Раньше это учреждение называлось РОНО. Его сотрудники не покидали рабочих кабинетов всю ночь с 1 на 2 сентября, рассказала нам руководитель управления Зарема Бургалова. В первую очередь мы спросили о состоянии детей-заложников в школе №1. Зарема Курмановна начинает плакать:
— Все наши дети живы. Вода в здании есть. Слух, что водопровод заражен террористами, к счастью, не подтвердился. Представители старейшин в ходе переговоров пытались убедить террористов взять еду для детей. Был момент, когда те вроде как согласились, но потом снова сказали “нет!”. Мы умоляли принять хотя бы воду. Лаваши горячие принесли...
В школьной столовой есть масло, сахар и соль — продукты завезли в пищеблок накануне нового учебного года. В холодильных камерах есть мясо на первую неделю занятий, но нет ни хлеба, ни сыра, ни колбасы, чтобы можно было сделать бутерброды. Хлеб должны были подвезти только через несколько дней, когда оформятся группы продленного дня.
Директору захваченной школы Лидии Александровне Цалиевой в октябре будет 70. У нее диабет, смогла ли она взять таблетки из сумки в своем кабинете — мы не знаем. По некоторым данным, она сумела выйти на короткую связь и сообщить, что паники среди детей нет.
В День знаний в городе были открыты все семь школ, интернат для сирот и детские сады. Один из них находится в ста пятидесяти метрах от захваченной школы, и воспитатели утром пришли проводить собственных детей-школьников в классы, прихватив заодно ребятишек из подопечных групп. Поэтому в числе заложников много дошкольников. Воспитатель Тарханова, к примеру, сейчас находится в здании школы с сыном-первоклассником и трехлетним малышом, которого увела с территории сада “на минутку”.
