На левом фланге кипит жизнь. Зюганов ругается с Семигиным, “Народная партия” рассталась с Райковым, и избрала нового лидера — Геннадия Гудкова (на сегодня у них был намечен съезд), а Дмитрий Рогозин предлагает “народникам” войти в состав “Родины”. Он намерен “создать единую лево-патриотическую организацию”. И старается показать, что от Кремля он теперь независим...
— На левопатриотическом фланге какая-то суета. Заявления, съезды... Что случилось?
— Просто все почувствовали социальный заказ. Собирают каждой твари по паре и говорят: “Я представляю широкий блок народно-патриотических сил...” Наши же планы очень серьезные.
Что касается “Народной партии”, им пора сделать окончательный выбор: либо примкнуть к “Родине”, либо вступить в “Единую Россию”. Я сделал “Народной партии” предложение и больше его повторять не буду. Я девушкам два раза руки не целую: поцеловал — и все... Теперь жду.
— Обновление “Родины” — это новый кремлевский проект?
— Идея создания блока “Родина” принадлежит мне и только мне, а не Администрации Президента. Да, наверное, кому-то хотелось использовать нас для отрыва голосов у КПРФ. Я понимал эту игру. Но теперь я понял, что надо создавать реальную политическую силу. Что касается других, то они либо выполняют функцию червя, который поедает изнутри КПРФ, либо предлагают себя на выданье.
Я вижу, что мои шаги начинают натыкаться на недовольство Кремля...
— Но РТР вас очень часто показывает, а это у нас — признак благоволения со стороны власти...
— Я знаю. Сам не могу понять, почему так происходит. Наверное, это просто связано с моими добрыми личными отношениями с Олегом Добродеевым.
— В партию “Родина” вступил экономист Михаил Делягин — что, вам позарез нужен был “заменитель” Глазьеву?
— Мы познакомились с Делягиным на теледебатах у Шустера, когда Михаил назвал Жириновского “животным”, потому что тот оскорблял память погибшего сына генерала Шпака. Жириновский набросился на Делягина, мои люди вступили в потасовку, а я сразу воспылал уважением к Михаилу, взял его за руку, вытащил из этой свалки, посадил в свою машину и со своей охраной отвез домой. Так возникло чувство взаимной симпатии.
Я уже осенью предложил ему быть ближе к нам, сделал первое предложение руки и сердца. Мне Делягин очень интересен, потому что его экономические воззрения сильно отличаются от воззрений Глазьева.
— Правда, что несколько членов фракции “Единая Россия” готовы вступить во фракцию “Родина”?
— Им не разрешают кураторы из Администрации Президента, обещают неприятности в округах. А эти депутаты, как правило, — одномандатники, не входящие в партию “Единая Россия”... Среди членов “Единой России” наших симпатизантов не менее 40—50 человек. Но я не испытываю никаких комплексов от того, что в нашей фракции 38 человек. Владимир Вольфович в прошлой Думе, оперируя десятью депутатами, устраивал гораздо больше шума и пыли, чем все остальные фракции...
— Насчет шума и пыли. С этими целями вы сейчас фонтанируете идеями вроде возвращения Волгограду имени Сталинград? Теперь еще здание Госдумы освятить хотите...
— Насчет переименования Волгограда — я давно так думаю, и дело не в Сталине, у меня к нему отношение сложное, потому что члены семьи пострадали от сталинских репрессий. Я говорю о “Сталинграде”, городе воинской славы. А освящение Госдумы... Я никаких писем Грызлову на этот счет не посылал и узнал о том, что послал письмо, из ряда газет. Но идея мне понравилась, и поскольку я увидел, как колбасит думских бесов при слухах о возможном освящении здания, то решил теперь непременно такое письмо Грызлову написать, сам готов Святейшего сюда привести...
