“Мегахаус” давеча слегка занесло. В совершенно прямом и жестком смысле: на красном-красном индийском песке при маневрировании на средней скорости мопед под управлением ведущей “Мегахауса” неслабо стукануло о возникшее на пути препятствие. В результате чего пришлось чуток подзадержаться в индийском штате Гоа, залечивая последствия мотокрушения и проникаясь почти первобытной жизнью в здешних джунглях.
Изначальная же цель визита “Мегахауса” в культовое, овеянное легендами место на побережье Индийского океана — съемки модного молодежно-музыкального кино на фоне бурной здешней субкультуры и череда мартовских транс-parties, закрывающих зимний тусовочный сезон.
Погружение в среду, как кинематографическую, так и ментально-музыкальную, оказалось глубоким до неожиданной чрезвычайности.
Бывшая португальская колония Гоа (христианских церквушек здесь, кстати, гораздо больше, чем кришнаитских фимиамов, и повсеместно на дорогах стоят кресты-обереги, возможно, поэтому немалое количество мото- и автокатастроф заканчивается здесь счастливо-несмертельно), покрытый песчаными пляжами кусок благодатной земли на юго-западе Индии, в 80-х годах века прошлого был оккупирован медитирующими хиппи, европейскими и американскими, ищущими созерцательной радости жизни в суровые времена заката вудстоков и наступления технократии.
В 90-х в Гоа повалило новое поколение: киберпанки, или фрики, дети новой электронной субкультуры, соединяя музыку транс с “позитивными, идущими из космоса вибрациями”, придумали новое течение “гоа-транс”. И индийский штат стал мировой Меккой для ди-джеев и проповедников гигантских рэйвов на песке. Хиппи и киберпанки с тех пор стали существовать здесь бок-о-бок, ежедневно придумывая и дополняя полумистическую историю загадочного места Гоа.
День прилета. Вернее, вечер. “Мегахаус” первым делом попадает на Saturday Night Market — почти ритуальный ночной базар в деревеньке Арпора. Бесчисленное количество ковров и лотков, навесов, уставленных индусскими роскошествами: серебро, украшения, ткани, специи, моднючие майки и транс-урбанистические штаны люминесцирующих цветов, восточные сладости, чилимы (курительные трубки ручной работы из кости и камня), расшитые бисером башмаки, пиратские CD с ди-джейскими компиляциями из гоа-транса... Посреди базара расположена сцена, на ней загорелые патлатые стариканы с гитарами, похожие на Шона Коннери в хипарском наряде, начинают субботний концерт: блюз и рок-баллады
70—80-х... 50-летние фемины, бронзовые от въевшегося многолетнего загара, в разноцветных перышках и свежих бутонах, вставленных в пряди, в ожерельях из цветов, раскрепощенно извиваются перед сценой в танце. Вот они, закоренелые хиппи, живущие в Гоа уже десятилетиями, радуются жизни и вовсе не чувствуют потока дней.
На базаре быстро распространяется инфа: где нынешней субботней ночью состоится транс-party, многочасовая вечеринка на открытом воздухе. На сей раз это заповедный лес у подножия Baden Church, португальского храма на высоком холме. Это новое место на карте транс-танцевальных точек Гоа. Появилось оно аккурат перед Новым годом, и рассказывают про него следующее.
Приехали в конце декабря в гоашную деревушку Чапора богатые и щедрые, к тому же веселые русские люди. Позвали местных умельцев, вытащили мешок денег и сказали: “Хотим, чтоб на наше православное Рождество случилась тут красивая вечеринка, запоминающаяся”. И тогда под Баден холмом был спешно вырублен целый кусок джунглей, проведено электричество, навешаны замысловатые люминесцирующие в темноте декорации. Русские радовались там позитивным вибрациям транс-звука двое суток, а вместе с ними плясала и медитировала еще пара тысяч гоа-пипл-граждан. Вход на вечерину был, конечно, бесплатным. Главного русского, тусовку затеявшего, звали, говорят, Роман Абрамович. В честь этого щедрого парня на хипповском пляже Морджим даже назвали тростниковый бар-бунгало “Рома”.
Впрочем, транс-parties — главная ментально-музыкальная составляющая жизни Гоа — с некоторых пор находятся, на минуточку, под официальным запретом. Годы расцвета рэйвов в джунглях и на песчаных пляжах, время неприкосновенности и изобилия “позитивных звуковых вибраций”, помноженных на стимулирующие и расширяющие сознание вещества, — это середина 90-х. После 2000-го государственная машина добралась и до Гоа: громкий звук в джунглях (!) запрещен законодательством после десяти вечера (дабы не тревожить, так сказать, покой местных пастухов и жителей рыбацких поселков).
— Хотя здесь все ведь так же, как в России, только цена вопроса меньше, — делится гоа-опытом русский фрик Эдуард. — Устроители party загодя приходят в полицейский участок, дают там денег — и вперед. Чем больше денег — тем громче можно делать звук и дольше не заканчивать вечеринку.
