Отсюда, из окон здания необычайной красоты, в котором заседают парламент и правительство Венгрии, Будапешт как на ладони. В этом формальном объединении исполнительной и законодательной власти есть некий тайный смысл: нынешний глава кабинета министров страны, молодой и очень энергичный Ференц Дюрчань, не относит себя к числу конфликтных политиков. “Я не обхожу конфликт стороной и стремлюсь в каждой конфликтной ситуации найти истину”, — как-то признался он.
И тем не менее его приход на пост премьера вызвал самые различные чувства — от бури ненависти до бури восторга. Но, как отмечают разные СМИ, даже оппоненты нового премьера отмечают его незаурядные ораторские способности, обилие идей, деловитость, умение продумывать ходы и в то же время заметную простоту общения. Особенность его премьерства — динамичное развитие отношений не только с Западом, но и с Россией, причем в самых разных областях.
Встреча Ференца ДЮРЧАНЯ с главным редактором газеты “Московский комсомолец” Павлом ГУСЕВЫМ и главным редактором газеты “Новое русское слово” Сергеем ГРЫЗУНОВЫМ состоялась в конце ноября в Будапеште, в канун беспрецедентного в истории двух стран события — совместного заседания российского и венгерского правительств в Москве…
СПРАВКА "МК"
Ференц Дюрчань родился 4 июня 1961 года. Окончил университет имени Януса Паннониуса в г. Печ. По специальности экономист.
В 1989 году вошел в состав руководства Союза молодых демократов, был заместителем председателя этой организации. После 1989 года активно занялся предпринимательской деятельностью, приобрел репутацию одного из самых известных бизнесменов страны. В 1990-е годы возглавлял одно из крупных международных акционерных обществ, в 2002—2003 гг. являлся председателем наблюдательного совета акционерного общества по инвестициям и имуществу. В 2002 году — советник премьер-министра по стратегическим вопросам.
В 2003 году вошел в состав кабинета министров и возглавил министерство по делам детей, молодежи и спорта (до августа 2004 г.). С 2002 года — член правления Венгерской социалистической партии (ВСП) и руководитель областной партийной организации.
С сентября 2004 года — премьер-министр Венгрии.
Владеет английским языком.
Женат. Имеет четырех детей.
— Господин премьер-министр, ваша страна в целом достаточно благополучно прошла период серьезной трансформации после крушения коммунистического режима. Благодаря СМИ мы внимательно наблюдаем этот конструктивный процесс, который развивается, несмотря на отдельные вспышки социальной напряженности в Венгрии и уличные выступления молодежи. А как вы оцениваете ход демократических и экономических реформ в вашей стране?
— Преобразовать существующую систему и принять новые законы в парламенте не слишком сложно. Если за лидером страны числится парламентское большинство. Сложнее всего изменить образ мышления людей. Дело в том, что люди за многие десятки лет привыкли, что есть государство, которое печется, заботится о тебе, о твоем здоровье, образовании и т.д. Очень трудно дать людям понять, что есть собственная за себя ответственность. Демократия должна жить в глубине души человека. То есть демократические правила, за которыми не стоит культура демократии, гроша ломаного не стоят. Такая ситуация достаточно конфликтна, и ее разрешение потребует достаточно большого переходного периода.
Самая чувствительная часть демократического строительства — это не сама политическая структура, а как бы человеческий фактор во всем этом. В тех государствах, которые по праву считают, что демократия у них давно присутствует — та же Великобритания, — для решения подобного рода конфликтов были потрачены десятки и десятки лет. Но говорят, что английская лужайка и есть английская, потому что ее стригут несколько сотен лет. Нам тоже нужно несколько десятков лет для того, чтобы стричь собственную лужайку…
— В истории российско-венгерских отношений случались драматические и даже трагические моменты… Эти события — например, ввод Советской армии в 56-м году в Будапешт — все еще довлеют в отношениях между нашими странами или эти страницы можно считать перевернутыми?
