О существовании маленького Туринска — захолустного городка в Свердловской области — страна узнала месяц назад. В одночасье там были расстреляны четыре человека. Двух местных врачей и двух егерей убили в тайге во время охоты.
Убийца известен. Он не умалишенный отморозок и не профессиональный киллер. 43-летний Владимир Казаров — майор милиции, “уважаемый, честный и принципиальный”, как отзываются о нем коллеги по Туринскому РОВД.
Что же заставило “честного и принципиального” майора учинить кровавую бойню?
Из первых рук этого уже не узнать: Казаров последним выстрелом разнес себе голову там же, в тайге...
Разобраться в этой беспрецедентной истории попытался корреспондент “МК”. Ему удалось отыскать единственного свидетеля кровавой драмы...
20-тысячный Туринск затерялся в лесу. Сложно даже представить, какая это глухомань. До областного центра Екатеринбурга — 400 км, до тайги — километр. Из предприятий — целлюлозно-бумажный завод и пара лесопилок. Лес испокон веков давал городку жизнь. Теперь там поселилась смерть.
В 3 часа ночи 18 декабря до Туринского РОВД из таежного села дозвонились местные жители:
— Село Лесное. Убийство. Убит Демьян Сысоев, общественный егерь. Множество огнестрельных ранений, живого места на теле нет.
— Вот гадство! — чертыхнулся заспанный дежурный опер. — Это ж 30 км в тайгу! Надо звонить Казарову — его райончик.
Как назло, телефон старшего оперуполномоченного туринского угрозыска Владимира Казарова упрямо молчал. Пришлось ехать самим.
До Лесного милиция добралась к утру. Убитый егерь лежал в огороде у собственного дома лицом в снег. При беглом осмотре места происшествия установили, что первую пулю Сысоев получил, как видно, открыв убийце дверь — от порога тянулся 10-метровый кровавый след. И как ему удалось преодолеть такое расстояние, ведь в него стреляли семь раз?
Следующее наблюдение: убийца приехал из Туринска на машине — колея на снегу была отчетливой. Следы протекторов уводили дальше, в тайгу. Отсюда единственная дорога — до лесного хутора Северный. Хотя весь хутор-то — одна охотничья избушка. Опера ринулись по следу...
— Что за фигня?! — ахнули милиционеры, подъезжая к ветхому домику. — Как это Володька Казаров успел нас обогнать? Ведь вот же его “Нива” стоит...
Хозяин машины отсутствовал, но внутри “Нивы” сидела его жена, тоже сотрудник милиции, капитан Елена Казарова. Женщина была... в глубоком обмороке — она оказалась привязана к переднему сиденью. Это, безусловно, не сулило ничего хорошего. Оперативники рванули в избушку. От увиденного всех едва не стошнило...
Три нашпигованных свинцом трупа уже успели остыть. Раненый человек истекал кровью на топчане. Мертвое тело еще одного мужчины менты сразу даже и не узнали: у него почти не осталось головы. А потом, когда установили, что это их коллега, майор Владимир Казаров, не могли поверить в случившееся. И все же факты таковы: майор убил четырех человек, пятого ранил и потом выстрелил себе в подбородок.
Очень конкретный расстрел
Маршрут следователя Туринского РОВД Елены Казаровой сейчас угадать несложно: прокуратура — РОВД, прокуратура — детский сад (у Казаровых трехлетний сын), прокуратура — дом. Допрос за допросом. Еще бы: она и единственный свидетель произошедшего, и потерпевшая, и самый близкий родственник убийцы.
Мы встретились в ее кабинете уже поздним вечером. В опухших от слез глазах Лены проглядывает нечеловеческая тоска, и от этого 28-летняя капитан милиции выглядит гораздо старше.
...С Володей Казаровым Лена познакомилась девять лет назад, когда девчонкой-заочницей Уральской юридической академии пришла устраиваться в туринскую милицию. Он был старше на 15 лет. Опытный опер вел ее за ручку в новой работе, учил, как ребенка: “Леночка, по этому делу надо съездить туда-то, допросить того-то, оформить такой-то документ”.
— В нем что-то меня притягивало. — Молодая вдова давит в себе рыдания. — Настоящий мужик. Сильный, волевой. Мне Володя казался вообще каким-то богом оперативной работы, который все знает и все умеет. За 15 лет в угрозыске он уйму преступлений раскрыл. Убийства, грабежи, изнасилования, незаконный оборот оружия. У него на голове были два шрама от пуль, а однажды преступник чуть не выколол ему глаз.
Двери их кабинетов в РОВД смотрели друг на друга. Они встречались в коридоре каждое утро, он улыбался, и уже от этого ей легче работалось. В 1998-м служебный роман вылился в служебную свадьбу, которую отмечали всем РОВД. Через три года родился Владик...
— Конечно, Володя был главой семьи. Хотя все важные решения принимались в семейном “парламенте”. Только в последнее время он стал жестким, колючим...
Я задаю Лене вопрос, ответа на который не знает никто:
— Зачем он в ту ночь потащил вас с собой?
