А пейзажами Шмитько, между прочим, любуются Джордж Буш и Билл Клинтон. Автор регулярно посылает им в Америку полотна. Мог бы любоваться и Путин, если бы охрана пропустила художника с его творениями к президенту.
“Я сентиментальный реалист”, — говорит сам про себя Владимир Шмитько и демонстрирует при этом одну из последних работ — “Могила Льва Толстого в Ясной Поляне”.
Осенний парк, и никакого погребения.
— А где же могила классика? — интересуюсь.
— Могилу я убрал. Чисто художественный прием. Она сюда не вписывалась.
Выдающийся человек мира
Я везла домой свою собственную картину. Преисполненная гордости и счастья. В метро мне сразу уступили место. “Садысь, дэвушка, пока ты не прибил никого своим натюрмортом”, — вскочил добрый кавказец.Эх, он не понимал разницы между натюрмортом и пейзажем и, кажется, между сентиментальным реализмом и наскальным рисунком не видел разницы тоже. Картина была вовсе никаким не натюрмортом, а осенним пейзажем небольших размеров, примерно 30 на 40. А ее автор Владимир Шмитько несколько лет как числится в справочнике выдающихся людей мира, составленном Американским библиографическим институтом. Сам Шмитько считает, что тут не обошлось без помощи Билла Клинтона, с которым его связывают давние теплые отношения.
На стене в просторной комнате висит календарь. Некоторые числа взяты в кружок.
— Это вы дни рождения президентов так помечаете для себя? Ну, чтоб не забыть поздравить?
— Нет. Это благоприятные дни. Для творчества. А дни рождения президентов я и так наизусть заучил.
Последние 12 лет подмосковный живописец отправляет в Вашингтон свои картины. В дар. Как символ дружбы между нашими государствами. А началось все с того, что Шмитько понравился Клинтон.
— Типаж у него хороший. Был бы портретистом, нарисовал бы Клинтона в первую очередь. В общем, послал я ему на день рождения картину. Ровно через месяц приходит ко мне почтальон, вручает красивый такой конверт. Весь в штемпелях, из качественной бумаги. Оказалось, американский президент мне пишет. Дескать, премного благодарен за презент. Не ожидал, так сказать. Ну, я еще одну картину ему отправил. Снова письмо. Еще одну — опять благодарность.
Завязалась азартная переписка, к которой подключилась даже супруга экс-президента Хиллари Клинтон. В итоге у американской четы появилось пять картин русского мастера, а у Шмитько — пять благодарностей из Америки. Он заключил их в деревянные рамочки. И повесил на стену в мастерской. Потом Клинтона сменил Буш, но художник Шмитько продолжил отправлять бандероли в американский Белый дом.
— Еще до этого я выставлял свою коллекцию в посольстве США в России. Сотрудники посольства охотно раскупали живопись, хоть американцы ничего и не смыслят в русской душе. Секретарь по экономическим вопросам Даниил Тернбулл купил “Кусочек леса за моим домом”. Джеймс Коллинз приобрел “Закат на Москве-реке”. А еще один американец из посольства так вообще — Зарайский кремль. Однажды был у Тернбулла в гостях. Вхожу в апартаменты и вижу… Гостиная. Рояль. Моя картина на стене. Сам Тернбулл сидит за инструментом лицом к пейзажу. Вдохновляется, значит. Шопена играет. Мне приятно, конечно, как автору стало, что картина вдохновляет. Жаль, Тернбулл плохо играл.
Сирень для Путина
Дружба местного художника с Западом не давала покоя прочим жителям Маришкина.— Меня стали знакомые упрекать. Ты, говорят, непатриотично поступаешь. Чужих президентов прекрасными пейзажами забрасываешь, а своему собственному ничегошеньки не подарил.
И Шмитько решил исправиться. Написал масштабную — 75 на 100 — картину и повез ее в Москву. В подарок президенту Путину на день рождения.
“Подарок?” — воскликнула гардеробщица Лида, рассматривая букет сирени на холсте. И тут же рассказала художнику, что сама она работает на Ильинке со времен царя Гороха. “Так прям и сказала, что еще при Ельцине тут была”, — говорит Владимир Шмитько. И за все это время никто ни разу к Президенту России с подарками не приходил. “В основном с жалобами и просьбами”, — заключила Лидия.