— Президент Ельцин попросил у Венгрии прощения. Президент Путин, преклонив колени, возложил свои цветы к памятнику героям восстания 56-го года. Я думаю, надо смотреть в будущее. Мне кажется, в Венгрии по сей день существует острый интерес к России. Очень небольшие крайне радикально настроенные группы, которые все время будируют антирусские настроения, есть, но они действительно очень немногочисленны. Я много езжу по провинции и слышу распространенное мнение: Венгрия должна быть в хороших отношениях с Россией, нам нужно сотрудничать. Это говорят самые обычные, простые граждане. Я все время чувствую за собой народную поддержку, когда настаиваю на политике диалога с Россией.
— Буквально через неделю состоится знаменательное событие — впервые в истории правительства двух наших стран проведут совместное заседание (ранее у России такие совещания были только с правительством Германии). То, что мы реально подошли к этому диалогу, видимо, отражает определенный уровень в развитии наших отношений за последние годы. Как бы вы охарактеризовали путь, пройденный за пять лет и, соответственно, значимость предстоящего события?
— Я считаю это заседание очень важной вехой во взаимоотношениях между нашими государствами. Впервые при совместной политической воле на высшем уровне будут обсуждаться самые важные для наших государств вопросы: сотрудничество в сфере образования, науки, культуры, сельского хозяйства, объем наших инвестиций в России, вопросы взаимодействия на региональном уровне, между областями и, естественно, энергетические вопросы. Мы хотим говорить о конкретных, осязаемых вещах, что полезно для обеих сторон.
— Соединенные Штаты Америки предложили, как известно, Польше и Чехии разместить на их территориях элементы противоракетной обороны. Россия рассматривает такие планы как угрозу своей безопасности и угрозу нарушения стратегического баланса в Европе. Как вы считаете, можно ли еще найти какой-то компромиссный вариант и предотвратить такое развитие событий? В Кремле считают, что в этом случае Центральная и Восточная Европа станет театром опасного противостояния США и России.
— Мне кажется, в последнее время взаимное недоверие и взаимная чувствительность как-то обострились. Это в равной мере справедливо, если говорить об отношениях между ЕС и Россией, и США и Россией. Мне кажется, что здесь отношения развиваются по тем же принципам, что и простые будничные связи между людьми. Для того чтобы выйти из атмосферы недоверия, недостаточно односторонних шагов, нужно с обеих сторон предпринимать какие-то меры. Кроме того, есть очень важный институт, который обязан эти вещи рассмотреть с разных сторон, — это блок НАТО, и там поднимались эти вопросы. Мне кажется, что переговоры надо продолжать впредь, и на этом уровне — тоже.
Лично я за то, чтобы эти вопросы решались бы как-то более гладко, потому как считаю, что самый опасный вызов сегодня брошен всем со стороны международного терроризма.
— Некоторое время назад Россия передала Венгрии коллекцию церковных книг из библиотеки Шарошпатакского реформатского колледжа, оказавшейся в России после Второй мировой войны. Существуют ли в настоящее время в отношениях между нашими странами какие-то проблемы, связанные с реституцией культурных и исторических ценностей? Как относится к передаче библиотеки премьер-министр?
— После политических жестов доброй воли это был как бы жест высокого душевного свойства. Я абсолютно точно знаю, что это был случай беспрецедентный. По прочим подобным вопросам мы пока не дошли до той степени подготовленности, чтобы я мог сказать что-то определенное… Но мы все очень хорошо знаем, что после Второй мировой войны за границы Венгрии были вывезены огромные ценности, часть из них могла оказаться в России, и в качестве трофеев в том числе… Я считаю очень важным наладить тесное сотрудничество между государственными архивами, музеями наших стран…
— Заканчивается 2007 год, на ваш взгляд, чем он пополнил копилку наших двусторонних отношений? Все-таки год выдался очень насыщенным и в политическом, и в экономическом плане. Два раза вы были в Москве, прошли встречи на высшем уровне, состоялся широкий обмен делегациями… Но ведь были и события, как бы выходящие за рамки обычных протокольных?..