— Я тоже думаю об этом. Вот видите, что сейчас происходит: сколько людей, столько и версий. Мне кажется, ему нужен был хотя бы один свидетель. Пусть даже такой заведомо субъективный, как жена... В тот вечер Вова долго разговаривал по телефону. С кем, о чем говорил, я не слышала. Но он ехал расстреливать конкретных людей.
Чуть за полночь Владимир Казаров схватил жену за руку: “Поедешь со мной. Сейчас я с ними сражаться буду!”
— Я царапалась, как могла, кричала ему: “Ты с ума сошел? Куда мы на ночь глядя? Зачем тебе карабин? Владик спит. Мы пацана трехлетнего что, одного оставим?” А он только повторял: “Все, им хана!”
Володя затолкал Лену в машину, привязал веревкой к переднему сиденью, зарядил карабин и поехал в тайгу. Сперва опер навестил в селе Лесном давнего знакомого Демьяна Сысоева. Заспанный егерь открыл дверь и получил заряд в живот...
— Я уже ничего не соображала. Только билась в машине и ревела: “Вова! Вова!”
До хутора Северный супруги добрались уже в пятом часу утра. Рядом с избушкой стояли машины: два джипа и “Волга”. “Тут они”. — Казаров перезарядил ружье и вошел внутрь.
— Раз двадцать он выстрелил. А мне уже было все равно: я была в полуобмороке. Как он застрелился — не помню...
Лоси, деньги, два ствола
— Он был принципиальным ментом, — говорят про Владимира Казарова сослуживцы. — Он всегда повторял слова из фильма: “Вор должен сидеть в тюрьме”. Поэтому Вовка и нажил в Туринске кучу врагов.
Но один друг у опера точно был — районный инспектор Госохотнадзора Федор Власенко, гроза всех местных браконьеров. Не хватало охотоведу только опытного соратника. Поэтому-то по его просьбе майор Казаров — опытный охотник, знавший в тайге каждую кочку, — несколько последних лет возглавлял в РОВД группу по борьбе с браконьерством. Вдвоем им были не страшны никакие звери: ни на четырех ногах, ни на двух.
Прошлой осенью друзьям стало известно, что в урочище Большая Тундра орудуют браконьеры. Понятное дело — место-то заповедное, лосиный рай: моховое болото, мелкий тальник, тишь, глушь, благодать.
Приятели перерыли тайгу вдоль и поперек. Искали следы, стреляные патроны, брошенные лосиные шкуры. Следы нашлись. И привели к дому егеря Демьяна Сысоева в селе Лесное. А там отыскались и улики: мясо в егерской кладовке и шерсть в снегоходе. Сысоева после этого даже в прокуратуру вызывали, но все как-то замяли.
В другой раз Казаров и Власенко наткнулись в тайге на Сысоева и его трижды судимого дружка-бизнесмена Юрия Кукушкина. Милиционер потребовал у них разрешение на охоту.
— Ты что думаешь, бога за бороду поймал? — стал хамить бизнес-рецидивист. — Мы тут на своей земле, у нас все куплено. У меня в областном ГУВД знаешь, какие связи? С тебя погоны вмиг сорвут!
Заклятые друзья
Какая кошка пробежала между Казаровым и Власенко этим летом, не могут внятно объяснить ни начальник Туринского РОВД, ни районный прокурор. Но 18 декабря 2004 г. Казаров ехал в тайгу убивать своего лучшего друга.
— По весне Казаров поехал в тайгу и удивился: гектаров пятьдесят там были огорожены, и повсюду висели таблички: “Туринское охотхозяйство “Кедр”, “Охотхозяйство “Бизнес-клуб “Глобус”. Охота без путевок запрещена”, — вспоминает прокурор Яков Евдокимов. — Он знал, конечно, что таких хозяйств никогда в районе не существовало. Пошел к Власенко: “Что такое?” Не знаю, что тот ему ответил, но после этого они рассорились.
Как ни странно, но вскоре главного борца с браконьерством Власенко стали видеть в компании с бывшими заклятыми врагами — Сысоевым и Кукушкиным. А ближе к лету в Туринске объявился высокий гость из Екатеринбурга — экс-начальник разрешительной системы областного ГУВД бизнесмен Юрий Михеев. Именно его фирме “принадлежало” нигде не зарегистрированное охотхозяйство “Кедр”. Тут же рецидивист Кукушкин стал раскатывать на черном джипе, а Власенко — на новехонькой “Волге”.
Наверное, Казарову тоже предлагали деньги и машины — во всяком случае, в этом уверена его вдова. Но вместо того, чтобы прогнуться под высокопоставленных заезжих браконьеров, Казаров составлял на них протоколы и отправлял в прокуратуру.
И началась охота на мента. Охота браконьерская — с запрещенным оружием и жаждой крови.
Загнанный зверь
Иногда ранить зверя и не добить — значит, обречь себя на смерть. Владимира Казарова ранили больнее некуда. У него отняли любимую службу и родного человека.
