Похоже, на прошлой неделе столица нашей Родины проиграла не только Олимпиаду Лондону. В негласной битве между Питером и Москвой за звание культурной столицы Белокаменная также потерпела фиаско.
Главные фестивально-концертные перфомансы в столице уже позади. На безрыбье в культурные события уже записывают даже расстроившуюся свадьбу гламурной тусовщицы. Таким невеселым раскладом воспользовались питерские промоутеры, которые и утерли Златоглавой нос.
С эксклюзивными сетами и только в Северной столице выступила пара персонажей, которая вызвала дефицит железнодорожных билетов на направлении Москва—Питер—Москва.
В Ледовом дворце проповедь в стиле “госпел-фанк” прочитал, пропел и протанцевал смуглый наместник “Электрической церкви” Ленни Кравитц.
А через два дня местные меломаны двинули в Выборг послушать и посмотреть, что за птица такая многонедельный лидер модных радиочартов Тимо Маас.
От сладкой парочки ни на шаг не отходил засланный казачок “МЕГАХАУСА” и резидент радио “MAXIMUM” Юрий Федоров. Ниже его сочинения на заданную тему.
Тащить такую капризную и большую звезду, как Ленни Кравитц, и только на площадку в Питере — большой риск. Последний альбом музыканта “BAPTISM” едва ли не худший релиз прошлого года. Зато тур “Electric Church” в его поддержку заставляет светиться счастьем лица бухгалтеров промоутерских компаний. Выступление четырехкратного обладателя премии “Грэмми” в Питере, безусловно, можно считать маленькой победой и большой удачей питерских промоутеров и возвратом долга за сорванный “R.E.M.” и провальную “северную версию “MAXIDROMA”.
В Ледовом дворце некуда было плюнуть. Вряд ли там собрались большие поклонники Кравитца, и уж тем более “соула” и “фанка”, которые тот проповедует. Просто питерские меломаны уже наелись русского рок-фольклора. Еженедельные “суперакустики” и “электричества” местных рокеров и рокерш уже сидят костью в горле у населения. Что, спрашивается, делать в четверг вечером девушке-секретарше, которой немного за 25 и которая не рискует надеть новый топик для выхода в соседний рок-клуб? Подобных “офисных тружениц” на концерте мистера Кравитца было большинство.
Перед тем как выйти к своей целевой аудитории, самопровозглашенный “министр рок-н-ролла” рискнул появиться на пресс-конференции. Вместо мачо, который имел неограниченный доступ к звездным телам Николь Кидман, Ванессы Паради, Натали Имбрульи и самой Мадонны, к журналистам вывели обезьянку-переростка в индейском балахоне, застиранных джинсовых клешах, больших, в половину лица, темных очках и ботинках, какие носил мой папа во времена, когда встретил мою маму. Нос картошкой, волосы пружинкой. Ножки-спички, ручки-веточки. Материнские инстинкты сработали у каждой журналистки. Тщедушная работница одного женского глянцевого издания задала первый вопрос: “Ленни, скажите, что для вас счастье?..”. На этой ноте и прошла вся пресс-конференция. Товарищ Ленни невнятно мямлил и выдавливал из себя дежурные заготовки на стандартные вопросы, игнорируя ужимки напомаженной переводчицы. В отличие от журналистов, она наверняка понимала, что перед ней засыпает один из немногих мужчин, на котором сетчатая футболка не выглядит пошло, а в его детородном органе стоит металлическое кольцо с пятирублевую монету.
А в это время в зале разогревающая группа “Мультфильмы” и публика делали вид, что не замечают друг друга. Странный выбор разогревающей команды был награжден аплодисментами, похожими на пощечину.
Ленни Кравитц, как девушка, заставил себя ждать еще 40 минут. На сцену вышел в черном плаще, гремя нитками стеклярусов между ног и клепками на браслетах. Музыкант не стал экономить на Питере, привез все свои фирменные прибамбасы: на заднике огромный желтый ромбовидный лейбл в виде двух букв “LK”, оргстекло на полу, зеркальный шар под потолком, круглый подиум с цветомузыкой под барабаны и девушку-мулатку за ними. После пафосного инструментального вступления министр замер в позе и взял паузу по Станиславскому. “Верим, верим!” — жахнул зал в тишине. Но потом осекся. За первые 45 минут Кравитц и компания сыграли всего 4 песни. Бесконечно длинные импровизации и интродукции к песням вызывали зевоту даже у фанатов. Более того, мистер Кравитц пытался сыграть проповедника: что-то нес про Бога, бросал руки к небу и разве что поднос для пожертвований в зал не пускал. Но потом быстро понял, что иногда лучше жевать, чем говорить, а еще лучше петь.
