Необычно закончился неофициальный визит Владимира Путина в Финляндию. В самый последний момент, когда финская президентша Тарья Халонен уже покинула аэропорт города Турку, а наш глава сел в свой “Ил-96”, в самолете обнаружилась техническая неисправность. И Путин вернулся на родину резервным бортом — “Ил-62”.
Президентский “Ил-96” уже выехал на рулежную дорожку, но, сделав по ней круг, вернулся назад. Путин покинул самолет через технический вход для пилотов и сел в подъехавший лимузин, который довез его до резервного борта, который всегда летит вслед за основным на случай разных неприятных сюрпризов.
Случай из ряда вон. Президент всего лишь во второй раз использует резервный борт. Впервые такое случилось в Бахрейне, когда из-за высокой температуры возникли проблемы с топливом. Вообще же, в последнее время проблемы с авиакомпанией “Россия”, чей бывший руководитель Николай Шепель был недавно уволен из авиации после довольно неприятного закулисного разговора, участились. Компания так и не ввела в строй новые самолеты, хотя и обещала сделать это несколько лет назад.
И вполне возможно, что о втором инциденте россияне так и не узнали бы, если бы не одно “но”: очевидцами пересадки Путина из одного лайнера в другой стали иностранцы. Обычные пассажиры, находившиеся в аэропорту Турку, защелкали “мыльницами”, снимая происходящее через стекло на втором этаже аэропорта. В этой ситуации кремлевская пресс-служба выбрала самый оптимальный путь: предать информацию огласке.
Когда президент уже сидел в резервном самолете, можно было видеть, как основной борт отвели на край аэродрома, сняли колеса, и специалисты возились с шасси.
Так что же случилось с президентским бортом (заводской номер 96014) на аэродроме в Хельсинки?
Большинство авиационных экспертов, опрошенных “МК”, единодушны: скорее всего во всем “виноваты” облысевшая покрышка и т.н. “автомат расторможения”. “У “Ил-96-300” в отличие от других типов лайнеров не три, а четыре стойки — одна в носу, остальные под фюзеляжем. На каждой из них по три “дутика” — шины под высоким давлением, ростом с человека. При неудачном торможении шина может лопнуть. С самого начала с ними были большие проблемы — отказ следовал за отказом. Но трагических инцидентов в нашей стране по этой причине не было, в худшем случае самолет могло снести с полосы”, — говорит авиаштурман с 40-летним стажем.
По мнению специалистов, облысевшую покрышку обнаружили уже в Хельсинки. Но, чтобы ее поменять, нужны мощные подъемники и спецбригада техников из Москвы. На борту “номер один” ТО проводится чаще, чем на обычных лайнерах, более того, перед каждым длинным полетом (например, за океан) самолет принимает специальная комиссия. Рейс Москва—Хельсинки длинным не назовешь. Значит, одно из двух: либо в авиакомпании “Россия” ослабили контроль, либо командир воздушного судна просто-напросто перестраховался.
А чутье для летчика очень важно. Любой скрип, любое волнение, просто нехорошее предчувствие имеют значение. Но, чтобы признаться в этом, особенно когда на борту ВИП, нужно немалое мужество — сильным мира сего зачастую наплевать, что там померещилось пилоту.
Но, как стало известно “МК” из источников в авиакомпании “Россия”, где сейчас проводится проверка, версию с шасси там не рассматривают. Скорее всего случился отказ в топливной, электрической или гидравлической системе самолета.
КАК ПРОВЕРЯЮТ САМОЛЕТЫ
Летчик-испытатель Александр АКИМЕНКОВ:
— Самолет, тем более президентский, перед вылетом проверяется несколько раз. За сутки до вылета он проходит предварительный осмотр, когда полностью осматриваются все его системы. Затем за час-полтора перед взлетом проводится предполетный осмотр. Проверяются показания приборов скорости, высоты... При выходе самолета на рулежку — снова проверка. В этот момент тестируются те приборы, работу которых можно проверить только во время движения: основная аварийная система торможения, механизм управления передним колесом, положение авиагоризонта... Происходит это так: один из членов экипажа зачитывает карту — текст, состоящий примерно из семи команд. Летчики называют это “читать молитву”. Например, звучит: проверить тормоза. Если командир или бортинженер отвечает: проверено, исправно, то с этой минуты он юридически отвечает за свои слова, так как текст “молитвы” записывается на магнитофон.
КАК ЭТО БЫЛО У ЕЛЬЦИНА
Из воспоминаний пилота Михаила Горбачева и Бориса Ельцина Владимира Потемкина следует, что первый президент России был трудным пассажиром и иногда пренебрегал соображениями безопасности:
“В конце января 1992 года возил Ельцина… на встречу с “семеркой”... По пути должны были сесть в Лондоне... Подошли к “Хитроу” — туман... Видимость — почти никакой. А у нас только для взлета допустима видимость 200 метров, а для посадки надо 800 метров...
...Президент ужинал в одиночестве. Он был явно не в настроении... Я доложил ситуацию и предложил уходить на запасной. Ельцин стукнул вилкой по тарелке, затем вытер рот салфеткой и зло швырнул ее в угол салона:
— Я 25 лет летаю и ни разу — ни разу! — на запасной аэродром не уходил! Мне с Мейджором перед Америкой во как надо переговорить! Понимаешь?! Садиться надо, хоть кровь из носу!
(Из книги “Записки шеф-пилота двух президентов”)
