Утверждение Остапа Бендера о том, что самогон можно гнать из чего угодно, подтвердили корреспонденты “МК” и винокуры из Подмосковья. Только в нашей газете — рассказ о том, что колумбийские наркокартели по уровню конспирации все еще проигрывают парням из Электростали, делающим “огненную воду” даже из гороха.
Город Электросталь, тихое утро. Обычный девятиэтажный дом и припаркованный рядом с ним автомобиль. Люди в машине наблюдают за одним из подъездов. Туда то и дело ныряют личности с внешностью типа “позор пьянице и дебоширу”. Люди в машине провожают внимательным взглядом.
Читатель, конечно, уже догадался, что в автомобиле сидят сотрудники органов. Но они не отслеживают деятельность наркокартеля и не контролируют явочную квартиру, разоблачая шпионскую сеть. По словам жителей дома, наблюдают доблестные милиционеры за обычными среднерусскими алкоголиками. Это, как говорят жильцы, то единственное, что блюстители правопорядка могут предпринять против логова самогонщиков в одной отдельно взятой квартире.
Жизнь в Электростали неспешная и по-хорошему консервативная. По крайней мере, один из районов города обошла стороной модная техническая спиртовая жидкость “Максимка”. Не пользуется спросом и напиток под названием “Водка Раунд”, хоть и продается он по 42 рубля за пол-литра. Да и зачем жителям Южного проспекта города рискованные эксперименты, когда на пятачке в десяток квадратных метров успешно функционируют сразу три самогонных аппарата. И в любое время суток можно купить старый, испытанный временем и желудками напиток всего по 25 рублей за бутылку.
О квартире, где работают сразу два из этих агрегатов, в “МК” написали соседи по подъезду. А потом и устно рассказали подробности алкогольного шопинга в Электростали. Простые как бражка. Жили-были в одной из квартир вышеописанного дома мать и сын. Хорошо пили. Но способ борьбы с собственным алкоголизмом выбрали оригинальный — сами пить перестали, но начали других угощать. За деньги, разумеется. В подъезд зачастили гости. Незваные, которые хуже не то что татарина, но моджахедов, борцов за Ливийскую Джамахирию и всяких прочих террористов вместе взятых. Это были алкоголики.
И днем, и ночью работал домофон. Номер квартиры, “где наливают”, помнили не все приходящие, поэтому они звонили соседям и, представляясь то слесарями, то сантехниками, требовали открыть дверь. Трубы, конечно, горели, но не у жильцов подъезда, а у самих “сантехников”.
Жители развернули антиалкогольную кампанию. Стали отключать домофон по ночам. Потом и вовсе его заменили. Самогонщики, увидев новый домофон, не отчаялись. И обратились к соседям с проникновенной речью, в которой обещали ответить на происки злопыхателей повышением качества обслуживания и выносить самогон непосредственно к подъезду. Но делать этого не стали.
Потом домофон заменили еще раз. Тщетно! Визиты в дом продолжались. Обращались соседи и в милицию. Но там разводили руками: законов для задержания, мол, не существует, за руку самогонщиков никто не поймал, да и войти к ним в квартиру без разрешения никто не имеет права. Все, что сделали доблестные блюстители порядка, — это установили то самое наблюдение за домом. Длилось оно недолго и плодов не принесло.
В конце концов на борьбу с зеленым змеевиком в Электросталь отправились корр. “МК”.
На Чикаго времен сухого закона обитель бутлегеров не походит. С одной стороны проспекта стоят обычные пяти- и десятиэтажные дома 30-летней выдержки. Во дворах можно снимать фантастические картины о мире тотальной импотенции. Детские площадки поросли травой в пояс, она пробивается сквозь металлические лесенки, горки, турники. Человек, роющийся в мусорном бачке, пенсионеры, дремлющие на солнце, — все они прекрасно знают, где продается самогон. Они указывают и на пресловутую “нехорошую квартиру”, и еще на одну точку по соседству. Выбор есть. Однако возникли проблемы собственно с закупкой.