Хиты Ленни народ готов был заглатывать в любых аранжировках. Безупречную сыгранность музыкантов не смогла испортить даже мулатка-барабанщица. Колотила, как метроном. Красный бант слетел с черной головы уже ко второму куплету первой песни.
Сам маэстро завелся не меньше. Уже на втором номере скинул с себя рубашку. Весь концерт пробегал в черной майке. Под конец разорвал и ее. Отточенная пластика, фирменные приседания в обнимку с гитарой, прогибы в “полумостик” заставляли совершать зрителей с женскими половыми признаками непроизвольные движения. Тестостерон, похоже, ударил в голову и самому Кравитцу. В момент, когда гитарист затянул очередное соло и забился в конвульсиях, Ленни тут же пристроился к нему сзади, обнял за плечи, а потом неожиданно опустился на колени, чуть ли не уткнувшись носом в его пятую точку.
Для того чтобы сдалась мужская часть зала, мистеру Кравитцу пришлось перемахнуть через ограждение и пойти в народ. Довольными остались все кроме охранников. Словно в отместку музыканту они запрещали зрителям на трибунах подниматься с мест. В итоге можно было наблюдать фантастическое зрелище: стоящий на ушах партер и абсолютно флегматично-пассивные трибуны.
Еще одна чисто питерская фишка: во время медляков на концертах питерцы танцуют медленные танцы. Кружащиеся пары, похоже, и развели маэстро на целый медленный блок.
Свое выступление Ленни завершал по всем правилам большого шоу-биза. Два выхода на бис, обойма золотых хитов из серии “Лучшее, Любимое и только для Вас” и фирменная “Are you gonna go my way?” поставили точку не только в концерте, но и над всеми “i”. “Министр рок-н-ролла” звучит все-таки убедительнее, чем “император рокапопса”, например.
Второй, после Кравитца, бесспорной удачей Северной столицы стал эксклюзивный приезд одного из самых модных и раскрученных персонажей европейских танцполов — диджея Тимо Мааса. На этой неделе вертушечник выпускает свой новый альбом “PICTURES”. Работа отнюдь не для диджеев, но для меломанов. Несколько песен для альбома спели Брайан Молко из “PLACEBO”, Нина Черри и “r’n’b-дива” Kelis. С таким фирменным набором голосов — заявка на успех более чем серьезная. Первый сингл с солистом “PLACEBO” — трек “FIRST DAY” — уже подмял под себя модные радиочарты (допустим, в “максимумовском” песня растолкала всех и держится наверху уже больше месяца). Законы шоу-бизнеса обязывают Тимо хлопотать лицом при каждом удобном случае. Такой случай как раз и подвернулся недалеко от Питера. Немца позвали “хедлайнерить” на танцевальный open air “CASTLE DANCE”, который прошел в Выборге.
За два часа до рэйва, перед тем как нырнуть в черный “мерин” и укатить крутить пластинки в Выборг, Тимо Маас излил душу “Мегахаусу”.
— Тимо, насколько нам известно, ты должен был выступить и в Москве. Почему же в результате только Питер?
— В этот раз я собирался играть именно в Санкт-Петербурге. И если быть абсолютно честным, я немного боюсь летать в Россию, я боюсь русских самолетов. Я был в Москве где-то полтора года назад и прекрасно провел там время, все было очень-очень хорошо. Но я сказал себе, что если действительно чего-то боюсь, то надо как-то выходить из этой ситуации. Мы не планировали никуда лететь, кроме Питера, и мы все тщательно продумали — приехать только в Питер, а не в Москву.
— Ты как диджей играешь достаточно тяжелую музыку, прогрессив, техно, всякая расколбасня. А вот в твоем альбоме практически нет песен с прямой бочкой.
— Да. Там есть только одна такая песня, вторая — это “Pictures”.
— И то она слишком медленная для техно-сета.