Шмитько был счастлив. Но счастье его оказалось недолгим.
— У президента зарплата хорошая, если ему будет надо, он сам у вас картину купит, — холодно встретил художника строгий человек в черном костюме.
— Так я же от всего сердца! — тщетно объяснял Владимир Борисович.
Препирательство длилось сорок минут. Потом художника вежливо попросили удалиться вместе с холстом. Шмитько расстроился и ушел. Дома написал новую картину и подарил ее Алле Пугачевой. Та взяла.
Не хочу быть Айвазовским!
Живописец Шмитько оказался человеком очень простым. Он любит природу, потому поселился в доме на лесной опушке. Любит прекрасное, поэтому строит на этой же самой опушке галерею своего имени. А еще Владимир Шмитько любит, когда вокруг его творчества кипят страсти.— Однажды на выставку пришла делегация японцев. Они высоко оценили одну из моих работ и решили ее приобрести. Но, не найдя достаточной суммы, ушли, пообещав вернуться на следующий день. Следом в выставочный зал пришел Виктор Степанович Черномырдин, тогда еще премьер-министр. Тоже с делегацией. И тоже направился к той же самой картине. (Мы ее со стены снять не успели.) И, представляете, Черномырдин вдруг решает ее купить. Как ему отказать? Никак! Продали.
По словам Шмитько, дело грозило обернуться русско-японской войной, не меньше.
— Если бы не моя личная смекалка. За ночь я написал точную копию купленной Черномырдиным картины, и мы продали ее японцам!
Вообще по скорости нанесения на холст изящных мазков подмосковный художник превзошел не только многих современников, но и всех художников прошлого. Может быть, даже вместе взятых.
— Айвазовский за всю жизнь написал около шести тысяч картин, а я только за год выдаю четыреста! Ага! — радостно потирает он ладони.
Хотя иностранцы и не понимают, по признанию Владимира Шмитько, его русскую душу, именно они скупают его работы. Как-то раз пытались купить вместе с картинами самого художника.
— Один крупный греческий судовладелец упрашивал поселиться в его замке на берегу Эгейского моря и писать корабли, навроде Айвазовского.
Художник Шмитько отказался от заманчивого предложения.
Потом он путешествовал по Франции. Разглядывал Эйфелеву башню и бродил по Лувру. “Не писал я Францию, не вдохновился”, — говорит он. Затем ездил в Италию. Тоже не писал…
— А где писали-то?
— В Маришкине, естественно!
Торг уместен!
Магазин с хорошим названием “Дружба” в Воскресенске не только место, где можно отовариться всем необходимым для жизни. Это еще и культурный центр, воспитывающий эстетический вкус и чувство прекрасного у воскресенцев. За запотевшим стеклом витрины выставлены на продажу и всеобщее обозрение творения художника Владимира Шмитько.Вот за 12 тысяч рублей та самая сирень, которую так и не получил на свой день рождения Путин. Холст. Масло. Размер 75 на 100. Рядом копия другой сирени. Для Джорджа Буша. За которую президент пока не прислал благодарность, хоть два года прошло. У витрины мужчина и женщина. Поклонники сентиментального реализма.
— А эта как тебе? — спрашивает мужчина.
— Дорого. Сирень подешевле будет, — отвечает женщина.
— Торг уместен, — твердо шагает в свет уличных фонарей скромный автор, до сих пор застенчиво наблюдавший за происходящим со стороны.
Лариса Леонидовна, здешняя учительница биологии, с мужем признаются, что художника они узнали сразу. Просто делали вид, что не поняли, кто это. Из вежливости. Личность Шмитько в городе слишком известна. Кажется, это называется славой.
Но картину земляки не купили. В отличие от иностранцев у них на нее не хватило денег. Ничего. Он же тут, рядом, в любой момент сделает скидку. Свои же люди!
“Только, чтобы в вашей статье обо мне пафоса не было, — умоляет меня Владимир Борисович на прощание. — Напишите просто. Известный художник Шмитько объехал весь мир, но лучше России и россиян так и не нашел!”
