора столь же актуальной, сколь и проблему международного терроризма. Скорость накопления отходов возрастает, состав становится все более опасным, а утилизация дорожает. Что делать? Над этими вопросами сейчас размышляют чиновники и ученые. И вносят самые разные предложения.
Одно из самых ходовых — закладывать стоимость утилизации в стоимость товара. То есть бутылочка пепси в таком случае будет стоить почти в два раза дороже. Еще одно предложение: заставлять потребителя платить за мусор в зависимости от того, сколько он сорит, — такая практика существует в некоторых странах. Это должно приучить нас к экономии. То есть вернуться к тем временам, когда бумажка от колбаски шла по кругу.
Власти считают: чтобы избавиться от несанкционированных свалок, необходимо ввести специальную регистрационную систему, как в “Кучино”, — отслеживать путь мусоровозов. Кроме того, на ум законодателям приходят примеры Америки, где штраф за выброшенный окурок — 100 долларов.
— Я борюсь с загрязнителями просто, — делится опытом председатель Мосгордумы Владимир Платонов. — Подхожу и спрашиваю: “Что же вы гадите в родном городе?” Как минимум краснеют. Я думаю, если с каждых 100 долларов штрафа по 60 отдавать тому, кто увидел, как кидают окурок, в городе будет чище...
Власти убеждены, что проблемы с мусором невозможно решить без участия граждан. Правительством уже взят курс на сокращение количества отходов. Чиновники планируют переориентировать “производителя и потребителя на продукты и упаковку, приводящие к наименьшему количеству отходов”. Например, конфеты без фантика, колбасу без кожуры и т.д.
Правда, как стимулировать производителя и потребителя, не поясняется. Зато поясняется другой возможный стимул: возвращение доброй традиции сбора макулатуры и металлолома. Платонов считает, что нужно заинтересовать людей не выкидывать посуду, а сдавать ее. Ведь лучше получить за нее деньги, чем заплатить за ее утилизацию.
Меж тем с каждым годом мы мусорим на 2—3 процента больше, а норматив потребления, на основании которого рассчитывают тариф на мусор, не меняется уже десять лет. Он составляет 1,3 кубометра на человека (что ниже даже нижегородской нормы на 1,5 куба). И покрывает расходы мусорщиков лишь на 30—40 процентов. Два года назад они просили поднять тариф до 12,5 рубля. Но подняли лишь до 9,6. Впрочем, Управление жилищно-коммунального хозяйства Москвы пообещало отнестись к этому вопросу внимательно. Это значит — очередное повышение тарифов не за горами.
Но даже двойной тариф — мелочь по сравнению с тем, что может ждать нас в будущем. Московские чиновники готовы передать сбор и утилизацию мусора в частные руки, чтобы бюджет на них не тратился. Чиновники не скрывают, что тогда цена переработки отходов для населения значительно вырастет. Остается лишь надеться, что нас не постигнет судьба Америки, где люди платят более 200 долларов за вывоз тонны мусора.
Утилизация мусора — удовольствие не из дешевых. В США, например, только получение лицензии на строительство полигона может обойтись в 500 тысяч долларов. А в Европе от полигонов и вовсе решили избавиться: с 2010 года там даже не будут выдавать разрешений на захоронение отходов. Но...
Пришедшие на смену свалкам мусоросжигательные заводы оказались немногим лучше. Во-первых, они не меньше загрязняют воздух диоксинами и другими гадостями. Во-вторых, проблема утилизации токсичной золы, образующейся после сжигания мусора, так и не решена. А ведь зола еще опаснее мусора. Кроме того, что сжигать, что закапывать — стоит одинаково. В итоге строительство мусоросжигающих заводов в Канаде и многих штатах США запретили. В Европе оно пошло на убыль. Зато южные азиаты готовы хоть сейчас развернуть их массовое строительство. Причем в России. Для начала они хотят возвести у нас две сотни таких заводов.
Но зачем жечь мусор, если это ценное сырье? Если подойти к его переработке разумно, можно стать не только великой, но еще и богатой державой.
В Москве все чаще говорят о необходимости “селективного сбора мусора”. Взоры обращены к Европе и Америке, где переработка отходов — золотоносный бизнес. Например, в Швеции их сортируют по 12 основным видам и 24 подвидам. Из бумаги, пластика, стекла делают удобрения, топливо, строительные материалы. Некоторые американские свалки за счет переработки мусора и продажи вторсырья имеют обороты в несколько сотен тысяч долларов в день! Поэтому в США в ближайшие годы будет перерабатываться 30—55% мусора, а в Европе — 20%.
