Вчера следователи прокуратуры МВО весь день провели в воинской части №014151 под Солнечногорском. Юристы пытались понять, что же заставило братьев Опариных — на первый взгляд тихих провинциальных мальчишек — пойти на страшное преступление.
Как уже сообщал вчера “МК”, близнецы сбежали из части, расстреляли двоих милиционеров, на попутках добрались до Дмитрова, где заняли оборону в частном доме. При штурме Дмитрий Опарин сдался, Александр застрелился. Впрочем, застрелился ли? Как стало известно “МК”, следствие будет проверять и другие версии. По одной — Сашу убил спецназовец, по другой — самоубийца уговорил сделать роковой выстрел своего брата.
Не в пользу версии о классическом самоубийстве говорит характер ранения. По нашим данным, выстрел был сделан в район темени. Самому принять такую позу и так развернуть автомат довольно проблематично. Вот и выходит, что Опарину кто-то помог. Но кто?
Сами “заложники”, Клавдия Комоликова и Вячеслав Куликов, не видели момента гибели Опарина. Собственно, и с солдатами-то они не общались. Рассказывает Клавдия Прокопьевна Комоликова.
— Клавдия Прокопьевна, как вы себя чувствуете?
— Да сейчас вроде ничего. А в четверг... У меня сердце, я гипертоник, недавно в больнице лежала. А тут сначала эти (солдаты. — Авт.), потом милиция, прокуроры. Мне лекарства-то приносили люди, но ведь кругом милиция никого не пускала. Только к вечеру врачи приехали, мне укол сделали.
— Есть информация, что вместе с дезертирами приходили две девушки, которых они подсадили по пути в маршрутку.
— Да. Я еще спросила у них: “А вы что же?”. Они говорят: “Да мы такие же захваченные”. Они посмотрели, как солдаты переодеваются в гражданскую одежду, и потом вместе с ними куда-то ушли. А одежда эта — моя, в нее сын переодевался и родственники, когда в гости приезжали. Мне ее так и не вернули.
— Вы слышали, о чем говорили солдаты?
— Маленько. Один повторял: “Все, нам конец!”. А то, что по телефону говорили, я не слышала — я в другой комнате заперлась.
— Сами вы не ранены. Но, может быть, солдаты сломали вам что-нибудь в доме?
— Раму оконную выбили, стекла. Да мне уж вчера позвонил командир солдат этих. Прости, говорит, баба Клава, что не уследил за своими, может, тебе помочь чем? Пообещал, что пришлет кого-нибудь, чтоб стекла вставили. Но пока еще не приезжал никто.
— А как себя чувствует ваш сосед, Вячеслав Михайлович Куликов?
— Да нормально. Он-то и помоложе, и поздоровей меня будет...
— Вы видели, как Александр Опарин застрелился?
— Нет. Они меня в комнату выставили и велели ложиться спать. Я, конечно, не спала, но ничего больше не слышала.
* * *
Пока сложно сказать, были парни подшофе или нет. Как сообщили “МК” в Главной военной прокуратуре, кровь дезертиров отправили на анализ, результаты будут позже.
Наркотиками же Опарины, как говорят их сослуживцы, никогда не увлекались. У них на руках следователи не обнаружили следов уколов. Так что причины неадекватного поведения дезертиров следует искать в другом месте.
Что касается дедовщины, то прокурорская проверка в части, где служили дезертиры, еще не закончена.
— Их никто не обижал, — утверждают солдаты в/ч 01451. — Но они действительно были странные. Читали много всякого...
Читали братья, как удалось выяснить “МК”, и впрямь “много всякого”. Под матрасом у погибшего Александра Опарина (застрелившегося) при осмотре нашли аж 5 книжек религиозной организации “Свидетели Иеговы”. Кроме того, у них нашлось много литературы на криминальные темы — что-то они брали из библиотеки, что-то приносили с “гражданки”. Одна книга — с говорящим названием “Убей мента!”.
Наконец, проскользнула еще одна версия. Якобы в кулуарных разговорах братья говорили не только о дедовщине, но и о “странных” просьбах командиров. Связанных с продажей оружия.
Пока следователи могут сделать только один точный вывод: к побегу братья готовились давно.
