На прошлой неделе на российском фондовом рынке продолжалась коррекция. Индекс РТС упал на 3,23% — с 2262 до 2189 пунктов, а индекс ММВБ — на 3,07%, с 1891 до 1833 пунктов. Поскольку эта коррекция была предсказуема, портфели почти не пострадали. Мало того, удачными операциями “шорт” удалось не только снизить негативные последствия до минимума, но и заработать на чужой беде.
По итогам недели консервативные портфели все же потеряли: “Брюнетка” похудела на 2,26%, а “Блондинка” — на 3,15%. Тем не менее этот результат лучше рынка. Лидером падения в консервативных портфелях стали акции ГМК “Норильский никель”. Бумага потеряла за неделю почти 6,7%. Рискованный портфель “Рыжеволосая” даже вырос на 0,7%. Локомотивом роста стали бумаги “Акрона”, которые выросли за неделю почти на 18%. Столь бурный рост стал следствием природной катастрофы: провала грунта и затопления рудника, принадлежащего основному конкуренту “Акрона” — “Уралкалию”.
Несмотря на падение “Норникеля”, мы не стали продавать эти бумаги, предпочтя нивелировать падение операциями открытого шорта. Юридически механизм таких сделок основан на двойственности понятия “ценная бумага”. С одной стороны, это совокупность прав, например, на получение дивидендов. С другой, ценная бумага — это имущество. А имущество можно не только продавать и покупать, но и брать во временное пользование с правом продажи. Например, когда автомобиль продается по доверенности, его продает не собственник, а пользователь. Точно так же с ценными бумагами, только они еще и безличны. Когда продается автомобиль, в ГИБДД придирчиво проверяют номер кузова, номер двигателя и т.д. Эти номера делают каждый автомобиль уникальным. В отличие от автомобиля ценные бумаги в выпуске одного и того же эмитента ничем не отличаются друг от друга. Поэтому их можно занять у брокера, продать, через некоторое время вновь купить и вернуть бумаги брокеру.
Теперь представим, что ценные бумаги падают в цене. Тогда их стоимость вечером оказывается меньше их стоимости с утра. И если игрок с утра занял у брокера ценные бумаги и тут же продал их, то вечером игроку надо будет затратить меньше средств, чтобы вновь купить бумаги и вернуть брокеру имущественный долг. Разница составляет доход игрока. Этот механизм позволяет зарабатывать на падении котировок и использовать “медвежьи” стратегии.
Данный тип биржевых операций называется “открытый шорт” и относится к разряду рискованных. Ведь если игрок не угадал, и котировки акций выросли вместо того, чтобы упасть, то вечером игроку придется затратить больше средств на покупку бумаг и возврат их брокеру, чем он выручил от продажи этих бумаг с утра. И разницу игрок вынужден будет покрыть из своего кармана. Поэтому брокеры игрокам на слово не верят, и для совершения подобных операций необходим залог. Залогом же обычно являются ликвидные ценные бумаги, входящие в котировальные списки А1 и А2.
Поскольку мы угадали коррекцию в “Норникеле”, открытый шорт сработал в нашу пользу. Так, 13 ноября стоимость акций “Норникеля” упала с 7542,02 руб. до 7463,36 руб., а 14 ноября — с 7463,36 руб. до 7330,35 руб. Маржа составила 78,6 руб. и 133 руб. за акцию соответственно. В результате открытый шорт принес “Брюнетке” 3890 руб.+6583 руб.=10473 руб., а “Блондинке” 1556 руб.+2633 руб.=4189 руб. У “Рыжеволосой” почти нет акций I эшелона. Тем не менее открытый шорт был проведен и здесь: 12 ноября стоимость акций “Сургутнефтегаза” упала с 30,246 руб. до 30,057 руб. Разница составила 0,19 руб., а чистый доход с операции — 470 руб.