— Да, я вообще считаю, что все, что быстрее 125—130 б/м, это уже слишком быстро. И вообще, это разные вещи. Смотри, давай посмотрим на это так: это музыкальный альбом, а не диджейский микс. И это основное отличие. Это моя музыкальная сторона. Когда я выступаю как диджей, я тоже не играю очень быструю музыку, я смешиваю house и techno. В моей музыке много драйва, но быстрой ее назвать нельзя. Когда ты танцуешь и при этом не закидываешься таблетками и ты полон сил, тебе идеально подходит ритм 120—125 б/м. Если я буду играть быстрее, то и твое тело будет двигаться быстрее, и ты не будешь чувствовать себя так комфортно. Вот в Англии, например, принимают столько таблеток, что мне становится понятно, почему им так нравится hard trance и hard step, и ритм 130—140 б/м им идеально подходит, потому что от таблеток все процессы внутри их тела идут быстрее. Вот почему им нравится быстрая музыка. Меня она больше не прет, я прошел через это лет 10 назад.
— То есть это пластинка не для танцев, но для прослушивания?
— Да-да. Конечно, ты можешь танцевать под нее, но это не диджейский альбом. На этом альбоме я в первую очередь музыкант. Здесь смысл не в ритме, а в самих песнях, в представлении каждой песни.
— Но у тебя на родине, в Германии, до сих пор очень популярно быстрое техно. Получается, что ты забил на своих земляков? Вряд ли им понравится эта медленная пластинка.
— Может быть, тот факт, что в альбоме не прослеживается немецкое техно, кому-то неприятен, но для меня это комплимент. Ведь альбом интернациональный, он не рассчитан на поклонников техно. Он создан для прослушивания.
— Многие, кто уже послушал пластинку, сказали, что она мрачная и депрессивная. Это твое понимание ситуации вокруг тебя, в музыке, да и вообще в мире? Или задолбали высокие налоги? А может, тебя девушка бросила?
— Ха-ха… Не-е-ет. Я бы сказал, что альбом глубокий… Может быть, он немного угрюмый, конечно. Он глубже, чем обычные легкие, рассчитанные на широкую публику вещи. И когда вы слушаете его второй, третий, четвертый раз, вы чувствуете в нем душу, глубокие чувства. В нем не используются обычные приемы для создания танцевальной музыки, это электронный альбом, но в то же время и альтернативный. Здесь мы использовали и гитары, и бас, и вокал — живые инструменты. Барабаны, конечно, ненастоящие, но звучат как живые. То есть он рассчитан на более широкую аудиторию, не только на клубных тусовщиков, но и на их родителей, старших братьев и сестер. На людей, которые больше любят музыку, а не электронные ритмы. Как диджей я, конечно, использую много разных штуковин, чтобы сделать свой сет. А альбом — это совсем другое — здесь я музыкант. Как музыкант я глубже.
— Скажи, а звезд типа Брайана Молко и Нины Черри тебе твой менеджер подсказал пригласить, чтобы пластинка лучше продавалась? Что за необходимость, причина приглашать попеть известных музыкантов?
— Вдохновение. Безусловно, их голоса меня вдохновили. И это, конечно, самое главное для создания музыки. Когда в песне появляется вокал, подходящий под музыкальное оформление, она завершена. Когда у тебя есть великолепная музыка и фантастический вокал, это уже другой уровень, и я хочу его придерживаться. Кстати, Нину Черри мне представил как раз мой агент. Просто они соседи. Живут через дорогу. Мой агент меня тогда очень удивил. Где-то полтора года назад я был в Афинах. Я не знал, что он, а тем более Нина, находятся там же. Она играла в одном из местных клубов. И они оба пришли в клуб, где был я, часа в 3 утра. Мы вместе зажигали часов до семи, отрывались по полной. Короче, все очень весело прошло. И под утро получился достаточно типичный для нашего состояния разговор. Мы говорили, что надо сделать что-то вместе, и все такое. Вот и вся чертова история, как это все получилось. Так всегда бывает, когда много путешествуешь и встречаешь много народу. Но мы сделали это, у нас получилось! Мы много работали над этим, пересылали Нине треки, мы старались вдохновить ее нашей музыкой, чтобы она записала то, что нужно, под нашу музыку. С Брайаном Молко получилось практически то же самое. Все началось с ремиксов, которые мы делали для Placebo пару лет назад. Потом я познакомился с группой лично, и у нас завязались прекрасные отношения, мы стали друзьями. Мы сейчас на самом деле хорошие друзья, мы любим поболтать, обсудить что-то. У нас было достаточно времени, чтобы пошататься вместе и вдохновить друг друга. Он вдохновил нас, а мы его. И это самое главное, когда речь заходит о музыке, когда ты творишь.
