У Александра Минкина вышла первая книжка. Цикл статей “Письма президенту” в твердой обложке с картинками. Другой бы радовался...
Книжку я купил не задумываясь, хотя, наверное, все эти письма читал в газете. Прихожу к Саше за автографом. Поздравляю с первой книжкой, а он — печальный.
— Представляешь, — говорит, — продают мою книжку по сто с лишним рублей — не всем по карману.
— Так это ж бизнес издательский, понимать надо. А чего б ты хотел?
— А я б хотел, чтоб мою книжку продавали в электричках. Видел тамошних продавцов? Идет по проходу — и все у него за десять рублей. Ручки, расписание, кроссворды, ну и книжка Минкина. За десятку.
Не то чтоб Минкин не любит богатых. Или богатые Минкина. Тут сложнее. Минкин раздражает тех, кто зарабатывает на компромиссах с совестью. Я проверял — работает. Получается, что они известно в чем, а Минкин весь в белом. Жанр у него такой — только для честных. Зарабатывает тем, что не врет. Все бы хотели такой бизнес. Не у каждого получается. Но честные Минкина вряд ли читают. Им, наверное, скучно. Черта ли им в честности, в жизни хватает. Так что целевая аудитория Минкина, та, что плюется, но читает, скорее люди оступившиеся, но не безнадежные. Сто рублей у них есть. Есть и больше. Я бы эту книжку продавал рублей по 500. И не в электричках, а в дорогих магазинах и государственных учреждениях.
Минкин пишет уже лет тридцать. Как минимум лет десять пишет блестяще. А книжка вышла только сейчас. И только потому, что Минкин написал ее президенту. Почему издатели не выпустили другие его очерки? Например, “Хлопкораб” про Среднюю Азию, или “Зарекойзу” про сына. Или совсем свежее исследование по “Вишневому саду”? Да потому что там нету Путина. Потому что Путин — раскрученный бренд, а Минкин — всего-навсего Минкин.
Жулики Минкина не любят, а всем остальным он нравится. Даже антисемитам. Сижу я как-то в Чечне еще в первую войну в расположении одного забайкальского ОМОНа. Телевизор работает, а там ток-шоу вроде “Пресс-клуба”. К концу передачи страсти в студии накалились, и один из зрителей-бойцов, якут по национальности, подпустил комментарий: “И в итоге все свелось к сваре между русскими и жидами!” Я еще раз поглядел на экран. Слышь, говорю, боец, а кто там русский-то?
— Как кто? Минкин!
Я тут недавно полез к нему с советами. Ты б, говорю, Саша, отстал от Путина со своими посланиями. Ты его уже сделал. Благодаря твоим письмам уже всем всё про него понятно. Давай меняй адресата.
— На кого? — вежливо спросил Минкин.
— Пиши прямо русскому народу. Пока время есть. Пока он кого похлеще не выбрал.
— Я подумаю, — сказал вежливый Минкин.
А вот сейчас полистал я книжку и понял, что не прав. Эти тексты только называются “Письма президенту”. А адресованы-то как раз людям. Путин это тоже просек, поэтому читает, но не отвечает. А народ отвечает:
“Уважаемый А.Минкин, вы напоминаете Дон Кихота, а вся государственная машина и есть те самые мельницы…”
Или:
“Бедный Минкин! Как он пыжится что-то такое “вумное” сказать, а на поверку — одно бессильное словоблудие...”
Дело не в тоне. И не в том — понравилось, не понравилось. Дело в том, что и поклонники, и ругатели читают Минкина обязательно. От начала и до конца. Я стараюсь не публиковаться с ним в одном номере. Отберет голоса.
Я тут недавно написал одну спорную заметку, за которую меня долбали со всех сторон. Получил электронное письмо:
— А что сказал Минкин, — спрашивал недовольный читатель, — когда прочитал вашу статью?
Я сначала рассердился, потом призадумался. И решил ненадолго сходить к мэтру в учение. А у того курс короткий. Если, говорит, тебе самому не нравится собственная фраза, то вычеркни ее на фиг.
Я проверил. Работает.
Есть у Минкина такая игра — опускать кавычки. Приводит цитату из классика, а кавычки не ставит. Приехал он как-то из Чечни еще с первой войны, отнес заметку редактору. Редактор стал сокращать. Это говорит, еще куда ни шло, а это — слишком жестко. А Минкин говорит: это вы графа Толстого сократили, я просто кавычки забыл поставить. Врет, собака, ничего он не забыл.
Хорошая игра, полезная. Ведь чем занимается нынешняя бумажная журналистика? Разоблачениями? Да, может быть, но если после журналистского расследования все остается как было, то какое же это разоблачение? Новостями? Но, как писал сам Минкин, телевизор и радио все равно быстрее. Журналистам осталось развлекать публику, чем подрабатывают сейчас практически все золотые перья на последних страницах глянцевых приложений, талантливо описывая свою семейную жизнь.
Минкин нашел другое занятие. Он предупреждает. И с помощью своих опущенных кавычек показывает, что все это с нами уже было, все это мы уже испытали, пережили и ничему не научились. Общее место — на чужих ошибках никто не учится. Но тот, кто прочел Минкина, на вопрос повзрослевшего сына: “Как же вы, батя, так лопухнулись тогда?” — уже не сможет сказать: “Сынок, я не знал. Меня не предупредили”. Врешь, батя, тебя вся русская литература сто раз предупреждала. И этот еще — сам, или с помощью графа Толстого, которого он цитировал без кавычек.
Так что лучше книжек не покупать. Обязывают.