Спорые на жалобы в газету жители Электростали с первых минут знакомства показали, что недаром живут в самом центре деятельности алкокартеля.
— Корреспондент, говорите, а документики у вас есть? — с ходу полюбопытствовала главная жалобщица. Мы попытались уговорить собеседницу посмотреть наши верительные грамоты где-нибудь вдали от подъезда злоумышленников. Конспирация — основа любого мероприятия, это еще Штирлиц знал.
— Никуда я с вами не пойду, — уперлась наша собеседница, — кто вас знает.
Боялась нас она так сильно, что на встречу со столичными журналистами захватила какого-то молодого родственника, да не одного, а со здоровенной немецкой овчаркой. Наблюдатели с лавочки, завидев все это, притихли в ожидании развития событий. А одна активистка сноровисто поднялась и устремилась в подъезд.
— Что-то вы мало похожи на корреспондентов “МК”, — заявила наша информаторша.
По всему выходило, что в корреспондентах она толк знала. Пришлось долго объяснять, что щетина и потные разводы под мышками — это маскировка. Успокоившись, наша собеседница приступила к вышеописанным жалобам. А заодно добавила, что представители самогонного клана теперь работают независимо друг от друга. У матери свой аппарат, у сына свой. Как мы поняли, войны из-за сбыта готовой продукции между собой они не ведут. Родные все же люди.
Пока мы производили опрос претензий, к подъезду подошел какой-то молодец с рулоном поролона. Наши собеседники немедленно идентифицировали в нем нарушителя государственной спиртовой монополии. Нарушитель больше походил на хозяйственного молодожена. На нас он вроде бы внимания не обратил и последовал дальше по своим самогонно-хозяйственным делам.
Наступила пора контрольной закупки. И мы позвонили в домофон и на вопрос “кто там?” ответили: “Свои, купить хотим”. Дверь помолчала и ответствовала дамским голосом: “Ничего не знаю, ничего не слышу и не вижу”. Агентура нас сдала. Никогда Штирлиц не был так близок к провалу. Надо было ждать и попробовать снова. А чтобы времени не терять, решили закупиться у конкурентов. Благо с ними в Электростали дело обстоит на высоте. В соседнем доме исправно функционировал свой самогонный фонтан. Постучавшись в заветное окошко, мы вызвали на свет бодрого небритого молодца. По его физиономии можно было предположить, что он строго следует правилу торговли “проверено на себе”. Вручив ему 25 рублей, через пару минут мы получили мутную поллитровку.
— Из чего гонишь, уважаемый?
— Из гороха, — ответствовал алкодилер и скрылся в недрах притона.
Остап Бендер, например, утверждал, что гнать можно из всего, даже из табуретки. Но лично мы видели “гороховку” впервые в жизни. Продукт выглядел неаппетитно. Как уже упоминалось, это была жидкость мутного цвета, мало того, она еще и содержала в себе какие-то мелкодисперсные примеси. Дегустировать “слезу” особого желания не возникло. Тем более что даже запах ее внушал серьезные предубеждения к семейству бобовых.
И мы отправились пробовать судьбу у давешних поставщиков. На этот раз удалось проникнуть к самым дверям святая святых. Благо двери квартиры на последнем этаже были распахнуты. Тот самый хозяйственный молодой человек в категоричной форме поведал нам, что продажей самогона он не занимается. И вообще является опорой общества трезвости и столпом нравственности.
Вообще, как показали дальнейшие беседы с местными потребителями, визит корреспондентов “МК” пробил в умах внушительную дыру. Дело в том, что мимикрирующие поставщики двора заботятся о качестве, чего нельзя сказать о производителях “гороховки”. Поэтому страждущие терпеливо сидели в соседнем дворе, ждали нашего убытия, страдали, но покупать “гороховый эликсир” не спешили. Что было делать? Пришлось уезжать, дабы не вызвать гороховую интоксикацию у безвинных страждущих. Так что будете в Электростали, “гороховую” не берите: она хоть и достаточно в градусе (проверено редакционным спиртометром), но тягу к прекрасному убивает.