— Например, установилось тесное сотрудничество в области нанотехнологий. Три-четыре года подготовительной работы предшествовало этому. На мой взгляд, министры сельского хозяйства с обеих сторон добились просто перелома в этой области отношений, в частности отличных результатов мы совместно достигли в разработке генных технологий. Торговый оборот между нашими странами вышел наконец на тот уровень, который имелся в 80-е годы. Мы сумели восстановить то, что было разрушено за полтора десятка лет после распада соцлагеря. И, мне кажется, сегодня у нас сложились хорошие здоровые партнерские отношения. Все эти достижения и заложили фундамент под нашу консультативную встречу, которая будет проводиться на следующей неделе.
— Вопрос щекотливый, но он очень беспокоит граждан в постсоветском пространстве. Известно, что во время недавних осенних событий в Будапеште пострадал памятник советскому воину-освободителю, установленный на центральной площади города. Как к этому относятся власти? И не повторится ли в Венгрии драма с памятником советскому воину-освободителю, которая разыгралась в Эстонии?
— Считаю достойным примером то, как относятся к памятникам истории жители Вены и Берлина. Там тоже есть памятники “чужим” солдатам, которые погибли в бесчеловечной, несправедливой мировой войне. Я уверен, что память этих воинов нужно чтить. Мы будем чтить память тех, кто погиб здесь, в Венгрии, а те венгры, которые погибли на Дону, имеют право быть помянутыми там, где приняли смерть… Погибшие солдаты не враги. Я убежден в том, что большинство венгров осуждает тех, кто решился тронуть памятник солдату, — поверьте, это совершила сотня каких-то бунтарей. Я считаю, что венгерское государство обязано сохранять неприкосновенность этих памятников, и готов сделать для этого все, что в моих силах.
— Известно, что в Венгрии, как и во многих других странах Европы, да и в России тоже, существует проблема безработицы и занятости среди молодежи. И как результат — появление большого числа негативистских, реакционных, националистических молодежных организаций. Разрабатывает ли венгерское правительство специальные молодежные программы, чтобы направить активность молодых граждан в полезное русло?
— Есть “Стартовая программа”, которая призвана поддержать молодого человека в первые два года его самостоятельной работы. Есть программа, которая охватывает всю страну и направлена на переобучение, на получение новой квалификации или специальности, которая требуется на рынке. Другая программа — для тех молодых людей, которые хотят работать в разного уровня властных структурах. При всем при этом масштаб безработицы среди начинающей молодежи в Венгрии держится примерно на европейском уровне.
— Не будет преувеличением сказать, что 2007 год прошел в Европе под знаком дискуссий на энергетическую тему. Этой проблемой озабочен весь Евросоюз. Венгрия тоже не осталась в стороне от споров и обсуждений: например, какой именно газопровод нужен Европе — этим вопросом задалась международная конференция, состоявшаяся в Будапеште. Пока идут споры, энергетические потребности Европы стремительно растут — по прогнозам, через 10—15 лет эти потребности вырастут еще на 30%. То есть Европе понадобится уже не один какой-то газопровод: северный или южный, к примеру, а несколько газопроводов. Что вы думаете по этому поводу?
— Венгрия в этом плане осуществляет, на мой взгляд, достаточно понятную, прозрачную и четкую политику. Никаких секретов! Я вам скажу то же самое, что я говорил президенту Путину. Конечно, всегда рискованно — зависеть от одного-единственного поставщика: у Венгрии в настоящее время таким поставщиком является Россия. И к тому же трубопровод — тоже один. Что независимо ни от какого партнерства уже большой фактор риска — и с технической точки зрения, и по всем другим аспектам.
В такой ситуации я считаю важным, чтобы среди европейских покупателей было больше согласия. Если на рынке всего один продавец и много покупателей, то это выгодно прежде всего продавцу. Но тогда покупатели должны больше согласовывать свои действия. Но это уже наша, “домашняя”, а не российская проблема. Хорошо спорить на тему: какие для Европы нужно строить газопроводы, как исключить зависимость от России, если есть возможность выбора. Но ведь таковой на сегодняшний момент нет. На самом деле-то ничего не строится, пока мы спорим. Мы просто стоим перед фактом — на 300 млрд. кубометров возрастет потребление Евросоюза где-то в 20—25-м годах. 30 млрд. — производственная мощность одного трубопровода. Пора бы уже договориться и начать что-то строить.
