Французская актриса Одри Тоту, которую весь мир полюбил после того, как она сыграла Амели, поставила нам два условия: она ничего не будет говорить об “Амели” и о своей личной жизни. Об “Амели” — потому что Одри считает, что рассказала о своей звездной роли уже все, что можно было. О личной жизни — потому что она никогда о ней не говорит. Поэтому мы начали наше эксклюзивное интервью по телефону с вопросов о двух последних лентах Тоту — британских “Грязных прелестях”, которые вышли на столичные экраны осенью, и американском “Хеппи-энде”, премьера которого состоится 3 марта.
— Вы очень популярны в России...
— Да, я слышала об этом. Но пока не получила подтверждений.
— ...хотели бы приехать сюда?
— Конечно. В школе я учила русский язык, но у нас не было языковой практики в России. В изучении русского я не преуспела, а сейчас уже забыла абсолютно все.
— Два ваших последних фильма — “Грязные прелести” и “Хеппи-энд” — англоязычные. Вам трудно было играть на английском?
— Очень! Конечно, в фильме Стивена Фрирза “Грязные прелести” мне было гораздо сложнее, чем с Амосом Коллеком в “Хеппи-энде”. Просто потому, что Фрирз был первым. И тогда мой английский оставлял желать лучшего, мягко говоря. Я едва говорила, чем доводила Стивена до белого каления. Каждый дубль, каждая сцена давались мне ценой огромных усилий — это была настоящая война, а не съемки! Ведь когда играешь на чужом языке, мало того, что занят тем, чтобы не сделать ошибок во время разговора, нужно думать о том, чтобы твой персонаж был правдоподобен. И вот это давалось труднее всего. Я не могла чувствовать себя свободной на съемочной площадке — так, как бывает, когда снимаешься во французских картинах.
— У вашего партнера по “Грязным прелестям” Серхи Лопеса были такие же проблемы?
— Абсолютно. Когда мы только начали сниматься, то не могли без ошибок произнести самое простое предложение, а совместные сцены превращались черт-те во что.
— В обеих картинах вы играете эмигрантов. Проблема нелегальных эмигрантов действительно так серьезна в мире?
— Конечно. История, рассказанная в “Грязных прелестях”, — абсолютно правдоподобна. И поэтому для меня этот фильм был таким сложным. Потому что в нем показана настоящая жизнь, с ее парадоксами, когда ты вынужден мириться со злом ради собственного выживания, потому что у тебя нет выбора. Это вопрос жизни и смерти. Но в фильме мы могли увидеть еще и человеческие поступки людей — там далеко не все отрицательные персонажи.
— Французской актрисе трудно найти хорошую роль в англоязычном фильме? Два ваших фильма — это удача?
— Возможно, хотя я так и не думаю. Здесь ведь дело в том, что ты никогда заранее не знаешь, хороший получится фильм или нет. Сценарий может производить очень хорошее впечатление, а фильм, который по нему сняли, может оказаться плохим. Конечный результат зависит от множества вещей. Что касается меня, то я обычно доверяю сценарию интуитивно. И мне кажется, что хороших сценариев не так много.
— Вы собираетесь и дальше продолжать карьеру в фильмах на других языках?
— Нет, пока нет. Для меня неважно, на каком языке снимается фильм — французском, испанском или английском. Пока у меня нет никаких определенных планов — я собираюсь отдохнуть.
— В “Хеппи-энде” ваша героиня мечтала стать знаменитой актрисой и стала ею. Какая ваша мечта сбылась?
— Я хотела стать актрисой. Хотела сама строить свою жизнь. Но меня нельзя назвать смелой, у меня нет таких амбиций, как у Валери, моей героини. Сейчас мне кажется, моя мечта начала осуществляться — быть актрисой, быть свободной в выборе ролей. Но оказалось, что это трудно. Самое сложное — работать и работать.
— Что вы сделали для осуществления этой мечты?
— Моей героине пришлось спать в саду, работать где попало. Мне было гораздо проще. Хотя бы потому, что я никогда не хотела быть актрисой так сильно, как она. У меня все получилось случайно, после того как я сыграла пару ролей, я подумала: “Почему бы и нет?” Но мне не хотелось рисковать, что-то терять, от чего-то отказываться. Да, честно говоря, я никогда и поверить не могла, что действительно смогу стать одной из тех, чье лицо красуется на афишах.
