“Лишь перед смертью мы с Нонной признались друг другу в любви”
Первое интервью с сестрой Мордюковой
Месяц назад не стало Нонны Мордюковой.
За это время страна потеряла и других своих любимцев. Один за другим ушли Михаил Пуговкин, Александр Солженицын. Смерть великой актрисы как бы отошла на второй план.
Только не для этой женщины.
Все последние годы Наталья Викторовна находилась рядом со своей знаменитой сестрой. Была для нее всем: и сиделкой, и секретарем, и собеседником. Была необходима как воздух. Была незаменима…
Она никогда не кичилась родством и близостью со знаменитой актрисой, не давала пространных интервью, предпочитая оставаться в тени. И только сейчас, немного отойдя от шока, Наталья Викторовна согласилась рассказать о своей великой сестре.
— Наталья Викторовна, ваша жизнь последние годы, наверное, была полностью посвящена сестре?
— Ну да, была рядом всегда… И меня возмущает, когда говорят, будто Нонна умерла в нищете. Она умерла в богатстве! Потому что у нее столько сестер и братьев. И племянников. Она все время была окружена любовью и лаской.
— Все относительно. Наверное, о бедности Мордюковой говорили потому, что на Западе актрисы ее уровня — сплошь миллионерши.
— Не знаю, Нонна считала, что мы живем шикарно. Она могла есть все что хочет — ей этого было достаточно… Да нет, моя сестра ни капельки не завидовала богатым, не было в ней этого. Говорила: “Вот, кто богатый, машинами деньги возит. А что с ними делать? Здоровье все равно не купишь”. Так что богатство — оно в родных. Вот у нее подруги есть одинокие — это нищие, некому за ними ухаживать. А Нонна, несмотря на болезнь, даже на свои годы не выглядела, она была в душе молодая. И все потому, что ее окружали любящие люди. Все ее навещали. Брат младший из Быкова даже как-то приехал — Нонна попросила картину повесить, портрет ее нарисовали. Так что — присверлить что-то, дверцу починить — мы все ей помогали. Все! Не в нищете она умирала…
“Шевелюсь — значит, живу хорошо”
— Скажите, за последние годы вы часто видели ее счастливой?
— Сейчас скажу… Вот под Новый год доктор, которая продлила ей жизнь на целый год, к нам приехала. И в горшочке привезла живую елочку из Ботанического сада. Украшенную колокольчиками. Как же Нонна была рада! Как она дрожала над этой елочкой! “Ты не поливай, — говорит, — я сама буду”. То есть для нее это такая радость была… Или когда маленькие правнуки приезжали — с нашей стороны, с мордюковской. Тоже — как она восхищалась ими! Один музыкальный, другой разговаривает умно!.. Да и когда приятельница ее, кума, приводила к нам свою внучку Еву — тоже какая радость была! Она всему радовалась… А когда я ей записывала концерт Хворостовского!.. Мы сидели перед телевизором, слушали — она прям извелась вся: запиши да запиши. Мы даже в больницу кассету эту ей приносили. Она послушала, помню, и говорит: “Какой кайф в этой серости такого гения слушать!” Так что были радости у нее, были…
— Значит, болезнь не подкосила ее, не предавалась Нонна Викторовна унынию?
— Не-е-ет! Даже с иронией относилась к ногам своим, которые плохо ходили. Звонит как-то своей подруге Лорке, которая одна осталась совершенно. “Лор, ну как ты себя чувствуешь?” “Ну как тебе сказать, — та отвечает, — одышка, то-се…” “Ну ты шевелишься?” — “Шевелюсь”. — “Вот и я шевелюсь. Значит, живем хорошо”.
Весь предпоследний год мы вообще не вызывали ей врачей. Вот эта женщина, про которую вам говорила, та, что ей жизнь продлила, лечила Нонну по своей методе: давала витамины всякие, пробовала определенные приборы. И нам не нужно было в ЦКБ, Нонна хорошо себя чувствовала. За это время она снялась на нескольких каналах, начала писать вторую книгу… Которая сгинула…
— Кстати, Нонна Викторовна не раз говорила о том, что вторая книга на подходе. Какова же ее судьба?
— А это все припрятано где-то. Я слышала даже, что все кассеты с ее голосом находятся у главного редактора одной “желтой” газетенки. Ну и что, я пойду отнимать их? Это же смешно… Приехал, помню, из издательства какой-то человек, она отдала ему кассеты. Спустя какое-то время он ей позвонил: “Нонна Викторовна, мы уже все расшифровали”. И исчез. И до самой смерти ни единого звонка… А она ведь там и о Михаиле Тале писала, и о Пырьеве. О Пудовкине, о Бондарчуке, о Шукшине. О Шолохове. Они же с Бондарчуком, когда снимались в фильме “Они сражались за Родину”, были у Шолохова в гостях. И Нонна рассказывала, как Шолохов их встретил. А теперь где все это?.. Ну да бог им судья, он все видит…
“Она очень хотела сняться у Литвиновой”
