“Русский, обокравший самых богатых американцев из списка “Форбс”, — именно так окрестили газеты 24-летнего Игоря Клопова. Согласно версии обвинения, он путем хитрой схемы махинаций и виртуозного использования Интернета собирался нагреть несколько американских миллионеров на $10,7 миллиона. Игорь и несколько его американских подельников якобы сняли со счетов богачей крупные суммы, а сама афера провалилась, когда россиянин попытался выдать себя за техасского миллиардера Чарльза Уилли — близкого друга Джорджа Буша. Взяли Игоря в Доминиканской Республике, откуда доставили в США и посадили в тюрьму.
“МК” удалось связаться с американским адвокатом Игоря — Аркадием БУХОМ, который пролил свет на непростую ситуацию.
— Вы говорили, что против Игоря выдвинуты обвинения по 146 пунктам, а общий срок заключения может составить более 100 лет...
— Я думаю, что таким образом прокуратура просто пытается сломить дух моего клиента. И, как ни прискорбно сообщать, им это удается. Игорь крайне взволнован и морально подавлен. Он заявил, что не виноват, но готов помогать расследованию во всех отношениях. Однако из-за того, что в адрес Игоря выдвигается слишком много обвинений, ему, видимо, придется провести в тюрьме достаточно длительное время, пока не закончится расследование. Практика же показывает, что эта процедура может занимать вплоть до нескольких лет.
Следователи занимались этим делом как минимум год. В течение этого времени за Игорем велась слежка. Они изучали его переписку по электронной почте. Но, насколько я понимаю, у них нет ничего, что может доказывать непосредственную причастность Игоря к тому, в чем его обвиняют: в личных контактах он замечен не был.
— Надо полагать, арест стал для Игоря неожиданностью?
— Абсолютной. Дело в том, что подставные агенты спецслужб США сначала предложили ему прилететь в Доминиканскую Республику. Там они вместе какое-то время отдыхали, а после этого предложили Игорю слетать в Штаты. Интересно, что при прохождении через границу Доминиканской Республики местные службы безопасности не проверили ни документы Игоря, ни его визу. Они даже не поставили в паспорте штамп на выезд.
То же самое произошло и при пересечении границы США. Это насторожило Игоря, но агенты очень умело объяснили ему, почему так происходит. Мало того, чтобы снять все возможные подозрения у Игоря, они опять же предложили ему свободно погулять по Нью-Йорку, но вскоре арестовали.
— В каких условиях содержится Игорь?
— Поначалу условия были достаточно приемлемыми: его содержали как обычного заключенного. Но потом, чтобы создать дополнительное давление на обвиняемого и попытаться сломить его дух, его перевели в секцию для особо опасных заключенных: там сидят убийцы и насильники. Это совершенно неслыханная ситуация для меня, ведь мошенничество в США не считается тяжким преступлением. Лично я понимаю это как попытку сделать так, чтобы он не разбирался в обвинениях, не отстаивал свои права, а сразу признал себя виновным и стал козлом отпущения.
— Как Игорь переносит тюремные будни?
— Представьте себе зал на 200 человек, где нередко происходят драки. Почти над самым потолком в этом помещении висит то, что русскоязычные заключенные называют “пузырь”: это стеклянный шар, в котором сидят охранники. Они следят за потасовками среди заключенных, и если драка становится серьезной, то они в касках и с щитами спускаются вниз, берут всех в кольцо, достают оттуда дерущихся и жестоко наказывают. Драки порой происходят несколько раз за ночь, соответственно, спать там абсолютно невозможно и вообще сложно остаться невредимым.
— А кормят хоть прилично?
— Завтрак, как правило, состоит из пакета молока и упаковки с кукурузными хлопьями. Иногда дают бутерброд с салями и банановый или персиковый джем. На обед — суп. Ужин слегка напоминает завтрак.
— Игорю разрешают общаться с близкими по телефону?
— В тюрьме есть специальные телефоны. Заключенным разрешают звонить раз в шесть часов по несколько минут. В первую очередь Игорь звонит мне, но, насколько я знаю, он еще общается с мамой и со своей девушкой. Но здесь опять же есть элементы провокации. Мы кладем на счет клиента деньги, на которые он звонит родственникам или адвокату. Однако в случае с Игорем совершенно неизвестным образом куда-то исчезли $100, которые мы положили ему на счет. Через неделю нам пришлось заново внести эту сумму. Думаю, что это дело рук прокуратуры, которая организовала подобное, чтобы клиент не мог связаться ни со мной, ни с близкими.
— А почему родители не поехали к нему в США?
— Я им посоветовал не делать этого, чтобы у прокуратуры не было возможности выдвинуть против них обвинение в соучастии. Я не знаю, насколько они были замешаны в этом деле и были ли вообще к этому причастны, но им лучше сейчас остаться в России.
— Его предполагаемых подельников держат там же?
— Как показывает практика, подельников обычно держат в одной тюрьме, но сажают в разные камеры.
Насколько я понимаю, они никогда не видели моего клиента и не разговаривали с ним по телефону. Все контакты осуществлялись по электронной почте. И у прокуратуры нет доказательств, что человеком, общавшимся с этими людьми, был именно Игорь.
— Почему суд отказался отпустить Игоря под залог даже в $1 млн?
— Я считаю, что это очередная провокация прокуратуры. Просто неслыханно, чтобы человеку, обвиняемому в подобном преступлении, отказывали в освобождении под залог. Могу привести такой пример: однажды я защищал человека, убившего двоих людей. Его отпустили под залог чуть больше $10 тыс.
— И все-таки: какие у вас прогнозы?
— Сложно что-то предугадать в связи с таким большим количеством статей. Но я ожидаю снижения срока, который изначально был заявлен прокуратурой и пока достигает около 100 лет. Реально же в штате Нью-Йорк за подобные преступления еще никто не получал более 15—20 лет. Однако самой большой угрозой для Игоря может стать вмешательство федеральных властей в это дело. Если это произойдет, то все может быть намного серьезнее. Сроки могут составить десятки лет.