— Но теперь-то вы поверили?
— Да, и еще как. (Смеется.) И мне все это кажется очень странным — я не мечтала с детства о такой судьбе. По своей природе я не боец. Сложно было только в театральной школе. Зато мне не пришлось ни с кем спать — я имею в виду продюсеров, режиссеров. (Смеется.)
— А правда, что вы изучали обезьян в Индонезии?
— О нет, такого не было. Я лишь путешествовала по Индонезии. Мне действительно было интересно понаблюдать за орангутаном — в детстве я всерьез хотела изучать обезьян.
— Вашим первым большим фильмом стал “Салон красоты “Венера”. До этого вы играли в телефильмах. Как вы получили приглашение в большое кино?
— Любой начинающей актрисе приходится пройти через телевизионные роли. Главное — не задерживаться. Но иногда съемки в телефильмах гораздо сложнее, чем в кино. А дальше почти все получают приглашение играть в кино.
— Какой последний фильм вам понравился?
— “Трудности перевода” Софии Копполы — это великолепный фильм. Актеры, которые сыграли главные роли, оказались совсем не такими, как мы о них думали. Потрясающе!
— Стивен Фрирз считает, что главное в кино — воображение. Как вы считаете, он прав?
— Пожалуй, я с ним соглашусь. Если воображение есть у зрителя, он получает гораздо больше эмоций, чувств с киноэкрана. Он хочет поверить в историю, которую рассказывает фильм. А режиссерам, чтобы это произошло, надо воображение применять — чтобы быть правдивым в истории, в деталях, во всем. Тогда между режиссером и зрителем будет какая-то связь и фильм будет успешным. Эта связь и есть воображение.
— А для актрисы?
— Искренность. И страстность, желание. Тогда твой персонаж будет выглядеть правдоподобно.
— А что за роль у вас в новом фильме Жана-Поля Жене “Долгая помолвка”?
— Фильм поставлен по рассказу Себастьяна Жапризо. Это история времен Первой мировой войны о молодой женщине, ищущей своего жениха, с которым она была помолвлена до того, как началась война. Когда она узнает правду, что он был казнен, то не верит этому. И продолжает искать его. Съемки уже закончены. Но я пока не решила, каким будет мой следующий проект. Я буду отдыхать: играть на пианино, спать, встречаться с друзьями, гулять по Парижу — сейчас здесь должна быть хорошая погода...
— Вам нужно время подумать?
— Это неверное выражение. Мне не нужно время, чтобы думать, я постоянно использую свои мозги. Во всяком случае, мне приходится это делать! (Смеется.)
Одри Тоту родилась 9 августа 1978 года во французском городке Бомон. Она никогда не мечтала о карьере актрисы, училась музыке и умеет играть на гобое и фортепиано. Отдыхать любит или за пианино, или с книжкой Оскара Уайльда в руках. Единственное чудачество Одри связано с ее лопоухостью. Всем назло она научилась такими ушами шевелить. В остальном считает себя пессимисткой и полной противоположностью Амели Пулен.
О личной жизни 25-летней Тоту ходит много слухов. По одной версии — у нее роман с партнером по “Амели” Матье Кассовицем, по другой — с партнером по “Распутнику” Венсаном Пересом. Тоту эти слухи неинтересны. На всех публичных мероприятиях она появляется в компании своей старшей сестры. А с Матье Кассовицем — лишь в компании общих друзей. Вот такая любовь.
Последний фильм Одри Тоту, драма “Очень длинная помолвка”, выйдет во Франции лишь в октябре. Пока же у российских зрителей есть возможность насладиться игрой Тоту в романтической комедии Амоса Коллека “Хеппи-энд”. Фильм выходит в российский прокат 3 марта. Коллек дал героине Тоту нелепое имя Валери Чипзик, мечту стать знаменитой актрисой и невероятное терпение в достижении этой мечты. Всего этого у самой Одри, по ее собственному признанию, и в помине нет.
