Читатели делятся на тех, кто обожает Льва Толстого, и тех, кто ненавидит его. Театральные зрители так же распределяются относительно режиссера Андрея Житинкина. Эти два персонажа — один из прошлого, другой из настоящего — встретились в “Театриуме” на Серпуховке. Именно на эту новую площадку Житинкин вернул свою “Анну Каренину” — скандальный спектакль трехлетней давности.
За те три года, что “Каренина” “пролежала на полке”, она скорее приобрела, чем потеряла. Это было видно уже по ажиотажу перед спектаклем — кассу брали штурмом минут сорок.
“Эта Анна — секонд-хенд или новье?” — зло иронизируют одни перед премьерой. Чуть добрее другие, которые предполагают: “А можно ли броситься дважды под один поезд?”. Но посмотрим, надеюсь, не с риском для жизни. Занавес открывает красотищу — тот же полудетский паровозик из стекла с горящими свечами внутри (художник Андрей Шаров), на вагончиках — Анна, посыпаемая сверху снегом. Анна, то есть самая красивая артистка Москвы Евгения Крюкова, похудела и еще больше расцвела. Похудел и Каренин, он же Олег Вавилов, что только улучшило его физическую форму. Напротив, третий участник любовного треугольника — Вронский, Александр Ефимов, набрал в весе как физическом, так и моральном. То ли накачался, то ли растолстел, но первые аплодисменты сорвал именно он — публика узнала и сомлела от героя сериала “Бедная Настя”.
Вот кстати о сериалах. Как только спектакль вместе с вагончиками тронулся, выяснилось, что Житинкину три года назад “пришили” совсем не то “дело” — мол Каренина у него наркоманка. Житинкин явно должен проходить по делу сериальщиков. Причем номером один: он, и никто другой, может считаться отцом театрального сериала с высоким рейтингом. В данном случае “Анны Карениной”, которую только по недоразумению не переименовали в “Просто Аню”. Уместна была бы такая игра букв, как “Просто А-ню”, то есть обнаженная. Обнаженка в спектакле тоже имеется, но не это главное.
Главное, что спектакль — для ценителей сериалов: любовный треугольник, несчастный ребенок, обманутый муж, любовник-обманщик… Постельная сцена, попытка самоубийства, сцена смерти — все очень страстно и очень честно. Вполне возможно, что именно к такому варианту надо сводить сегодня историю про дамочку, явно бесившуюся с жиру.
Жесткость в подходе к Толстому проявил и художник Шаров, достигший в “Анне Карениной” небывало универсального минимализма. Прозрачные вагоны у него “работают” просто столом, полным яств, и столом, где гроб стоит. Цветочницей и ложем для любовных утех. Само собой — тем самым страшным поездом, который переехал морфинистку нервического типа, склонную к суициду. Впрочем, именно в этот момент Житинкин проявил милосердие к зрителю и не довел дело до печального конца, а дал вырубку света. В зале кто-то всхлипнул.
Когда его зажгли, все герои, живехонькие и улыбающиеся, катились на вагончиках, собирая по дороге цветы охапками. Самые эффектные поклоны были у профессиональной балерины Анны Плисецкой, племянницы великой Майи, которая дебютировала на драматической сцене. Тетку, известную своими строгими взглядами на родственников, явно не опозорила. Но над словом ей придется поработать значительно больше, чем над жестом.
