Когда еще выпадет случай поблевать под овацию? О, шарман! Под аккомпанемент коллективного блёва над пятью очками в “Современнике” давеча разоблачали врагов, угожденцев, рвачей, шпионов и вредителей в постановке Михаила Ефремова пьесы Андрея Платонова “Шарманка”. Никто не расстрелян (1930-й), отыграли ударно…
…Ударно — рушились стены, шли на бреющем авиаматки, шуршали шпионы, хоронились кулаки с мироедами. Короче, легкий блиц-экскурс в добротный, постнэповский СССР, когда одни зловонно стагнируют, другие чрезмерно энтузиастят. И те, и те — над пропастью. А зрителю — все весело. Молодежь (подчеркиваю) в антракте домой не ушла: охота доглазеть, благо “Шарманку” никто не читал. Запрещенка, не издавалась. А Михаил Ефремов мечтал поставить с 1986-го: будучи в Берлине, случайно на нее наткнулся. Ну и загорелся. И вот Волчек ему “дала шанс”.
Сюжет — поэзия. Примерно так: ходят-бродят по миру два энтузиаста в рванине — Алеша (Шамиль Хаматов) и Мюд (Клавдия Коршунова). Алеша — русский богатырь с шарманкой, впрочем, худосочный по причине недоедания из-за высоты нравственных устремлений. Мюд — подросток, если пристально всмотреться — девица, высота устремлений еще более пико-коммуниздовая. Ну и забрели они на какую-то г-венную заготовительную базу. А там сидит редкий Щоев (Никита Высоцкий — божественен!), глаза — совестливые, слова — правильные, а раскусишь — антисоциалистическая гадина. Вместо того чтоб рыбу-птицу для соцхозяйства заготовлять, он, сволочь, опыты ставит, как народ приучить червяков, саранчу кушать и коровье “того” (пищу испытать в глубине своих туловищ). Тут же за столиком — зарубежный проф Стерветсен (А. Кахун): вкушает, шпионит, как водится. “Надстройку” ищет. Надстройка — когда одни в поте лица работают, а другие, важные, объясняют им, зачем эта работа нужна. Хитрый профессор хочет “надстройку” купить, поелику она в соцобществе душу заменяет, и ищет нужную жертву. Перебирает. Вот — Алёшка, искренний вроде… верит! Но пока размышлял, Алешку по-быстрому во “враги” записали: “Давай я возглавлю тебя, Алеша, человеком станешь!” — Щоев говорит.
Грохот по всему залу — мир не видывал более шумного спектакля. Что-то падает, взрывается, крик, окрик. Пафос на апофеозе и навозном насосе. Все на грани, как от пародии на интернет-спам: телефоны “Верту” дешево, увеличение члена, виагра от производителя… Подумерший язык “падонкафф” ярко преобразился в платоновских конструкциях и объективном маразме Ефремова (сорежиссер Роман Хеидзе): “Шарманка” жизненна, остра и умна.
