В Москву съехались министры иностранных дел стран СНГ. Как пояснили в российском МИД, главный вопрос программы — “углубление сотрудничества на основе принципов добрососедства и взаимной выгоды”. В четверг МИД России и Украины даже успели подписать документ об упрощенном пересечении границы для жителей приграничных территорий. Но была у министра Тарасюка припасена и ложка дегтя. Он сообщил, что намерен на заседании совмина поставить вопрос о признании голодомора (голода 1932—1933 годов) “актом геноцида украинского народа”.
Еще с 2003 года в стане украинских политиков созрела идея — сделать Россию ответственной за голодный мор, спровоцированный сталинским режимом на Украине, Кубани, в Поволжье и Казахстане. Тогда в ходе раскулачивания и отъема зерна в Советском Союзе погибли около 7 млн. крестьян. Считается, что больше всего потерь от голодной смерти было на Украине. Осенью Путин признал, что голодомор является страшной страницей в истории украинского народа. Но не менее страшным голод оказался для Кубани, Саратовской, Самарской губерний, Мордовии и Казахстана. Однако в Киеве настаивают лишь на версии “геноцида украинцев”. Некоторые западноукраинские политологи даже намекнули, зачем потребовалась именно такая формулировка: “если голодомор признают геноцидом, то Украина сможет потребовать от России как правопреемницы СССР морального и материального возмещения”. Спрашивается, зачем украинский министр привез это предложение в Москву. Для “углубления сотрудничества”? За комментарием “МК” обратился к известному киевскому политологу, директору Киевского центра политических исследований и конфликтологии Михаилу Погребинскому.
- Действительно непонятно, зачем вопрос этот ставится именно сейчас, когда Украина в высшей степени заинтересована в налаживании отношений с Россией, поскольку находится от нее в серьезной энергетической зависимости. Позиция России в отношении этого вопроса давно сформулирована. Россия ни при каких обстоятельствах не примет это предложение. Поэтому заявление, что “мы поедем на встречу с нашими коллегами по СНГ и поставим там этот вопрос”, надо понимать так, что мы поедем для того, чтобы блокировать конструктивную работу на этой встрече…
Теперь по существу вопроса. Проблема упирается в трактовку понятия “геноцид”. По мнению экспертов, которым я склонен доверять, то, что происходило на Украине в 32—33-м годах, не подпадает под определение геноцида. Речь тогда шла не об этнической чистке. Если голод и был намеренно спровоцирован, что вполне возможно (по крайней мере, не было сделано всего возможного, чтобы голода не допустить), то даже в этом случае речь шла не об уничтожении украинцев как нации, а об уничтожении класса земельных собственников. Тогда надо было отправить население в города на индустриализацию и для этого разорить крестьянство окончательно. Это было преступление сталинского режима против класса — крестьянства, — а не против украинцев. Пострадавшими оказались в огромном количестве и казахи, и русские. Сейчас же признали это геноцидом только те немногие страны, которые признают все что угодно, лишь бы насолить России.
