После почти двухнедельного перерыва Верховный суд Северной Осетии продолжил разбирательство по делу Нурпаши Кулаева. Перерыв так затянулся из-за того, что 26 мая по осетинским обычаям — день поминовения усопших, и все свидетели обвинения были на кладбищах.
Кулаев снова предстал перед судом в новом спортивном костюме, но на этот раз почти наголо обритый. Из зала зазвучали требования бывших заложниц: “на колени” и “руки зайчиком” — видимо, люди повторяли слова самих террористов в захваченной школе.
По словам Кулаева, накануне теракта, 31 августа, его забрали из магазина четверо неизвестных на белой “десятке”, двое из которых были в камуфляже и в масках, а остальные двое в гражданской одежде. Отвезя его в поле, незнакомцы устроили Кулаеву допрос с пристрастием на предмет его старшего брата, с 94-го перебежавшего на сторону боевиков. (Объявленный в федеральный розыск Ханпаши Кулаев встречался с Хаттабом и Басаевым, после одной из операций попал в больницу, откуда его забрали “русские из ФСБ” и через некоторое время отпустили.) Четверку незнакомцев интересовало: перешел ли он на сторону ФСБ, а если нет, то почему его отпустили.
После этого несвязного рассказа Нурпаши Кулаев заявил, что его “заставили из-за брата” участвовать в захвате школы. Подтвердил количество боевиков, уже называвшееся ранее, — 32, а также то, что за каждого из троицы, которую террористы пытались вытребовать на переговоры, — Дзасохов, Зязиков и “третий — фамилию не запомнил”, — боевики готовы были отпускать по 150 заложников...
