Как ожидается, на этом заседании будет не просто намечен вектор для развития отечественного малого и среднего предпринимательства, а определены конкретные направления движения.
Владимир Путин и избранный Президент России Дмитрий Медведев, председатель правительства и депутаты Федерального собрания активно взялись за решение предпринимательского вопроса. Все чаще мы слышим о необходимости изменения налогового законодательства и устранении административных барьеров на пути малого бизнеса, проблемах присоединения к энергосетям и процедурах государственного регулирования. Было принято давно назревавшее решение о создании Совета при Правительстве РФ по развитию малого предпринимательства, которое возглавит заместитель председателя Правительства РФ Александр Жуков.
Каким может быть сотрудничество предпринимательского сообщества и власти в вышеупомянутом вопросе?
На этот и многие другие вопросы президент Российской ассоциации развития малого и среднего предпринимательства, председатель Общественно-экспертного совета по малому и среднему предпринимательству при мэре и правительстве Москвы Александр ИОФФЕ ответил корреспонденту “МБ” Наталье ГОЛУБЕВОЙ.
— Александр Давидович, какова реакция предпринимательского сообщества на последние заявления представителей российской власти в отношении малого бизнеса?
— Радует, что эти заявления прозвучали после парламентских и президентских выборов. Значит, можно надеяться, что это не просто слова, а изменение реальной политики государства.
Может быть, наконец что-то повернулось у нас в идеологии. Практика показывает: государство развивается успешно там, где есть правильный взгляд на роль малого бизнеса, который является не просто одним из элементов экономического устройства страны, а затрагивает все сколько-нибудь важные сферы жизни общества.
Мне кажется, что наша главная проблема — во фрагментарном мышлении. Когда мы говорим о малом бизнесе как реализации экономической инициативы граждан, нет глубинного осознания того, что это затрагивает все сферы социума: наполнение живыми экономическими связями и деньгами региональных рынков, занятость, о которой не раз говорили, возможность самореализации человека и его способ движения вперед.
Массовый малый бизнес — это и гражданское общество, и средний класс, и демократические институты. А у нас как-то все по отдельности.
Взять, к примеру, национальные проекты. Я считаю, что при всех достижениях в реализации этих проектов не был задействован мощнейший ресурс малого и среднего предпринимательства. К примеру, строительство доступного жилья можно было сделать более “доступным”, если активно привлечь малые и средние предприятия, производящие строительные материалы, занимающиеся строительными и отделочными работами. Ведь речь идет не о гигантских небоскребах, а о застройке территории всей страны малоэтажными и дешевыми домами. Без малого и среднего бизнеса здесь не обойтись.
— В развитых странах у малых предприятий основной заказчик — население. У нас часто получается так, что если нет госзаказа, то есть гарантированного дохода, то малое предприятие скорее всего разорится...
— Это не совсем так. Огромное количество малых предприятий за рубежом работает как субподрядчики у крупных корпораций, а в некоторых странах получение госзаказа напрямую связано с наличием таких субподрядных договоров. Но вы правы и в том, что многие малые и средние предприятия работают для населения. И тут наше государство также должно менять подход к предпринимателям. Возьмем, например, инновации, модную теперь тему.
На мой взгляд, с ними — беда. У малых инновационных предприятий и мысли есть, и разработки есть, но наследие ВПК, из которого и вышли многие инновационщики, подразумевает сложные изобретения, которые направлены или на промышленное развитие, или на создание приборов. Изобретатели не создают простых полезных вещей, подобных замку “молния” или застежке-липучке, которые перевернули мир в каком-то смысле. У нас таких изобретений, к сожалению, нет.
Но даже если кто-то что-то и придумал, сделал опытный образец, то в дальнейшем чрезвычайно трудно организовать массовое производство и найти потребителя, особенно если потребителем являются государственные структуры. Я не очень верю в интенсивное развитие малого инновационного бизнеса через венчурные фонды, потому что венчурные фонды предусматривают значительное участие частного капитала, а частный капитал в нынешней ситуации не очень хочет вкладывать деньги в рискованные инновации. Есть много точек приложения, где примитивная доходность вложений будет гораздо выше.
