Не до ранжиру, быть бы живу

В России — 1200 вузов и более 2100 их филиалов, половина — негосударственные... И каждый утверждает, что он — самый-пресамый. Помочь ребятам и родителям в правильном выборе должно независимое рейтинговое агентство, о создании которого объявили на этой неделе. Оно построит все отечественные учебные заведения по ранжиру...

С грандами российского образования вроде бы все ясно — 20—30 ведущих университетов и академий имеют незыблемую репутацию еще с советских времен. Попасть в них, к сожалению, смогут далеко не все, большинству придется податься в вузы второй и третьей “лиги”. Кому тогда отдать предпочтение? Где учат подешевле или где посолиднее здание?

Существует формальный показатель — государственная аттестация, которую проводит Министерство образования и науки РФ. Без нее ни одно учебное заведение не может выдавать дипломы гособразца. Однако она проводится по формальным показателям. Рассчитывается, как остроумно заметил руководитель Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки Виктор Болотов, “количество доцентов на квадратный метр”. Конечно, число кандидатов и докторов наук — важный показатель, но далеко не единственный. Сейчас большинство абитуриентов беспокоит другое: на какую работу они смогут устроиться с дипломом данного вуза и сколько денег будут получать? Не всегда ответ можно получить в самом учебном заведении. Поэтому для независимой оценки необходимо специальное рейтинговое агентство.

Идея построить вузы по ранжиру родилась в США. В 1983 году одна из авторитетных американских газет опубликовала первый рейтинг, ее примеру вскоре последовали и другие. Сегодня шесть ведущих периодических изданий США ежегодно представляют университетский “ТОП-100”. На него ориентируются и абитуриенты, и родители, и работодатели. Похожая система существует в большинстве стран.

Критерии оценки учебного заведения

США (инженерные вузы):

— оценка вуза экспертами (преподавателями);

— оценка рекрутерами (работодателями);

— средний балл, полученный абитуриентами на экзаменах;

— процент поступивших (у лучших вузов — не более 9—19%);

— процент докторов наук;

— число преподавателей — членов национальной академии;

— затраты на научно-исследовательскую деятельность.

Великобритания (университеты):

— международная известность преподавателей;

— количество иностранных преподавателей и студентов (чем больше — тем лучше);

— соотношение преподаватель/студент;

— индекс цитирования научных работ.

Шанхайский университет (500 лучших университетов мира):

— количество выпускников и преподавателей — лауреатов Нобелевской и других престижных премий;

— цитируемость научных работ;

— количество статей, опубликованных в научных журналах.

По последней классификации, кстати, главный российский университет находится на 66-м месте. Остальные отечественные вузы расположились в третьей и четвертой сотне...

В Штатах список из 1000 вузов неизменно возглавляют 25 элитных университетов — Гарвард, Стенфорд, Беркли, Принстон, Массачусетский технологический и другие, так называемая Лига-25. Прорваться в нее сверхсложно... Есть и дополнительные критерии оценки, например, процент трудоустроенных выпускников (хороший показатель — 73—78%), карьерный рост и увеличение зарплаты за пять лет после получения диплома... Во всех странах ранжировку проводит общественность, прежде всего — работодатели. Министерства образования стараются в этот процесс не вмешиваться. Отсюда — объективность оценки и доверие к рейтингам.

Для чего независимое рейтингование необходимо нам? Вроде бы есть некий общепризнанный критерий — конкурс. Чем больше претендентов на одно студенческое место — тем круче вуз. Но это далеко не объективный показатель. Есть несколько причин для ранжировки учебных заведений. Во-первых, чтобы не пудрить мозги абитуриентам. Сколько бы вуз ни утверждал, что он самый-самый, но если он находится в пятой-шестой сотне, то родители будут знать: хорошего образования здесь не дадут. И отнесут свои кровные в другое место... Во-вторых, в этом заинтересованы работодатели. Сегодня им приходится покупать “кота в мешке”: вроде бы у выпускника есть диплом гособразца, но чего он реально стоит — неизвестно. В-третьих, это нужно и самим вузам. В 2003 году Россия присоединилась к Болонскому процессу (в него уже вошли 45 стран), отечественные альма-матер выходят на мировой рынок образовательных услуг, где им предстоит тягаться с европейскими и американскими университетами. Пока едут в Россию учиться (да и то со скрипом) ребята из Азии и Африки... А Америка, например, ежегодно получает за счет экспорта образования 14 миллиардов долларов. Если же у нас будет своя собственная (и международно признанная) система оценки, то можно зазывать студентов из более развитых стран и активно продавать знания на экспорт.

В-четвертых, как обещал Виктор Болотов, результаты независимой оценки станут учитываться при аттестации университетов и академий. И уже ни одна “образовательная” контора не сможет похвастаться тем, что готовит сплошь будущих Ломоносовых и Эйнштейнов. Каждому — свое место...