— Венгрия — полноправный член Европейского союза и Североатлантического альянса. Вместе с тем ваша страна, как мы видим, не отказывается от развития экономических, политических, культурных связей со своими восточными соседями. На чем основаны приоритеты вашей внешней политики?
— В основе внешней политики Венгрии лежит безопасность страны. В настоящее время эта безопасность обеспечивается в рамках Евросоюза и НАТО. Но вся история нашей страны учит венгров искать открытые взаимоотношения со всеми глобальными факторами мироздания. И я ни в коей мере не собираюсь поддерживать никаких устремлений к изоляционизму. Предпочитаю и полон решимости проводить политику прагматическую: взаимодействовать на основе взаимных интересов с такими огромными регионами, как Юго-Восток, Китай и Россия. Исходя из тех основных принципов, которые мы обсудили уже с г-ном Путиным при первой нашей встрече, — меньше идеологии, больше прагматизма. Меньше прошлого, больше будущего. Меньше политики и больше бизнеса. И для этого надо проводить в вышеупомянутом регионе очень интенсивную добрососедскую политику. Не втискиваясь при этом в некие узкие европейские рамки.
— 21 декабря Венгрия вступает в шенгенское пространство, и, естественно, изменятся многие условия, связанные с въездом и пребыванием в Венгрии российских туристов, гостей, предпринимателей. Раньше Венгрия могла сама регулировать эти вопросы, теперь же вынуждена подчиняться шенгенским правилам. Не нанесет ли это урона туристическому бизнесу Венгрии?
— На самом деле совсем нетрудно спрогнозировать для российских туристов ожидаемую после 21 декабря ситуацию. Их ждет то же самое, с чем они имеют дело при въезде в Берлин, Париж или Мадрид. Я думаю, что не слишком усложнится въезд для тех, у кого документы в порядке. Другой вопрос — стоимость визы в 60 евро. Это для среднего россиянина, как и для среднего венгра, — деньги немалые.
— Это треть российской пенсии.
— Я считаю, что в этом — самая большая проблема. Но в любом случае мы всегда встречали и будем встречать с распростертыми объятиями гостей из России. Я ни разу не слышал, чтобы с российскими туристами у нас были какие-то проблемы.
— В Венгрии на сегодняшний день меньше одного процента средних учебных заведений предлагают освоить русский язык. Он практически исчез из школ, выпал из учебного процесса. Планируются какие-то специальные программы по развитию изучения русского языка?
— Понимаете, в свое время обязательность обучения русскому языку в школах, естественно, вызвала реакцию отторжения. Но мне кажется, что этот этап противостояния очень скоро пройдет. Я абсолютно уверен, что Венгрии нужно, чтобы десятки тысяч людей хорошо владели русским языком — для наших культурных и экономических связей. В Венгрии абсолютно свободный выбор формы образования. Каждый учится в той школе, в которой хочет. Наша задача — приохотить людей, сделать так, чтобы им было интересно, чтобы им хотелось учиться.
Кстати, мои дети уже осилили английский, и следующие два языка, которые они пожелали выучить, как ни странно, были русский и китайский. Никаких сомнений, что население той части Европы, где мы живем, именно эти языки и должно знать. И я думаю, что это люди сами вскоре поймут.
— Ваша жена прекрасно говорит по-русски. Знаем, что она побывала в Москве по приглашению Людмилы Путиной в ходе мероприятий, посвященных Году русского языка. С какими впечатлениями она вернулась из Москвы?
— Моя супруга является очень большой поклонницей русского языка и российской культуры вообще. Она училась в русской школе. За несколько недель до поездки в Москву она уже подыскивала русскоговорящих знакомых, с кем можно освежить языковую память. Вернулась с массой очень приятных впечатлений. Это был праздник русского языка, русской культуры, русской словесности. Она очень давно не была в Москве и рассказала, что просто не узнала вашу столицу. Россияне гордятся тем, что они русские, венгры гордятся тем, что они венгры. Мне кажется, что все это очень хорошо уживается. Надо не терять интереса друг к другу. Это не так уж сложно. Просто любые проблемы усложняют политики. А люди везде простые, нормальные.
— У нас родилось такое пожелание, а вы подумайте — встретиться через год в том же составе.
— Я готов.