Здесь я вижу большую роль государства, которое должно сформулировать задачи для бизнеса и профинансировать их решение. Государство должно сделать изобретателям заказ на то, чего еще нет, но необходимо народному хозяйству, заказ на выполнение некоей социально-экономической задачи. Например, сделать строительный материал дешевле и легче кирпича, но прочнее. Как и из чего это будет делаться, должны придумать ученые и изобретатели. А государство должно быть готово финансировать эту работу, что тоже, по сути, будет являться венчуром, риском.
Зато те инноваторы, которые смогут решить поставленную задачу, будут понимать, что в дальнейшем их изобретение будет внедрено в производство и обеспечено госзаказом. Тогда появится стимул.
Сегодня большинство инновационщиков плохо приспособлены к рыночным условиям, нет необходимого оборудования, экспериментальных баз и, самое главное, у многих изобретений нет рыночной перспективы.
— В ближайшие месяцы будет сформирован состав Совета при Правительстве России по развитию малого предпринимательства, написано положение о его работе. Какие моменты, важные для бизнеса, необходимо учесть разработчикам, на ваш взгляд?
— Первое — это состав совета. По всей вероятности, он будет состоять из чиновников высокого ранга, представителей российских предпринимательских объединений — это все правильно. Но зачастую в совет стремятся пригласить конкретных практиков-предпринимателей, что, с одной стороны, неплохо, но по нашему опыту это иногда искажает общую картину развития бизнеса. Каждый бизнес своеобразен, и у него свои проблемы, поэтому необходимо набрать людей, которые будут представлять в совете обобщенное мнение предпринимателей и смогут найти золотую середину среди различных точек зрения. Вспомним, например, недавнее обсуждение закона о торговле. Малые предприятия и сетевые компании вступили в конфликт, исходя из личного понимания своего бизнеса. Поэтому важно, чтобы в совете были представители, которые смогли бы выразить наиболее общую точку зрения по спорным вопросам, получив информацию из самых разных источников, проанализировав и выдав суммарный взвешенный результат.
Состав совета, на мой взгляд, должен формироваться как по региональной, так и по профессиональной принадлежности. Безусловно, должны быть аналитики, ученые, которые занимаются исследованием проблем малого бизнеса, которые знают статистику и динамику развития предпринимательства в России.
Второй важнейший вопрос — это необходимость “встраивания” на постоянной основе деятельности совета в систему принятия правительственных решений. Это значит, что в постановлении правительства необходимо прописать механизм взаимодействия совета со структурами исполнительной власти. Совет должен делать качественную экспертизу проектов законов и постановлений правительства, которые так или иначе могут повлиять на развитие малого и среднего предпринимательства и настаивать на том, чтобы даже если они не будут приняты, то в обязательном порядке будут серьезно рассмотрены и учтены при подготовке нормативных документов.
Мы можем поделиться схемой, которая давно работает в Москве. Это наш общественно-экспертный совет. В регламенте столичного правительства прописаны определенные функции общественно-экспертного совета, главная из которых — согласование документов, влияющих на развитие малого и среднего предпринимательства. Это серьезная процедура, и чиновники знают, что с помощью этого рычага бизнес может отстаивать свои интересы.
Пока решения совета будут носить сугубо рекомендательный характер, как это предусмотрено федеральным законодательством, чиновники продолжат бездействовать, а развитие малого и среднего предпринимательства останется на бумаге.
— Как вы считаете, не станет ли поворот власти в сторону малого предпринимательства лишь PR-акцией, которая может обернуться еще большей потерей доверия предпринимательского сообщества?
