Сегодня — день единения народов России и Белоруссии. Именно 2 апреля Ельцин и Лукашенко подписали договор о будущем создании нового государства. И к чему мы пришли? Союз явно не крепнет... Свою обеспокоенность корреспондент “МК” донес до Павла Бородина, который уже четыре года работает госсекретарем союзного государства.
— Павел Павлович, ну и где наша общая страна?
— Есть три способа построения государства. Первый — как в Ираке: американцы ввели войска — и вот вам новое государство. Второй — как в Советском Союзе: проголосовали на пленуме — и опять государство готово. А я выбрал третий — объединиться на равных экономических условиях. Экономика России и Белоруссии в топливно-энергетическом комплексе интегрирована на 95%. Машиностроительный комплекс — на 85%, сельскохозяйственный — на 60%. Цифры говорят о том, что у нас общая экономика, а значит, государству быть.
— Последний конфликт из-за газа, значит, не считается?
— Вы чуть-чуть путаете понятия. Конфликт произошел не между государствами, а между газовыми корпорациями. “Трансгаз” и “Газпром” просто немножко повздорили. Так что не нужно относиться к этому как к государственному конфликту.
— Похоже, Лукашенко с вами не согласен. Ведь после этого прецедента он потребовал от России выплатить 25 миллиардов долларов за пользование военными объектами. Это уже государственный конфликт?
— Ну... можно требовать все что хочешь. Мы тоже можем много чего придумать. Например, расписать долг Советского Союза в 160 миллиардов долларов и повесить часть суммы на Беларусь. Я считаю, есть единственный способ управления городом, областью, страной — садиться за стол переговоров. Уверяю вас, цена этого конфликта — пшик... Так, самореклама для некоторых товарищей.
— Получается, Лукашенко сегодня может попросить Россию выплатить 25 миллиардов долларов, завтра 50. А представители России должны ехать к нему с поклоном, убеждать, договариваться.
— Есть такое выражение: “Все проходит, даже старость, а порядочность остается”. Надеюсь, благоразумие и порядочность возьмет верх, и наши лидеры договорятся.
— Когда?
— В самое ближайшее время. 7 мая состоится инаугурация нашего Президента Путина. После этого Владимир Владимирович и Александр Григорьевич встретятся, поговорят...
— Чем, на ваш взгляд, закончатся “газовые” переговоры?
— Обсудят объемы поставки газа, цену. Но я, честно говоря, вообще не вижу здесь проблемы. Только подумайте, Россия добывает в год миллиард сто миллионов тонн жидких энергоносителей. Для нас поставить Белоруссии 30 миллионов тонн — не проблема!
— С какой стати мы должны угощать Лукашенко газом, если он открыто, в СМИ, отпускает в адрес России нелицеприятные эпитеты?
— Единственное, что спасет Россию, — ирония. Поэтому ко всему нужно относиться с юмором. Я тоже часто шучу.
— Вы рискнете посоревноваться с Александром Григорьевичем? Попробуйте.
— В России каждый сам по себе личность, а вместе мы куча дерьма. А в Америке каждый сам по себе дерьмо, а вместе они держава...
— У нас есть совместный бюджет. Какую сумму туда в этом году внесла Россия и какую — Беларусь?
— Беларусь внесла треть, Россия две трети. Хотя это не совсем справедливо. По той простой причине, что ВВП России 500 миллиардов долларов, а Беларуси — 20.
— Что это значит? Россия, по-вашему, должна еще больше вкладывать денег в бюджет Союза?
— Конечно! Ведь Беларусь геополитически для нас очень важна. География этой страны уникальна. Она приближена к Западной Европе. Из Европы в Россию через транспортный коридор по территории Беларуси проходит больше 250 миллионов тонн груза. Перевозки через Черное море, Балтийское, Финляндию, Прибалтику, Украину с этой суммой не сравнятся...
Мы хотим четко определить направления, по которым будет вестись союзное строительство. Они такие же, как и в Евросоюзе: единое платежное средство, единая таможня, производственные программы, правовая система, оборона и безопасность, таможня.
— Как Россия, например, договорится с Лукашенко о едином платежном средстве? В среду министр финансов Кудрин заявил о том, что ввод единой валюты откладывается на год.
— Наши президенты договорятся. С 2005 года введем рубль, а потом, к 2008 году, введем валюту такую же, как доллар. Я вообще думаю, что не доллар стоит 28 рублей, а рубль стоит 28 долларов. Исходя из богатства, природных ресурсов, территории. У Билла Гейтса в компьютерном центре, который находится в Силиконовой долине, работают 30 тысяч человек, из них 26 тысяч — выходцы из Советского Союза.
— Средняя зарплата гражданина Беларуси — 40 долларов. По вашим словам, Россия и Беларусь должны выйти на единый экономический уровень. То есть мы должны скатиться до зарплаты в 40 долларов или помочь союзнику поднять экономику?
— А в России какая зарплата? Я вам могу привести массу примеров, где зарплата россиянина не больше зарплат в Беларуси, так что мы на равных.
— Вам приходилось встречаться с Лукашенко в неформальной обстановке?
— Вообще мы с ним встречаемся 5—7 раз в год. Обсуждаем союзные программы, решаем вопросы. Иногда с Александром Григорьевичем на лыжах катаюсь. На тот момент, когда он мне впервые предложил опробовать трассы, я не стоял на лыжах сорок лет. Не катался потому, что у меня попросту лыж не было. А когда уже после катания он спросил о моих впечатлениях, я ответил: “Александр Григорьевич, хорошо, что вы с трамплина не прыгаете и виндсерфингом не занимаетесь. Слава Богу, на такие мероприятия вы меня точно не пригласите”.
— Во время этих встреч не обсуждали внутреннюю политику Беларуси? Вам не кажется, что у наших государств много общего — например, арест Ходорковского в России и политбоссов в Белоруссии?
— Я в своей жизни многое пережил. После того как я отреставрировал Кремль и туда пришел президент США Буш, у него от увиденного выпала жвачка изо рта. В тюрьме побывал... Мне кажется, я имею право высказать собственное мнение. Сейчас нужны законы, равные как для тети Маши, которая получает пенсию 20 долларов в месяц, так и для Ходорковского, у которого состояние насчитывает не один миллиард долларов. Мы должны работать над проведением в жизнь равного закона для всех. Вот где выход.
— Вы заговорили об американской тюрьме. А что о ней вспоминается по прошествии трех лет?
— После этого случая я побывал в десятках стран мира, и везде меня спрашивают: “Пал Палыч, сколько вы заплатили за такую рекламу на весь мир?” Все говорят, я что-то украл, присвоил, но никто ничего на доказал. Все кредиты в установленном порядке я вернул тем, кто их давал. Я считаю, что все это было организовано людьми из России против моего горячо любимого первого президента — Ельцина. Они почему-то решили, что я приближенный Бориса Николаевича. Я очень его уважаю, но никогда не был вхож в его так называемую семью.
— Кто же это так решил?
— Я не буду называть их имена. Но они до сих пор не оставляют надежды вернуться к власти.
— Какими вы видите дальние перспективы Союза?
— Я вас уверяю, в самое ближайшее время территория постсоветского пространства объединится, а потом мы интегрируемся с Евросоюзом.
— Павел Павлович, у вас собирание земель вокруг Москвы стало идефиксом. Рассуждаете как московские князья и русские императоры. Всерьез в это верите?
— Это даже не обсуждается. Я уверен, у меня еще все впереди...