На вечеринках, между прочим, полуголые индусы — жители тех самых страдающих от грохота рыбацких деревень — пляшут в ритуальном транс-ритме вместе с люминесцирующими в темноте фриками-европейцами. А седенькие бабульки, замотанные в сари, разложив в пыли свои коврики, приторговывают на party вовсю мятным и масала-чаем (удивительный молочный сладко-перченый напиток) и кое-чем еще по совместительству...
— Таблеток и “кислоты” за последний год на Гоа стало в пару раз меньше, — продолжает фрик Эдуард. — Все потому, что транс-вечеринок-то меньше, сбывать негде... Пипл медитирует в основном, чилим курит (эти ручной работы трубки специализируются на “траве” и гаше. — К.Д.), йогой занимаются, просто на звезды глядят...
Эдуард смотрит на звезды уже второй год. Он — живое подтверждение легенды Гоа о том, что, приехав на две недели, граждане ритуально рвут здесь на пляжах паспорта и остаются чуть ли не навечно... У Эдуарда был в Москве прибыльный семейный бизнес, но джунгли Гоа засосали. Вот смешная маленькая девочка в очках, приехала на две недели, тут же потеряла тысячу баксов и зависла... на год. Русский фрик-пипл — в основном молодые интеллектуалы: компьютерщики, дизайнеры...
— Сезон закончится вот-вот, в апреле, тогда сразу подадимся в Гималаи. Будем пасти там коз... Переживем лето, а в октябре снова сюда! Слушай, а двинули завтра с нами в горы, а? Болливуд фильм снимает там про колониальную войну, нужны европейцы для массовки! Тысячу рупий в день платят (25 долларов) плюс полный пансион! Хоть отдохнем от жары немножко!
Гоа-пипл недавно нашел себе новую забаву (на период затишья транс-вечеринок) и заодно — проверенный способ пропитания: кино! За последний год деятели “муви” ломанулись в культовое место отовсюду.
В 400 км от Гоа находится Бомбей — с крупнейшей в мире “фабрикой грез”, индийским Голливудом — Болливудом. Оттого съемки бесчисленных индийских мелодрам и боевиков плюс видеоклипы на фоне живых декораций с романтическим пляжем — привычное дело. Но вот американцы и тем более русские с камерами и хлопушками наперевес появились, распробовав этот уголок земли, совсем недавно, радуя всех местных и фриков с хиппи возможностью поглазеть на кинозвезд и заодно подзаработать.
В южной части Гоа, допустим, нынче стреляет и убегает от злодеев голливудский вундеркинд Мэтт Дэймон на съемках “Идентификации Борна-2”. В северном Гоа тем временем шумные русские гоняют на мотоциклах и джипах по пескам, снимая “Зови меня Джинн” — музыкальную сказку про то, как мальчик выпустил из банки с газировкой эдакого молодого модного Хоттабыча, и тот осуществил его желание: перенес в вожделенное место Гоа, чтобы найти любимую девочку. Восходящая звезда Голливуда Олег Тактаров, русский “полу-Сигал-полу-Шварценеггер”, чемпион по боям без правил, тоже снимается здесь, играет медитирующего, философствующего бандита по кличке Уфа. Главный же герой Джинн, сублимирующий в себе, на взгляд молодого, пропитанного субкультурой продюсера Олега Гончарова, желания-посылы новейшего поколения, — Петя Буслов, брутальный режиссер нашумевшего “Бумера”, парень рисковый и увлекающийся. Атмосферой Гоа быстро пропитываются даже самые далекие от молодежных субкультур персонажи. Режиссер Илья Хотиненко, маленький человечек в косоворотке, подпоясанный кушаком, скоренько начинает рассуждать о необходимости тотального звучания в фильме и саундтреке этой особой музыки гоа-транс. Джинн-Буслов резво встает на полуподпольной вечеринке за ди-джейский пульт и осваивает здешнее ремесло моментально, крутит пластинки заправски...
Говорят, здесь, в Гоа, находится все, что теряется, и получается все, что раньше не получалось. Потому, видимо, и остается здесь на долгие годы пипл, у которого что-то где-то до того не сращивалось. А ведущая “Мегахауса” и режиссер Петя Буслов, однако, в этот мистический расклад не вписались. Первая, осваивая мопед, нефигово расцарапалась о терракотовую стену, Петя же врубился в гоа-эстетику на скорости 80 км/ч. Удачно снявшись без всякого дублера в паре вполне каскадерских сцен на пляже, Джинн выехал на своем мотоцикле на узкую индийскую дорогу из красного песка и увидел, как прямо под колеса несется ватага расслабленных гоа-подростков. Спасая детвору, рванул в кювет и... сросся с деревом по полной программе. Двойной перелом правой ноги, операция со стальным штырем в кость и облом всех съемочных процессов по крайней мере на два месяца (через пару дней после возвращения в Москву Буслов должен был начать съемки “Бумера-2”, кинобригада ждала уже только режиссерской отмашки). Вот такая суровая мистика. С фриками, рвущими паспорта и гоняющими здесь на мототранспорте абсолютно безбашенно, такого, говорят, никогда не случается. Мистическое место Гоа требует полного растворения. Или не принимает в себя. Повод задуматься и вернуться, наверное, снова. Чтобы проверить все еще раз.
