Заключенная в... кружева

Построение на плацу под музыку, крупные ромашки из накрахмаленного ситца, в дополнение к обеду — винегрет. Таким будет очередное 8 Марта у нее на зоне. Одиннадцатое по счету.

За долгие годы, проведенные за решеткой, и она почти забыла, что она — женщина. По другую сторону забора осталась жизнь, полная роз и восхищенных взглядов горцев. Она была “Мисс Ичкерией”, чеченской террористкой. А ныне — осужденная 5-го отряда Фатима Таймасханова.

С подельницей Асет Дадашевой их признали виновными в организации взрыва в апреле 1997 года на Пятигорском железнодорожном вокзале. На счету “бомбисток” — двое погибших и около сорока раненых.

В нехитром тюремном быту растворилась без остатка ненависть Фатимы к русским. Продолжая взывать к Аллаху, она вымаливает прощение и у христиан. Никто так мастерски не плетет на коклюшках вологодские кружева с ликами святых, как Фатима.

На фотографии — голубые горы, табун лошадей и смеющаяся девочка.

— Дочка Линда! — говорит Фатима, прижимая карточку к груди.

На осужденной вологодской исправительной колонии №1 поверх белого халата наброшена грубая суконная куртка, на кармане которой выбито: “Таймасханова Ф.Д.”.

Она охотно рассказывает о двенадцатилетней умнице-дочери, которая успешно учит и арабский, и английский языки. Воспитывает девочку больная бабушка Сана, которая в свое время назвала малышку Линдой, что в переводе с чеченского означает “святая”. У мужа Фатимы давно другая семья. Он ни разу не навестил бывшую жену в колонии.

Самое счастливое время для осужденной — когда к ней на свидание приезжают мама и дочь. Они привозят пароварку, сидят все вместе, лепят манты и не могут наговориться.

…Сейчас Фатиме 35 лет, 11 из которых она провела за решеткой. Сначала отбывала наказание вместе с Асет Дадашевой в Красноярске, потом в Иркутске. У Фатимы с подельницей, обвиненным по пяти статьям Уголовного кодекса, были “достойные” соседи: 90% сидящих на зоне — убийцы–бытовушницы. Работники исправительной колонии не знали, куда спрятать “подрывниц” от разъяренных женщин: то побьют, то одежду порежут, даже сифилисом пытались заразить. Когда началось следствие по делу Салмана Радуева, “бомбисток” перевели на полгода в следственный изолятор в Лефортове, а потом подельницы осели здесь, в “единичке” — Вологодской женской исправительной колонии №1.

Фатима уже много лет работает санитаркой в больничке, случается, кормит пожилых сидельцев с ложечки. В ее личном деле — кипа поощрений.

С подельницей Асет они содержатся в разных отрядах. Особой дружбы между ними нет.

Закадычной подругой Фатимы стала русская женщина Марина. Отбыв наказание за кражу молока, она и ныне приезжает навестить в колонию подружку–чеченку.

Бывшая террористка Таймасханова, некогда питающая ненависть ко всему русскому, ныне занялась возрождением старинной традиции: плетением ажурных кружев с помощью палочек-коклюшек.

Какие мечты и молитвы переносит Фатима в паутинное переплетение, знает только она, но лики святых, обрамленные кружевами, у нее получаются очень достоверными.

* * *

На зоне каждая из осужденных всегда на виду — побыть одной при всем желании не получится. Единственное время, когда на заключенную не обращены десятки пар глаз, — это ночь. Лежа на скрипучей, узкой кровати-шконке, Фатима часто вспоминает горы, родной Аргун... Бабушка за цветущую красоту называла ее Розой. Для конкурса “Мисс Ичкерия” собственноручно вышила бисером внучке роскошное платье. По сцене филармонии в Грозном она мастерски танцевала лезгинку. 17–летняя девушка была грациозна, как горная серна. Жюри единогласно присудило ей первое место.

Потом будет полыхать война, гореть земля, рушиться дома. Отец умрет от рака, и красавицу Фатиму просватают за соседского парня. Их совместная жизнь будет недолгой. Молодые разойдутся по идейным соображениям. 23–летняя Фатима станет “народной мстительницей”.

Сидя перед нами за столом, осужденная Таймасханова не хочет вспоминать, как в 1997 году, покормив крохотную дочку, она отправилась с подельницей Асет Дадашевой на железнодорожный вокзал Пятигорска.
Первая попытка взрыва в зале ожидания чеченкам не удалась, и им пришлось немало побегать с дамской сумкой по вокзалу, пока Фатима наконец хладнокровно не нажала кнопку пульта дистанционного управления взрывного устройства.

Вычислили “народных мстительниц” быстро. Подруги скрылись в Самаре, где занимались челночным бизнесом. (Здесь же, немногим ранее, в больнице Красного креста Фатима успела родить ребенка.) Эксперты нашли на одежде Фатимы и Асет следы тротила и гексогена. По данным следствия, они действовали по заданию Салмана Радуева. Организатором взрыва был начальник штаба Радуева Ваха Джафаров. Фатима Таймасханова, по ее собственному признанию, совершила преступление просто из ненависти к русским, а у Асет Дадашевой был и корыстный мотив: ей за осуществление взрыва обещали квартиру и $50 тыс.

Судебный процесс над террористками несколько раз откладывался. Подсудимые “тянули резину”: сначала потребовали перевести все документы многотомного следственного дела на чеченский язык, потом их не устроили адвокаты ставропольской коллегии, следом они сослались на плохое здоровье.

После почти двухлетнего разбирательства Ставропольский краевой суд приговорил Фатиму Таймасханову к 19 годам лишения свободы, Асет Дадашевой дали 16 лет. В судебном приговоре было указано, что снижение меры наказания вызвано тем, что у одной из подсудимых имеется маленький ребенок, у другой — трое детей.

* * *

“Инна лези паразе алайке куран...” — обращается ныне ежедневно Фатима к Всевышнему.

Ежемесячно за работу ей начисляют на лицевой счет 300 рублей, по иску удерживают 50 рублей. В результате теракта был разрушен вокзал, остановилось движение поездов. Материальный ущерб оценили в 60 млн. руб.
Единственная отрада для нее сейчас — котенок Клепа. Времена, когда осужденные при малейшей ссоре кричали ей в лицо: “Езжай в свою Чечню!” — остались в прошлом. Заключенные за долгие годы привыкли друг к другу.

Фатима полюбила в колонии горький, терпкий чифирь. Когда, отмотав срок, сидельцы выходят на свободу — чай ставят целыми ведрами, на прощание кричат одно: “Обратно не приходи!”

Фатиме осталось сидеть 8 лет. Остаток срока она мечтает провести в Чечне, где сейчас восстанавливается женская колония. И молит она об одном: чтобы мама держалась на этом свете и дождалась ее освобождения…