* * *
Братья Опарины родились в простой челябинской семье 6 сентября 1984 года. Жили с родителями, Еленой и Сергеем, старшей сестрой Катей и бабушкой в четырехкомнатной квартире на 9-м, последнем этаже панельного дома на северо-западе Челябинска. Папа и мама работали на железной дороге (Елена — проводницей, Сергей — машинистом). Александр и Дмитрий окончили 9 классов в 25-й средней школе. Классный руководитель Мария Александровна Федина вспоминает о них с нежностью:
— Саша и Дмитрий были прилежными и воспитанными учениками — они учились на “4” и “5”, ни с кем не конфликтовали. Жили в хорошей, интеллигентной семье, где много времени уделялось детям. С хорошим результатом закончили школу, затем — автотранспортный техникум и собирались поступать в университет. Но им этого не дали сделать: техникум ребята закончили 17 мая, а 19-го их уже призвали в армию. Это как же надо было довести ребят?
Лидия Владимировна Тютенкова, преподаватель автотранспортного техникума, классный руководитель группы М474, в которой учились ребята:
— Это спокойные, трудолюбивые ребята, которые всегда держались вдвоем. Очень выдержанные, никогда не откладывали дел “на потом” и все работы выполняли в срок. Родители следили за успеваемостью и не пропускали ни одного родительского собрания.
Виктор Геннадьевич Кондратьев, преподаватель:
— Я не могу поверить в то, что эти два мальчика совершили такое. Я сам военный, прослужил 26 лет в армии и ушел в отставку в чине подполковника, поэтому, хорошо зная Опариных, могу сказать, что причины их поступка надо искать в части, где они служили. Но я не уверен, что будет найдена правда. Скорее всего сработает “честь мундира”, и господа генералы перевернут все с ног на голову. Да, они совершили преступление, но за этим стоят вполне конкретные события и люди. То, что их толкнули на совершение преступления, у меня нет сомнений. По крайней мере, подонки жизнь самоубийством не кончают.
Ребята не пытались избежать армии, более того, они хотели пойти служить. Есть такой тип людей — труженики, и братья были из их числа. После армии Александр собирался поступить в вуз и получить специальность мастера по компьютерной диагностике автомобилей. До армии ребята занимались боксом. Призвались вместе в июне 2003 года. Есть мнение, что спокойных и выдержанных братьев Опариных на побег могла толкнуть чрезвычайная ситуация в семье. Какое-то письмо или звонок. Но соседи уверяют, что никакого ЧП в семье Опариных не было. Подтверждают это и родные.
— Месяц назад мы ездили к ребятам в часть, — сказала “МК” Елена Опарина. — Но ничто не предвещало беды. И письма всегда приходили очень ровные, спокойные.
Конечно, проблемы есть в любой семье. Бабушка близнецов болеет и не встает с постели, но это продолжается уже несколько лет. Возможно, следователи обратят внимание на другое обстоятельство: девушка одного из братьев недавно вышла замуж. Возможно, это событие повлияло на психику парня.
* * *
Сегодня в Солнечногорске хоронят погибших милиционеров, которые первыми оказались на пути близнецов-преступников...
— На протяжении года группа, где работали Андрей Гучков и Виктор Минаев, была одной из лучших. А вот из-за каких-то отморозков их теперь больше нет.
В УВД проводят собственное расследование. Почему милиционеры не оказали сопротивление, не попытались задержать преступников? Коллеги Гучкова и Минаева считают, что это было невозможно.
— Нет, никак спастись нельзя было. Да как же уберечься, если “калашников” дает 10 выстрелов в секунду? Все произошло секунд за 3—5. Ребята даже доложить не успели, что что-то неладно. Рация на сиденье осталась. Минаев так и лежал с пистолетом в руках, даже снять с предохранителя не успел. Они ведь вышли для проверки документов, а по ним стреляли сразу — на поражение, очередью. 30 гильз нашли. А у машины ни царапины.
Деревянный домик, где находится вневедомственная охрана, с улицы выглядит уютным и спокойным. Но внутри здесь не протолкнуться. На одном из столов два брелока с ключами, розовый свисток и длинная ручка в форме сигареты. Эти вещи привезли из морга. На моих глазах их заворачивают в белую бумагу и ручкой выводят фамилию — “Гучков”.
— Тесть Андрея с утра сам к нам пришел, — вспоминают стражи порядка. — Он в газовой службе работает, тоже ночь дежурил. “Мне, — говорит, — сказали, что Андрюха еще живой”. Мы только головой покачали. У Андрея было три огнестрельных ранения в голову. До больницы не довезли. Тесть потом сказал нам: “Очень уважал я его. Мужчина был настоящий”.
После гибели Гучкова сиротами остались трое — помимо своих еще и падчерица Лена. Андрея она называла папой.
— А у Виктора Минаева сын теперь круглый сирота. На ночь-то он с тестем оставался, но по утрам Витя всегда успевал мальчика в школу отвезти. Виктор — водитель от бога. Подтрунивать любил над молодыми сотрудниками. Мол, главное — что между рулем и сиденьем.
