В жизни непризнанных государств — Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья — могут вскоре наступить большие перемены. 14 июня в столице Абхазии лидеры трех республик подписали “Сухумскую декларацию” о стратегическом партнерстве во всех сферах, в том числе военной. На днях в Москве главы парламентов трех республик подписали соглашение о сотрудничестве, которое развивает положения декларации. На что же надеются “сепаратисты”? Неужели мировое сообщество все же может их признать? О своем видении проблемы рассказал на пресс-конференции в редакции “МК” министр иностранных дел Абхазии Сергей ШАМБА.
— На чем основаны надежды Абхазии на международное признание независимости?
— Если можно признать Косово, то почему нельзя признать Абхазию, ведь у нас гораздо больше для этого оснований? Инсинуации на тему, что мы — марионетки в руках России, которая не хочет независимости Грузии, не соответствуют действительности. Абхазия и Грузия не жили в едином государстве с середины XIII века. В состав Российской империи они входили по отдельности. После распада империи в Абхазии было провозглашено независимое государство. В состав СССР Абхазия вошла как отдельная союзная республика. И только в 1931 году Сталин ввел ее в состав ГССР. С тех пор каждые 10 лет в Абхазии происходили массовые народные выступления с требованием отделения от Грузии.
— Какого статуса вы добиваетесь — независимого государства или субъекта РФ?
— Мы добиваемся статуса независимого государства. Но мы неоднократно предлагали руководству РФ установить с Абхазией ассоциированные отношения, которые могли бы учесть все интересы России в регионе. Прецедент есть — это ассоциированные отношения США и Маршалловых Островов.
— Как повлияют на судьбу Абхазии события на Балканах?
— Как сказал президент Путин, судьба Косова станет прецедентом. Если независимость Косова будет признана, то мы ожидаем, что со стороны России будут сделаны аналогичные шаги. Путин говорил также о референдуме. Мы с момента окончания войны до 1999 года вели с Грузией переговоры об общем государстве. Президент Абхазии был готов подписать документ об общем государстве, но Грузия отказалась. Тогда в 1999 году мы провели референдум, на котором народ высказался за независимость. Нам говорят, что в нем не приняли участие грузинские беженцы, но вина за то, что они не в Абхазии, лежит на тех, кто развязал войну.
— В Сухуми лидеры трех республик заявили о военном сотрудничестве, в частности, создании собственных миротворческих сил. Насколько это реально?
— Это вполне реально. Свои миротворческие силы уже есть в Приднестровье и Южной Осетии. У нас их нет, но мы их создаем. Это делается на тот случай, если будут выведены российские миротворческие силы. Ведь тогда вооруженные силы сторон выйдут на линию соприкосновения, а чем это кончится, легко догадаться.
— Постоянно появляется информация о военных приготовлениях Грузии. Как вы оцениваете вероятность атаки с ее стороны?
— Мы оцениваем планы Грузии захватить Абхазию силовым путем как нереальные. Но возможен вариант, при котором Грузия просто спровоцирует боевые действия, за чем последует операция по принуждению к миру с участием сил НАТО, которые разделят стороны. То есть произойдет изменение формата миротворческой операции, российские миротворцы будут заменены натовскими. Не в интересах Грузии начинать войну. Но мы сомневаемся, что там трезво оценивают ситуацию.
