Леня Голубков когда-то был популярнее президента Бориса Ельцина. Образ простого мужичка, в голодные перестроечные годы купившего жене сапоги, вызывал в народных душах бурю эмоций. Актер Владимир Пермяков так и остался простаком Леней. Правда, слегка постарел. Несмотря на громкую славу, жизнь актера не баловала. Он долго искал себя, потерял жену, но открыл в своей душе Бога. И сейчас заканчивает пьесу-исповедь. О себе.
— Расскажите, чем вы сейчас живете?
— Я сейчас на вольных хлебах. Недавно пригласили в Театральный дом на Арбате сыграть Акакия Акакиевича Башмачкина в спектакле “Шинель”. Много снимаюсь в сериалах и фильмах. “Счастливы вместе” видели? В американской версии сериала в гости к семье приходит звезда Голливуда. А наши переписали сюжет под меня. В одной из серий дочка Букиных приводит меня в дом: “Папа, мама, сегодня к нам на ужин придет Леня Голубков, я учусь у него в актерской школе”. Любопытный проект мне предложил Сергей Талаев, называется “Леня Голубков и компания”. Это видеоанекдоты, которые мы с друзьями будем рассказывать. Есть еще проект. Александр Гауберг снимает обо мне фильм как о человеке. “Исповедь Лени Голубкова”.
— В чем вы исповедуетесь?
— Я не имею прямой вины за “МММ”, но все равно покаялся. На меня это давило, а после того, как выговорился в камеру, раскрепостился. Я себя чувствую свободнее и в жизни, и на съемочной площадке.
— Получается, вам стыдно за образ, который дал вам путевку в жизнь?
— Это так, хотя я и очень благодарен Лене Голубкову. Ведь я стал “Человеком года-2004” и даже на 10 баллов опередил в этом рейтинге Бориса Ельцина.
Но главный проект моего сегодняшнего дня — пьеса “Рождение младенца”. Я учился на кафедре драматургии у Михаила Шатрова в Академии переподготовки работников искусства, культуры и туризма и после диплома решился написать пьесу. Герой через страдания и жизненный опыт приходит к Богу. Пьеса о любви, но там есть линия политики и религии.
— Вы пришли к Богу давно?
— Не стану лукавить — меня к нему привела пьеса. Искал духовную информацию, стал ходить на творческие посиделки, где поют песни о Боге. Потом понял, что без него мы — ничто, мы не выживем. В моей пьесе теща, бывший партийный руководитель, приходит к зятю, которого она всю жизнь считала клоуном, и просит сняться для ее политической рекламы. А он ей объясняет, что самой большой ошибкой коммунистов было отлучение народа от церкви. Коммунизм рухнул, потому что мы его строили без Бога.
— Вы с таким жаром о политике рассуждаете. Не хотите себя в этом качестве попробовать?
— Нет, тут грязь, интриги, игры. Нужно предавать друзей и идти по трупам. А я нашел себя в жизни, я с детства хотел быть актером.
— Что вы думаете о Сергее Мавроди?
— Мавроди — финансовый гений. И “МММ” не пирамида, как думают многие. Доходы-то народа росли как на дрожжах. Но Мавроди утопили, когда Сергей стал скупать акции одной крупной компании.
— Вы скучаете по прошлому?
— По застойным временам — не очень. А вот по перестройке — да. Был в этом какой-то романтизм!
— Правда, что с Вероникой Кастро у вас роман был?
— Ну что вы! Она — женщина строгая. К слову, один телеканал собирается поехать к Веронике Кастро в гости вместе со мной. И снять об этом сюжет. Ведь в перестройку она приезжала в Москву, много с нами снималась. Меня Вероника поразила. Она очень милая женщина, а главное, почему-то непривередливая и скромная. Был день, когда она работала в кадре 11 (!) часов. И — ничего, ни на кого не сорвалась. Она приезжала с сестрой и отцом, никаких особых условий не требовала. А по поводу ее женского обаяния: не могу сказать, что Кастро — секс-бомба. Напротив, она камерная и очень лиричная. Тургеневская барышня, одним словом.
— Вас до сих пор называют Леней Голубковым, вас это не раздражает?
— Нет, я привык.
— А как вы думаете, с вашим персонажем у вас много общего?
— Думаю, это искренность и порядочность. Леня — такой Иванушка из сказки. Простак. Но в нем есть и жизненная мудрость. А вообще, мне кажется, этот персонаж опять востребован. Не удивлюсь, если анекдоты от Лени станут народными.
— На что вы истратили гонорары, полученные за ту рекламу?
— Я на них просто жил. Гонорары были скромные — 200—250 долларов за съемочный день. А курс тогда был шесть рублей за доллар.
— А судьбу Марины Сергеевны — одинокой женщины, которая никому не верит, — вы знаете?
— Одинокой женщины? Мы с ней дружим. Ее зовут Маргарита Калинина, она работает экскурсоводом в музее в Лефортове, хотя по образованию режиссер. “Марина Сергеевна”, кстати, на самом деле одинока. Получилось — актриса повторила судьбу героини. Кстати, сначала Маргарита должна была играть мою жену. А потом режиссер переделал ее в одинокую женщину, а мне нашли другую партнершу.
— Вам наверняка до сих пор вопрос задают про сапоги жене. Купили?
— Купил. Моя супруга Наташа Ремизова на 8 Марта как-то мне говорит: “Голубков, любишь меня?” Я: “Сильнее жизни!” “Тогда купи мне сапоги”, — просит. Сапоги были длинные, ботфорты, и стоили 45 долларов. Я выдал ей деньги… Наташа умерла в марте 1997 года. Ей было 46 лет, молодая, красивая, талантливая… Она работала в “РИА-Новости”, вела светскую хронику. Но при этом была нарасхват, писала для всех газет и журналов. Наташа погибла нелепо, от гриппа. А потом грипп резко перешел в воспаление легких, и произошла реакция — отек. Ее не стало буквально за пару часов. Я был в шоке. Я до сих пор не могу ее забыть и восхищаюсь тещей Татьяной Андреевной, которая теперь стала моей лучшей подругой.