А власти Подмосковья не скрывают, что у нас пока перерабатывается, дай бог, 3% отходов, а в Москве — около 8%. Хотя большая часть мусора подлежит переработке. Беда в том, что его нужно отсортировать: бумага, смешанная с рыбьими хвостами, “неоперабельна”. И опять одна надежда — на нас, простых москвичей.
— В Швеции и трехлетний ребенок знает, что выкидывать бутылочку и крышечку в один ящик нельзя. А у нас культура пока не та, — сетуют мусорщики.
“МК” уже писал об одном эксперименте, который проводился в Москве. В одном столичном округе, в районах, где живет в основном интеллигенция, поставили контейнеры с надписями “Пластмасса”, “Стекло”, “Пища” и т.д. Результаты превзошли ожидания: интеллигенция отнеслась к своей миссии со всей серьезностью. Теперь на нее возложена другая, не менее ответственная задача: заразить энтузиазмом рабочий класс. Остается только наладить производство переработки мусора. Подмосковные власти взяли курс на строительство мусороперерабатывающих заводов. Ими в обозримом будущем собираются оснастить все полигоны. Строительство пяти объектов уже ведется.
Но пока приходится довольствоваться единственным сортировочным мусороперерабатывающим комплексом, построенным в Москве год назад. На этом уникальном предприятии из пластиковых бутылок, полиэтиленовых пакетов и консервных банок делают... бетон. В дело удается пустить до 70 процентов вторсырья (остальное уже едет на полигоны). Но завод работает не на полную мощность, поскольку контейнеров для селективного сбора мусора в Москве, кроме экспериментального района, нет. Круг замыкается.
Впрочем, не все потеряно. Наши Кулибины утерли нос американцам: разработали метод переработки многокомпонентного мусора. И уже обратились с рацпредложением к депутатам Городской думы. Изобретатели уверяют, что могут добывать энергию, металлы, слитки и строительные материалы из того, что мы обычно выкидываем.
Метод таков: мусор сжигается (но не просто, а специальным пятиступенчатым методом), а из образовавшихся после сложного процесса золы и шлаков делают стекло. При этом мусора совсем не остается. Московский НИИ гигиены им. Эрисмана дал добро стекловидной облицовочной плитке, сделанной из мусора. А Главгосэкспертиза России рекомендует сию методику для массового применения в утилизации отходов.
Но, конечно, так сразу от мусоросжигания и захоронения отказаться мы не сможем. На первых порах предлагается сжигать и хоронить только то, что в воде не тонет и в огне не горит. Жаль только, что уже хранящийся на российских полигонах мусор — а это 6 миллиардов тонн! — переработать нельзя.
...Меж тем чиновники готовят новую концепцию уборки мусора в Москве. В ней подробно рассказывается, как избавляться не только от бытовых отходов, но и от брошенных горожанами автомобилей. С этой серьезной проблемой власти не могут справиться уже несколько лет.
По данным ГИБДД, ежегодно на очередной техосмотр в столице не “являются” около 130 тысяч автомобилей. Их либо забыли представить на осмотр, либо переправили в другой регион, либо просто бросили где-то на обочине. А брошенный автомобиль содержит не только ценные составляющие (например аккумулятор), но и высокотоксичные вещества: соляную кислоту, свинец... За 2002 год было найдено 22 тысячи брошенных машин. Из них лишь... 28 были добровольно сданы владельцами в утиль. Что делать с остальными? Есть одно предложение: обязать производителей заботиться об утилизации “железных коней”.
А в это время другие умные головы уже придумали, как заработать на собственном брошенном автомобиле. Если вдруг власти перебросят его на спецплощадку для хранения подобного утиля, можно смело обращаться в суд и требовать возмещения морального и материального вреда. В связи с изъятием частной собственности — автомобиля. Такие прецеденты в Москве уже есть.
Как ни крути, а делать деньги из мусора у нас уже давно научились. И народ, и чиновники. По данным ассоциации “Мусорщики Москвы”, в 2001 году до касс мусорных предприятий так и не дошли выделенные им бюджетом 83 миллиона рублей. Куда они делись — очень большая загадка.
Впрочем, не будем о грустном. Мусорщики из Франции и Германии признали, что Москва гораздо чище Берлина и Парижа. Да неужели? Не может быть...