— Эта компания пыталась сделать из Казарова браконьера и хапугу, — продолжает районный прокурор Евдокимов. — Статья в “Областной газете” была, писали, что он продает лицензии иностранцам за 200 долларов. Да в этих краях и иностранца-то ни одного ни разу не видели! А потом Власенко его вообще лишил лицензии на охоту.
Лицензия — полбеды. 1 сентября угрозы браконьеров “сорвать с мента погоны” реализовались: областное ГУВД уволило Казарова из органов. “За единичное грубое нарушение дисциплины”, — появилась в его служебной карточке последняя запись (до этого в ней было 46 поощрений и ни одного взыскания). Это произошло после того, как Казаров стал расследовать пропажу с одного из предприятий гусеничного прицепа и выяснил, что на нем охотится бывший областной “разрешитель” Михеев...
Но упрямый мент не привык так просто сдаваться. Его восстановил суд, и после этого ему даже вручили медаль “За безупречную службу”. Но удары судьбы продолжали сыпаться на голову Казарова: вскоре от инсульта умерла его старушка мать. Она, как в бреду, все время повторяла: “Вова, как же тебя уволили?..” Оказывается кто-то из “доброжелателей” специально сообщил ей об увольнении сына (сам Владимир это скрывал — берег материнское сердце).
Мать умерла у него на руках.
“Не на тех людей ты попер...”
Раненый зверь, свирепея от собственной крови, обороняется неистово. Для него неважно: ты ли его ранил или ты просто попался на пути.
Самое ужасное в туринской трагедии — то, что жертвами взбешенного милиционера оказались совершенно случайные люди: екатеринбургские врачи Первушин и Степанов и районный егерь Андрей Марчук.
— Вова знал, что ночью 18 декабря на Северном будут охотиться Михеев, Кукушкин и Власенко, — Елену Казарову аж передергивает от упоминания этих фамилий. — Он ехал убивать их. Он видел, что у избушки стоят их машины. Но он не мог знать, что еще с вечера эта троица укатила на снегоходах в тайгу.
...Майор Казаров стрелял почти в полной темноте — по кроватям. Выжить в той мясорубке удалось только одному человеку — свердловскому предпринимателю Александру Потапову (фамилия изменена. — Авт.). Пуля прошла ему сквозь плечо навылет. А добивать его Казаров, когда включил свет, не стал.
— Из той ночи я помню только темную фигуру и вспышки выстрелов, — Александр лежит в областной больнице и выглядит уже неплохо. — Я спросонья только успел подумать: “Мне еще рановато на тот свет!..”
Как застрелился майор Казаров, раненый предприниматель не видел: он вырубился от болевого шока. Скорее всего при свете милиционер просто увидел, что застрелил не тех людей, и решил покончить с собой.
— Сейчас мне очень хочется пойти в церковь — свечку поставить, — улыбается чудом уцелевший Александр. — И еще — напиться...
А Лене Казаровой хочется узнать, кого ей теперь бояться.
Она сама вдруг задает мне неожиданный вопрос:
— Слушайте, а кто такой Александр Вараксин?
До гибели мужа она никогда не слышала этого имени. И только после таежной трагедии узнала из местной прессы: одно из несуществующих охотхозяйств, с которыми боролся ее муж, принадлежало екатеринбургскому бизнес-клубу “Глобус”. Александр Вараксин — хозяин этого клуба, а Юрий Михеев — его активный член.
Все “титулы” Вараксина даже сложно перечислить. Один из крупнейших свердловских коммерсантов. Депутат гордумы. Влиятельный авторитет в российском криминальном мире (кличка Иваныч), лидер свердловской группировки “Центровые”. Человек со связями повсюду (если верить местным слухам, то половина ГУВД сидела у него “на зарплате”).
Недавно по Уралу прогремела история, связанная с одним крупным региональным банком, который Вараксин пытался подмять под себя при помощи шантажа. Информация об этом (а также о других многочисленных криминальных разборках в Екатеринбурге) докатилась до Совета Федерации, и сенаторы попросили министра внутренних дел Рашида Нургалиева доложить им о ситуации в Свердловской области.
И в Екатеринбурге наконец начались аресты криминальных лидеров. За решетку попали 13 крупных авторитетов. Вот только Иваныча, объявленного в федеральный розыск, не сыскать на Урале днем с огнем: по одной из версий, он поспешно улетел в Афины, по другой — прячется у надежных людей в тайге. Кстати, тогда-то в Большой Тундре и появились таинственные охотхозяйства, ограждения и таблички...
— Эх, Вова, — обреченно вздыхает Елена Казарова. — Не на тех людей ты попер...
Майора Казарова похоронили без положенных милиционеру почестей, потому что он преступник. И за оградой кладбища — как самоубийцу.
Но Казаров еще и жертва. Это пытается доказать его молодая вдова. Елена хочет спасти честь мужа, убеждая прокуроров, что его довели до убийства и самоубийства.
И хоть в памяти многих людей погибший опер наверняка останется отморозком, учинившим невероятно кровавую расправу, по крайней мере, своему сынишке Елена надеется объяснить, что его отец был настоящим милиционером.