— Это мы сможем понять, только прожив определенный отрезок времени и понаблюдав за дальнейшими действиями властей. Какие должны быть конкретные шаги? Мне кажется, что у власти сегодня появляется воля и понимание фундаментальной роли малого и среднего бизнеса в жизни современного общества. Но неотложные меры по поддержке предпринимательства, некоторые из которых сейчас обсуждаются, — это не стратегия развития малого и среднего предпринимательства. Мы можем говорить об отдельных мелких шагах, конечно, очень важных, но они не изменят ситуацию принципиально. С 1994 года количество малых предприятий в России выросло от силы на 150 тысяч. А нам нужны миллионы малых предприятий.
Сегодня важно наметить стратегию развития на среднесрочную или долгосрочную перспективу. Это уже серьезная программа, которая затронет почти все сферы деятельности государства, там должна быть отведена определенная роль и госструктурам, и самим предпринимателям, и их ассоциациям и объединениям. Такую программу разработать и принять в масштабах страны непросто. Есть определенные региональные и национальные условия. Особое место должно быть отведено пропаганде. Очевидно, что как только высшие руководители стали делать публичные заявления, то и все начальники рангом ниже моментально сориентировались, и теперь в редких докладах не звучит проблематика малого бизнеса. И журналисты тут же подхватили эту тему. Только они все сенсации ищут, а проблемы серьезного характера не поднимают.
PR очень важен — это показатель того, что государство наконец осознало роль малого бизнеса в экономике и настраивает чиновников и самих предпринимателей на совместную работу. Однако доверие к власти увеличивается, если она не только постоянно говорит о малом бизнесе, но и стимулирует, и отслеживает процесс его развития.
— Если государство проявило “политическую волю” и решило вплотную заняться развитием малого и среднего бизнеса, создавать средний класс, значит, должна быть четко сформулированная программа действий. Какой вы ее видите?
— Малый бизнес определяет социально-экономическое лицо страны, качество жизни, развитие демократических институтов и среднего класса. Можно объявить развитие малого бизнеса национальным приоритетом, но потом надо что-то делать, то есть брать бумагу и писать план действий. Но написать мало — необходимо реализовать написанное, что еще сложнее.
На мой взгляд, программа должна состоять из нескольких частей. Первый блок — это ряд законодательных и административных мер, которые должны подстраиваться под задачу создания огромного количества небольших частных собственников (нормальная налоговая политика, нормальная судебная система, административное право, таможенная политика, инвестиционная политика).
Предприниматели в один голос требуют снизить налоги. Тем более что сейчас это еще можно сделать, пока держится цена на нефть и есть серьезный профицит. Надо снижать налоги, иначе мы не сможем вывести предприятия из тени. Только административными методами это сделать невозможно. Необходимо отменить НДС и ввести налог с продаж. Это понятная мировая налоговая практика. Обязательно надо развивать упрощенную систему налогообложения, особенно для производственников. И, конечно, менять единый социальный налог. Он, кстати, особенно больно бьет по инновационным предприятиям, судьбой которых власть в последнее время так озаботилась. В инновационных предприятиях большая часть — это зарплата. Поэтому огромные отчисления очень тяжело бьют по инновационным предприятиям, где зарплата высокая, а продукт еще не вышел на рынок и не начал приносить прибыль. Получается налог на интеллект.
Высокие налоги ведут к проблеме с зарплатами в сфере малого бизнеса. Сегодня большой рост зарплат наблюдается в финансовом секторе, добывающих отраслях, электроэнергетике и госсекторе. Но этого не происходит в малом бизнесе. Получается ненормальная ситуация, когда вышеуказанные сектора создали “перегрев” зарплат. Тем более что там уровень зарплат устанавливается нормативно, а бизнес может платить столько, сколько он может платить. И реальная официальная зарплата получается чуть более 10 тысяч. Есть, конечно, и конверты, и это тоже проблема.
