В горах всегда идет война. Теперь она добралась до Крыма. Но только на этой войне кровь имеет мятный привкус, заряды, хотя и громко ухают, никого не убивают, а солдаты умирают не с первого дубля. В Крыму, в горах, под местечком со зловещим названием Оползневое, сын прославленного баталиста Федор Бондарчук снимает свой первый фильм “9-я рота” — про войну в Афганистане. И сам играет одну из главных ролей. А себе в компанию набрал целый взвод друзей и просто талантливых актеров — Артема Михалкова, Михаила Ефремова, Александра Лыкова, Алексея Чадова, Артура Смольянинова и многих других.
Утром на съемочной площадке тихо. В скалах мирно растет чеснок, ползают ящерицы и главный художник Григорий Пушкин, который с лопатой хирургическими методами устраняет все признаки крымской природы в кадре. У гримвагенов режиссер с операторской группой делают зарядку. Рядом группа костюмеров с особым остервенением втаптывает в грязь мусульманские робы, привезенные специально из Афганистана.
— Знаете, они неубиваемые, — просвещает нас Бондарчук. — По ним гусеницами танка можно проехаться несколько раз — им ничего не будет.
— Федя, вы же режиссер — рискнете сами трюки выполнять или доверитесь дублеру?
— Какую-то часть — сам. Сегодня, например, придется скакать по горам. А еще будут посадки (пиротехнические приспособления, имитирующие попадание пули. — К.Ш.). На “Мужской работе” из-за них меня сильно поцарапало камнями, а на “8 1/2 долларах” посадку неправильно закрепили, и меня отнесло на два метра назад.
— Не страшно?
— Страшно.
У Бондарчука здесь своя война — с актерами, операторами, администраторами. Периодически площадка оглашается трехэтажным матом. А следом — приступ восторга: Федя стремглав выбегает из палатки обнимать только что расстрелянного Алексея Кравченко (капитан Быстров по сюжету погибает первым).
Расстреливают Кравченко спокойно: он профессионал и знает, как нужно умирать в кадре. А нужно два раза: вид спереди и сзади. Сложнее с “духами”. Их играют каскадеры, которые умеют падать со скал. А когда ты падаешь со скалы — тебе не до актерства. Вот и приходится падать по нескольку раз, чтобы получилась картинка.
Самая большая батальная сцена будет сниматься в Феодосии. В ней примут участие 300 человек массовки, а также танки, несколько БТР, “Уралов” и “Градов”. Часть техники не вернется в часть. Удовольствие это, между прочим, стоит недешево: например, взрыв одного “Урала” обойдется группе где-то в $2000.
Актерам приходится терпеть многое — например, бегать по скалам под палящим солнцем при полной экипировке. Большинство из тех, кто занят на первых ролях, в армии не служили.
— Можно автомат подержать? — спрашиваю у Артура Смольянинова, который ждет своего эпизода и бесцельно крутит оружие в руке.
— Держи, только на людей не направляй и палец на курке не держи. У нас такие правила — если их нарушать, Федя очень нервничает.
Правила на площадке суровые: сухой закон, кормежка — один раз в день, чуть получше солдатской. Впрочем, Артур признался, что пробовал разок солдатскую пищу ради интереса — плевался. А для солдатиков участие в съемках — праздник. И надо видеть, как их лица озаряются улыбками, когда Бондарчук матерится в мегафон: своего чуют. Признают, значит.
