Брызги бенгальских огней, блестящая мишура, карнавальные маски, смех, танцы… Не случайно большинство наших соотечественников считают этот праздник самым значимым в жизни. Впрочем, для кого-то потом остаются и брызги шампанского, и ломящийся от яств стол, и шумная развеселая компания, гуляющая до утра. И подарки под стать — бриллианты, сумочки из крокодиловой кожи, стразы Сваровски… А кому-то достается бутылка водки с банкой шпрот, хрипящая президентская речь в плохоньком радиоприемнике и беспросветная тоска на весь грядущий год. И в следующем году Свиньи их ждет точно такое же “свинство” жизни, как и в год Собаки, Крысы, Петуха…
БРИЛЛИАНТЫ ДЛЯ ДИКТАТУРЫ РУБЛЕВКИ
Разница между встречающими новогодние праздники в окрестностях столицы — десяток километров, а порой и метров, а вот в социальном статусе — более существенная. От единственного источника существования в виде рублевой пенсии до многомиллионных долларовых состояний. Новогодние столы у них тоже будут отличаться. Впрочем, радоваться все будут одинаково, ведь Новый год — праздник из детства.
Чтобы оценить прелести Рублевского шоссе, лучше всего проехаться по нему сейчас поздним вечером. Россыпи огней коттеджей, дорогих ресторанов и магазинов не скрывает сосновый бор — все как на ладони. Впрочем, здесь никто и не скрывается особо. Хотя, глядя на высоченные заборы вокруг особняков, начинаешь сомневаться, что поговорку “Мой дом — моя крепость” придумали англичане. Чем навороченнее “крепость” — тем выше ограда вокруг нее. Зато предпраздничное настроение рублевских владельцев выставлено напоказ — разноцветные мигающие лампочки освещают улочки, убранные гирляндами елки выставлены у ворот, гномики какие-то расставлены. И никто не ворует! Некому воровать-то. В той же Барвихе теперь проживает сплошь не местный люд — аборигенов по пальцам одной руки пересчитать можно.
У ресторанов на Рублевке нет суеты, но обилие машин указывает, что за непроницаемыми окнами кипит бурная жизнь. Наиболее популярные в этих краях “Царская охота”, “Дворянское гнездо”, веранда “У дачи” и в будние-то дни не особо жаловались на отсутствие посетителей, а сейчас они переживают пик популярности. Сколько стоит заказать в этих “злачных местах” столик на Новый год — можно только догадываться. А лучше не расстраиваться и не заглядывать в меню. Тошнит уже подмосковных жителей от этих омаров и лобстеров…
Для особо любопытных можно предложить заглянуть в один из салонов модного центра бутиков Барвиха Luxury Village, где минувшим летом открылся ювелирный магазин. Похоже, что именно там многими рублевцами будут приобретаться подарки-“безделушки” к Новому году. Знаменитые коллекции марки Happy Diamonds, Casmir, Pushkin, Ice Cube, Golden Diamonds, многие из которых теперь можно купить и в Барвихе, на протяжении многих лет поражают своей смелостью, мгновенно завоевывая сердца женщин во всем мире. И цена-то доступная — всего-то тысяч десять долларов. Кто-то может себе это позволить…
А тем временем в деревне Гадюкино…
В ГОД СВИНЬИ СВИНИНЫ В СВИНЁНКАХ НЕ БУДЕТ
Свинёнки — деревня деревней. Домов два десятка не наберется. Дорога — черт ногу сломит, да и шею заодно. Хотя сказать, чтобы уж совсем тмутаракань, язык не поворачивается — до Москвы верст 80, райцентр Серпухов рядом. Но — глушь! Впрочем, и тут люди живут, и ничто человеческое им не чуждо. Только понятия о человеческом здесь несколько иные, чем у владельцев коттеджей. Здесь не мечтают о роскоши, а поход за водой оборачивается приключениями.
За питьевой водой к роднику надо на пятой точке съезжать. Но баба Зина Сергеева пояснила, что она обычно вместе с ведром через голову кувыркается. Вот так раза три кувыркнется — и уже у родника.
Шутит, а сама чуть не плачет — устала в свои 70 с лишним экстремальной гимнастикой заниматься. Вот разве что с Нового года что-нибудь изменится. Она во все эти чудеса с детства верит, иначе жизнь больно длинной покажется.
Но справлять праздники в родной деревне не любит. Вот и на этот Новый год мечтает в Серпухов к детям уехать.
Ее соседка Татьяна Павловна Кондратьева, наоборот, решила и сама новогоднюю ночь в родном доме провести, и детей с внуками уговорила в Свинёнки приехать. Всех вместе их семь человек за стол сядет.
— Кролика приготовим, селедочку под шубой, — загибает пальцы Татьяна Павловна. — Оливье — это уж само собой. Зять Игорь этот салат просто обожает. Ну и всякие домашние соленья-варенья будут.
Выясняется, что все покупки к столу проспонсируют дети.
— На мою пенсию в 3200 не нашикуешься. Всю жизнь на молокозаводе отработала. У меня всего две записи в трудовой книжке: “принята” и “уволена по выходу на пенсию”, а денег так и не заработала. Но я не тужу. У меня яблок в этом году море уродилось. Съезжу на рынок, продам, сколько-нисколько деньжат выручу и опять живу.
Татьяна Павловна рассказывает, что она до пенсии в основном в городе жила. А вот соседка Нина Тимофеевна Железнова редко куда из Свинёнок уезжает.
— А куда ездить-то?
Нина Тимофеевна старательно мешает кипящее на печной плите, вкусно пахнущее варево.
— Автобус мимо нас редко ходит, да и Ботю с Бусей и Барсиком жалко бросать. Вот обед им готовлю.