Перекос между разными секторами экономики, рост зарплат особенно в госсекторе и у монополистов, приводит к тому, что народ и особенно молодежь не хочет идти в бизнес. На Западе зарплата чиновника всегда меньше, чем предпринимателя. Чиновник, получая меньшую зарплату, имеет соцпакет и стабильность. Но чиновника это устраивает, потому что бизнес — это риск. А риск и деньги всегда соотносятся определенным образом. Там, где больше риска, — там должно быть больше денег. У нас пока наоборот, и это очень опасная тенденция для развития частного предпринимательства. Поэтому надо малый бизнес максимально освободить от налогов, дать возможность ему вырасти и платить достойную зарплату своим сотрудникам.
Снижение налогового бремени и “налоговые каникулы” для начинающих на несколько лет позволят совершить гигантский рывок в его развитии. Надо дать людям возможность набраться сил, но не за счет того, что им дали зарплату, а за счет того, что они ее заработали. Тогда и общество сформируется другое, тот самый средний класс появится. Но здесь должны быть очень мощные и радикальные решения. У нас, к сожалению, этого пока нет.
Еще один важный момент в этом вопросе — развитие культуры уплаты и взимания налогов. У нас нет ни той, ни другой. Предприниматель не хочет, а часто и не может платить, а что творит налоговая, не поддается описанию. Вместо того чтобы помогать предпринимателю, фискальные органы фактически приводят к тому, что бизнес разоряется. Что выгоднее: содрать огромный и не всегда правомерный штраф для отчетности или сделать так, чтобы бизнес выстоял и продолжал платить налоги и продолжал нанимать людей на работу, платил им зарплату и освободил государство от заботы об этих людях?
В разделе административных мер необходимо особое внимание уделить проверкам. Сегодня просто огромное количество проверяющих органов. Проверять и контролировать бизнес надо, но проверки не должны носить фискально-удушающий характер, как это у нас происходит. Они должны быть хотя бы на первом этапе профилактическими. Человек, решивший заняться бизнесом, должен быть знаком более чем с сотнями инструкций по 50 разным направлениям контроля. Но ни один нормальный человек всего этого знать не может. Ведь каждый контролер знает только свои инструкции и может ими легко оперировать. А как быть предпринимателю, который сам себе и директор, и курьер, и бухгалтер, и всего 10 человек работает, — как ему от всех контролеров отбиться?
Проверяйте бизнес, но там, где деятельность реально может нанести угрозу человеку или природе. Не надо лишних проверок.
Перед контролером почему-то ставится задача обязательно наказать, дать “план по валу”, при этом нет задачи, чтобы на проверяемом предприятии все было хорошо. Пора становиться более цивилизованными. Если проверяющий спокойно объяснит, что неправильно, как возможно исправить, то и предпринимателю легче выполнить будет все предписания. А у нас сразу штраф, причем на договорной основе, потому что все штрафы в “вилках”, от и до. Это и порождает коррупционные механизмы. Я поддерживаю предложения МЭРТ о том, чтобы при первой проверке не выписывать штраф. Поэтому если оно будет зафиксировано, хорошо бы в решении Госсовета, то, возможно, что-нибудь изменится. А пока у нас вся система контроля недружелюбная и неконструктивная.
Второй блок — это конкретные организационно-финансовые и другие мероприятия. В качестве примера могу привести Комплексную программу поддержки и развития малого предпринимательства в городе Москве, которая принимается на три года. В ней достаточно четко прописаны все мероприятия с конкретными суммами денег, необходимых для их реализации.
Отобраны на конкурсной основе организации инфраструктуры поддержки малого предпринимательства, которые участвуют в реализации проектов Комплексной программы. В сущности, это организационные и финансовые механизмы для помощи предпринимателю. Но на создание механизмов нужны усилия, нужна воля, деньги, помещения, для этого нужны новые постановления — если мы хотим получить результат.
