Во время слушаний в сенате США глава стратегического командования генерал Джеймс Картрайт заявил о необходимости отказа от продления срока действия договора СНВ-1. Обосновал свою позицию генерал тем, что “это обеспечит больше гибкости для реализации концепции глобального удара”. В ответ Россия в очередной раз заподозрила США в планах по установлению мировой гегемонии.
Надо сразу же отметить, что генерал Картрайт абсолютно прав, отказ от СНВ-1 действительно обеспечит США большую гибкость в реализации концепции глобального удара. Точно так же администрация США обеспечила себе абсолютную гибкость, отказавшись от согласования с партнерами по НАТО программы размещения американской ПРО в Польше и Чехии.
Программа стала настолько гибкой, что легко обогнула протесты населения этих стран. Гибкость в вопросе ПРО была продемонстрирована не только в диалоге со странами НАТО и населением Польши и Чехии, но и в переговорном процессе с Россией. Директор агентства противоракетной обороны США генерал-лейтенант Генри Оберинг заявил: “Мы не намерены обсуждать с Россией, что нам делать или не делать в Польше и Чехии”.
Необходимо отметить, что нет никаких противоречий между тем, что США называют гибкостью, а весь остальной мир воспринимает как проявление однополярного мышления. Никто не может упрекнуть США в том, что они не пытались согласовать свои действия с ЕС, Россией, Польшей и Чехией. Пытались, но Россия застряла в логике глобального противостояния времен “холодной войны”. А старая Европа не хочет злить Москву.
Все обеспокоенности администрации США и инициативы в области противодействия террористической угрозе наталкиваются на непонимание России. Похоже, что в Кремле инициативы США рассматриваются исключительно с конфронтационных позиций. И это при том, что в вопросах борьбы с терроризмом Россия и США объявили себя стратегическими партнерами.
Декларации декларациями, а фактически получается, что США сегодня в одиночку борются с угрозами, которые исходят от глобального терроризма и со стороны стран-изгоев. При этом на Америку еще и обрушивается волна неконструктивной критики со стороны России и старой Европы. Дескать, в Ираке не нашли никаких признаков оружия массового уничтожения. А что, нужно было ждать, когда это оружие в Ираке появится, диктатор нанесет удар по всему цивилизованному миру?
Или взять позицию России и старушки Европы в вопросе размещения ПРО в Польше и Чехии. Каким образом ракеты-перехватчики на территории Польши смогут угрожать безопасности России? Они же нацелены будут на баллистические ракеты, которые уже разрабатываются в Иране и Северной Корее. Лучше было бы разбомбить эти страны, не дожидаясь, пока ракеты будут разработаны и построены, как поступили с Ираком? Где логика?
В этих условиях совершенно понятным становится заявление генерала Картрайта по поводу СНВ-1 и гибкости в реализации концепции глобального удара. Суть этой концепции заключается в немедленном нанесении удара по любой точке мира не позднее чем через час после появления угрозы, а в идеале — через несколько минут.
Одним из элементов этой концепции являются размещаемые на подлодках баллистические ракеты Trident. Эти ракеты планируется вооружить обычными боеголовками для нанесения удара по террористам в любой точке мира. Проблема, однако, в том, что Trident по договору СНВ-1 подлежат сокращению.
Америку понять можно. Как договариваться с Россией, если она не хочет ни о чем договариваться. Когда нет доверия, любые предложения противоположной стороны воспринимаются с подтекстом. В таких условиях администрация США решила, что лучше самим выйти из договора по СНВ-1, чем дожидаться, пока это демонстративно сделает Россия.
Так уже произошло с договором об ограничении обычных вооружений в Европе, когда Россия прекратила исполнять договор в одностороннем порядке в ответ на планы размещения американской ПРО в Чехии и Польше. Выйти самим из СНВ-1 честнее, чем провоцировать на этот шаг Россию.
По сути своей, генерал Картрайт продемонстрировал партнерский подход к переговорам, без лукавства и задних мыслей. Именно такого подхода к совместным программам ждут от России в Вашингтоне.
Вместо того чтобы критиковать действия США и пытаться вставлять палки в колеса программам по борьбе с терроризмом, Москве следовало бы также проявить гибкость и внести свой вклад в антитеррористическую безопасность мира. Таким гибким подходом могло бы стать участие России в строительстве глобальной системы ПРО, к чему Москву регулярно призывают в Вашингтоне.
Например, Россия могла бы взять на себя защиту от возможного ракетного удара со стороны стран-изгоев или “Аль-Каиды” по странам Латинской Америки, как США взяли на себя защиту стран Европы. Российская радиолокационная станция в Венесуэле и десяток противоракет на Кубе существенно смогли бы поднять уровень безопасности на обоих американских континентах и в мире вообще.
И американцам не надо беспокоиться, что вблизи от их границ появятся якобы русские ракеты. Система-то глобальная, значит, у нее нет национальности. Тем более что Кондолиза Райс убедительно доказала, что бояться здесь нечего, как нечего бояться и России, у границ которой будут размещены “американские” ракеты.
Уверен, подобный конструктивный подход со стороны России к вопросам безопасности и стратегического партнерства с США продемонстрирует всему миру добрую волю и сдвинет с мертвой точки ситуацию, которая сложилась вокруг ПРО.