Ничего себе обед. Супчик из овощей, ячневого продела с лаврушкой, маслицем подсолнечным. На любой стол подать не зазорно. Ботя — в миру двортерьер Боцман, и две кошки-певуньи за такую кормежку давно хозяйке продали и верность свою, и преданные души. На Новый год они — главная компания Нины Тимофеевны.
— Я, может, к себе Антонину Александровну Басову позову. Шампанского с ней выпьем или винца красного, я кагор уважаю, — собеседница задумывается и добавляет: — сын вечером заедет, поздравит. Я пирогов к этому времени напеку с капустой, яблоками. Еще салат из крабовых палочек с рисом и яйцами сделаю, оливье. Мне-то одной столько не надо. Но 2 января дочка обещала навестить. Вот и буду всех, кто заглянет, кормить.
— Орешков напеку, — продолжает обсуждать новогоднее меню Тимофеевна. — Каких? Да просто все. Пачка маргарина, 3 яйца, два стакана муки, стакан сахарного песка, тесто вымешиваю, выпекаю “скорлупки” в специальных формах. И начиняю вареной сгущенкой. И дешево, и сердито. Не шибко разбежишься на мои 2,5 тысячи пенсионных.
Железнова — местная староста. Как и положено при ее статусе, спешит обозначить проблемы деревни. Газ и еще раз газ. Обидно, что газопровод в 50 метрах от Свинёнок проходит, а деревенские за баллонами мотаются в Серпухов. Вы, просит староста, может, шепнете московскому Деду Морозу про нашу беду? Он ведь самый главный, вдруг сумеет время найти про Свинёнки в год Свиньи вспомнить?
Уже вместе с Железновой идем к Ивановой Нине Ивановне. Она живет с сыном Александром. На них, считай, деревня и заканчивается. Дальше только дачи и редкие зимой дачники.
Нина Ивановна, сообразив, что ее собираются фотографировать, срочно прихорашивается, надевает некогда меховую шапку. Потом втроем — мать, сын и Нина Тимофеевна — чинно выстраиваются перед объективом, сделав серьезные лица. На уговоры улыбнуться не поддаются. Ну какие улыбки по нынешним-то временам? Вот на Новый год можно себе и не это позволить.
— Что, например? — интересуемся у старожилов.
— Икру, семгу, водочку хорошую.
Какую водку Саша считает хорошей? Выясняется, что очищенную молоком. Вот только название он никак не вспомнит. И не беда, что дорогая, 150 рублей не жалко по случаю Нового года.
Тут приходится Сашу разочаровывать. Поясняем, что за такую цену он купит себе самый дешевый суррогат, а никак не водку экстра-класса. Собеседник не больно-то и расстраивается. Подумаешь, значит, без дорогой обойдемся. Самогонкой?
— Не-а, — не собирается ронять марку мужик. И уверяет, что никаких самогонов не пьет и пить не собирается. А на новогоднем столе мечтает видеть картошку с котлетами. Ну и еще чего Бог пошлет.
Соседи вспоминают, как раньше живности был полон двор, как поросят по первым морозам резали.
— Мне 12-пудового борова завалить — нечего делать, — хвастает Саша.
Нина Ивановна рассказывает, как каждая мелочь в дело шла. Из кишок колбасу делали, желудок поросенка начиняли гречкой, чесноком, перцем и в печи томили. Вкуснотища!
— А я вот салат из бананов, апельсинов и яблок люблю, — возвращает соседей к реалиям дня Нина Тимофеевна.
— Яблоки — свои, а пару бананов и апельсинов неужто я раз в году себе не куплю? — то ли утверждает, то ли спрашивает сама себя Железнова.
— Гулять так гулять! Мы же в Свинёнках тоже люди.
НЕ ПЕЙ, СНЕГУРКА, ДЕДОМ МОРОЗОМ СТАНЕШЬ!
Приглашение Деда Мороза на дом, чтобы заставить детей поверить в его существование, обойдется в среднем в 1500 рублей за посещение. Впрочем, эти цены действуют только до самого начала праздника. 31 декабря и 1 января они вырастут уже до 15000 рублей. Как правило, “дедушками” подрабатывают студенты театральных и педагогических вузов и молодые актеры. За день они успевают совершить до десяти выездов. Главное в этой работе — возможность удержаться от соблазнов (алкоголь Деду Морозу предлагают в 98% случаев) и хотя бы начальные знания психологии. Большая роль отводится Снегурочке — не детей развлекать, а чтобы удержать партнера от чрезмерного употребления. Кстати, на роль Деда Мороза отбираются непьющие мужчины от 25 до 50 лет ростом не ниже 170 см, желательно с низким голосом. Снегурочка должна быть не старше 27 лет. И вот ей-то спиртного — ни-ни!
К слову сказать, самыми низкооплачиваемыми Дедами Морозами традиционно считаются именно студенты московских театральных вузов. Они выезжают на дом за 1500 рублей либо за тысячу рублей в час работать в качестве рекламных персонажей в супермаркетах. Профессиональные актеры московских театров или профессиональные ведущие-аниматоры зарабатывают до 15000 рублей за выступление. Самыми высокооплачиваемыми считаются профессиональные конферансье и клубные ведущие. Они участвуют исключительно в корпоративных вечеринках, и их гонорар составляет более 30000 рублей. Впрочем, на частной новогодней вечеринке на той же Рублевке Дед Мороз может получить гораздо больше.
Анекдот в тему
Объявление в газете:
“Дамы и господа! Сделайте Новый год для своих детей незабываемым — пригласите Деда Мороза!
P.S. Господа, не обделяйте и себя в этот вечер в удовольствии — пригласите к себе Снегурочку!”