— Есть временной фактор. Люди услышали заявление власти и решили начать свой бизнес, но столкнулись с тем же, что и раньше, — недостаток средств для открытия бизнеса, нехватка помещений, налоговое бремя и так далее. Сколько времени им ждать новые законы и изменения механизмов регулирования? Ваш прогноз.
— Это опять же вопрос “политической воли”. Мы знаем примеры, когда правительство и Кремль считали, что надо принять закон, и Госдума очень быстро его принимала. Это вопрос настойчивости. Когда этого нет, то закон можно мурыжить годами. Если есть задача, высшее руководство ее отслеживает, ставит определенные цели, когда есть с кого спросить, то и законодательная машина работает. При нормальной работе, в том числе при привлечении экспертов из предпринимательского сообщества, и в первую очередь через создаваемый совет, о котором мы говорили, это все можно сделать достаточно быстро.
— Насколько сегодня регионы готовы к новой политике в отношении малого бизнеса?
— Последние годы МЭРТ активно занимался проблематикой малого бизнеса, пытаясь расшевелить регионы, предлагая софинансирование по реализации региональных программ. Это хорошо, но совершенно недостаточно. Региональные программы должны опираться на единую — федеральную. Действовать только через регионы сложно и не всегда правильно. Например, есть программа по активизации деятельности малых предприятий во внешнеэкономической сфере через участие в выставках. По этой программе получается, что малое предприятие должно само заплатить за свое участие в выставке, и только спустя довольно длительное время федеральный и региональный бюджеты частично компенсируют его затраты. Все должно быть с точностью до наоборот. Если МЭРТ считает, что та или иная выставка интересна государству с точки зрения маркетинговых исследований или для продвижения продукции малых предприятий на внешние рынки, надо на конкурсной основе отобрать одну структуру. Выделить ей деньги, для того чтобы она поработала с регионами, отобрала компании по тематике, посмотрела, годятся ли эти фирмы для продвижения на внешний рынок, и потом бы их уже отвезла. Это другой механизм, которого сейчас нет.
Так же с информационной поддержкой. Есть огромные блоки вопросов, которые важны для всех предпринимателей страны, вне зависимости от конкретного места проживания (право, обучение, деловые контакты, вопросы бухучета и т.д.). Значит, надо создать такой общий федеральный информационный ресурс или нанять того, у кого он уже есть. Поэтому мне кажется, что должно быть сочетание федеральных, региональных и местных программ.
По законодательству никто не может заставить губернатора заниматься поддержкой малого бизнеса. Можно только оценить его деятельность при принятии определенных политических решений по тому, как в его регионе бизнес развивается, и сделать определенные выводы. Но ведь можно заинтересовать и регионы в развитии предпринимательства. Возьмем, к примеру, налоги. В Москве малый бизнес в прошлом году 80% налогов заплатил в федеральный бюджет, а 20% — в московский. Видимо, в других регионах приблизительно так же. Но если государство считает, что малый бизнес — это региональная проблематика и не приносит ощутимого дохода федеральному бюджету, как крупные корпорации, так и отдайте все налоги в регионы. Тогда у губернатора будет мощный экономический стимул для поддержки и развития предпринимательства. В таком случае мы должны учитывать все малые предприятия и индивидуалов. Абсурд, но в нашей стране статистика по малым предприятиям весьма далека от действительности. Все мы оперируем разными цифрами, опираясь в том числе на собственные исследования.
Чтобы перевести налоги в местные и региональные бюджеты, надо понять, что некий орган будет конституировать, что ты — малый бизнес. И таким органом могут стать налоговые органы.
Другая сторона вопроса — отсутствие в регионах генерального плана развития территорий. Все застраивается и развивается весьма хаотично. Бизнесу непонятно, где будет коммунальная, где промышленная, где торговые зоны. Бизнес не понимает, куда конкретно он может приложить свои силы и деньги. В этом смысле появляется огромная возможность для частно-государственного партнерства.
