Знаменитой серии “ЖЗЛ” недавно исполнилось 115 лет. Свой вклад в стройный ряд всем знакомых серых корешков внес и Дмитрий Быков — своей книгой “Борис Пастернак”. За разложенного по косточкам и препарированного Пастернака Быков получил премию “Национальный бестселлер-2006”. Что бы это значило?
Предмет наших размышлений — 881 страница о Борисе Пастернаке, написанные известным общественным и литературным активистом, поэтом, прозаиком и публицистом Дмитрием Быковым. В этой книге, как в папке великого комбинатора с ботиночными тесемками, есть все. Судьба Пастернака, биография, пращуры, любимые женщины, революция, быт и бытие.
Очень любопытное начало книги, где даны выдержки из газет в день рождения Пастернака в 1890 году и в день его смерти в 1960 году. Сравнить хотя бы одни заголовки: “Придворные известия”, “Детский бал”, “Новый настоятель Сретенского монастыря”, “Шестая лекция профессора И.М.Сеченова” — и “Партия — наш рулевой!”, “Мы не желаем иметь ничего общего с провокаторами”, “Праздник юных москвичей”. Между этими двумя выхваченными из времени днями пройдет жизнь Пастернака.
В книгу местами вклиниваются нежно-поэтические моменты: “Стихия Пастернака — летний дождь с его ликующей щедростью, обжигающее солнце, цветение и созревание; на лето приходились и все главные события в его жизни — встречи с возлюбленными, возникновение лучших замыслов, духовные переломы. Мы применили эту метафору для его жизнеописания”. Так, с помощью метафоры, жизнеописание состоит из трех частей: “Июнь. Сестра”, “Июль. Соблазн” и “Август. Преображение”. На три части поделена жизнь человека-легенды, высокого человека с суровыми чертами лица и резко очерченными скулами, который когда-то написал: “…свеча горела на столе, свеча горела”. Здесь нет дотошной раскладки жизни Пастернака по дням, часам и минутам его жизни, что не может не радовать. Также книга не страдает таким забавным свойством биографической литературы (близким, правда, больше советскому времени), как “Тургенев подумал”, “Золя взгрустнулось”. Нет, любые предположения Быкова о том, что могло быть важным во внутреннем мире писателя, основаны только на произведениях Пастернака и высказываниях в письмах. Быков изучил массу материала, переписку, отлично знаком с творчеством Пастернака и умеет это свое знание до читателя донести. Наконец, биография несоветско-советского писателя Пастернака, изложенная современным писателем, — это действительно важно и интересно. Вот, пожалуй, и все о хорошем.
Ощущение игры в академизм появляется с первых же строк и нарастает с каждой главой. Цитаты из Честертона и “дефиниции” Пруста несомненно доказывают высокий интеллектуальный уровень Дмитрия Быкова. И читатель в смутном страхе смотрит откуда-то снизу на пьедестал, где Великий Комбинатор раздает подзатыльники любимым женщинам Пастернака Зинаиде Нейгауз и Ольге Ивинской. Мимоходом под мясорубку Быкова попадает масса людей. По непонятной причине сам Борис Пастернак чем-то провинился перед своим летописцем, поэтому и попал на такое жуткое мероприятие, как страшный суд Дмитрия Быкова. А Быков судит Пастернака не щадя живота его. Кто из ныне живущих может себе позволить выставление Пастернаку оценок за поведение (“человек компромисса”, “в 1936 году Пастернак ведет себя не “лучше” фрондеров или умеренных антисталинистов”, “правильно сделал!”), прилежание и по всем другим предметам? Шутя раскидывать стихам Пастернака ярлыки — слабые стихи, сильные, удача, полуудача; кто на это имеет право?
В этой биографии Пастернака произошла странная вещь. Соединение академического подхода, “умной” лексики, глубокого анализа — и снижение действующих лиц чуть ли не до растаптывания вполне в духе нашего времени. Книга не похожа на привычные биографии — отстраненные, холодные, трезвые или уважительные, возвеличивающие героя. Если мы стремимся показать, что Пастернак был тоже человек и тоже ошибался, зачем столько мудрствований лукавых? Чего же ждать дальше — глубоко-аналитический, серьезный, не профанский труд о Данте или о Микеланджело, где автор нам доказательно поведает, где Данте был умницей, а где подлецом?
Книга Быкова “Борис Пастернак” — большой труд, требующий очень серьезных знаний, тут ничего не скажешь. Но откуда возникает стойкое ощущение, что она написана не из любви к Пастернаку, а из любви к себе?
Наталья ПАСТЕРНАК, жена сына Бориса Пастернака, директор Дома-музея в Переделкине, специально для “МК”:
— Книга очень не понравилась. Претенциозная, лихая, неглубокая, с личностным отношением, необъективная. И все посетители, которые к нам приходят, находят там оскорбительные слова в адрес жены Пастернака Зинаиды. Меня спрашивают: может, вы подадите в суд? Я говорю: никогда. Это продукт нашей болезненной эпохи.