— Но наверняка если появляется “special guest star”, то проблем тоже становится больше? Вряд ли Брайан Молко будет беспрекословно выполнять все твои требования, хлопать глазами и смотреть тебе в рот, как какая-нибудь приглашенная певичка?
— Когда речь идет о музыке, ты уже не обращаешь внимания на то, кто звезда, а кто нет. Особенно с Брайаном Молко, так как он действительно звезда. Мы провели целый день вместе. Перед тем как начать работать в студии, мы напились, он спал у меня дома, мы играли в бильярд. И вообще мы тусовались вместе, как настоящие друзья. Он абсолютно обычный человек, с одной стороны. С другой стороны, все знают, что он звезда. Но, когда ты пытаешься творить, когда ты чувствуешь музыку, создается особенная связь между людьми, делающими это вместе, и если эта связь прочная, то творить очень легко. Потому что, если ты любишь музыку, ты делаешь все возможное, чтобы создать ее.
— А ты сам-то ходишь на концерты “PLACEBO” или Нины Черри?
— Обычно нет, потому что я сам все время даю концерты и разъезжаю по гастролям. Но если у меня есть возможность посмотреть на других, я обеими руками “за”, естественно! Я никогда не видел, как работает Нина… Она выступала на Ибице в клубе “Pacha” в прошлом году, но я в этот день сам на Ибице работал, поэтому не смог бы увидеть ее. А вот Placebo я видел, я смотрел их по телевизору, на DVD, и живьем — они лучшие! Одна из самых прикольных групп в мире.
— Кстати, следующий сингл будет тоже с Брайаном Молко?
— Да. Заглавная песня “PICTURES”. Музыка была написана уже примерно год назад, и на вокал мы пробовали 5 человек. С Брайаном мы записали эту песню в Ганновере… И вначале нам не особо понравилось. Это было не так, как мы ожидали. Поэтому мы просто отложили песню и вспомнили о ней только месяца через три. Вот тогда-то у нас и сорвало от нее крышу. Это песня из разряда тех, которые понимаешь не сразу. В ней есть что-то, чего нет в других песнях, поэтому она и выделяется. Это одна из тех песен, которые мне легче всего играть. Я просто обожаю ее! Она такая грязная, такая гадкая — прямо как наши мысли. Чем грязнее мысли, тем грязнее и песни. Это не может быть просто песня, в ней скрыто большее. И все зависит от того, как ты понимаешь ее. И вы знаете, что Брайан с помощью своего голоса великолепно выражает то, что чувствует.
— Да он и говорит только то, что думает. Например, в прошлом году на “МАКСИДРОМЕ” он ляпнул со сцены: мол, можете называть меня Принцессой. А потом жаловался, что в Америке у них проблемы с продажами только потому, что там одни гомофобы и их музыку из-за этого игнорируют.
— А что, это правда, что ли? А я и не знал… Вообще-то через три месяца он станет папой и собирается жениться, а с геями обычно такие вещи не происходят. Так что он не такой уж и голубой, как вы думаете. И вообще, это просто образ, который видит публика и пресса. На самом деле образ частенько не совпадает с тем, что есть на самом деле. И вообще, какая разница, какая у артиста сексуальная ориентация? Главное — это музыка. И хотя я и не думаю, что он голубой, даже если бы он был пидором, мне наплевать. Это ведь его роль, его образ, именно поэтому он пользуется таким успехом. Может быть, здесь, в России, важна сексуальная ориентация? Для меня вот не важна абсолютно. Для меня важна музыка и вдохновение, когда мы работаем вместе. Все остальное дерьмо мне по фигу.
Вот и правильно. Расстанемся друзьями.
P.S. Пока в городе на Неве игрались новомодные диджейские сеты и навороченные рок-перфомансы, ведущая “Мегахауса” Капитолина глотала клубы пыли в 50-градусной, раскаленной до оплавленных микрофонов на сцене казахской степи. В 10 км от Алма-Аты, на заброшенном аэродроме Байсерке произошло гигантское перемещение народов под названием “Нашествие 130”. О случившемся в Азии крупнейшем рок-фесте читайте в следующем выпуске.
