Еще на входе в мастерскую единственного в стране киношорника в нос ударил резкий, чуть кисловатый запах кожи. Абсолютное впечатление, что очутился в каморке средневекового ремесленника. Никаких признаков современной цивилизации, за исключением приютившегося у стенки маленького телевизора да простенькой электрической лампы. По стенам в беспорядке развешаны хомуты, уздечки, плетки. Многие — совсем старые, потертые. Есть и совершенно негодные. Стол мастера и вовсе завален до такой степени, что отличить, где тут что, практически невозможно.
Вот оно, логово Владимира Алексеевича, чьими руками обшивались все лошади из всех картин киностудии “Мосфильм” за последние сорок лет. Самому шорнику — 55. Сколько благородных животных прошло через его мастерскую, лошадиный портной не помнит. Даже конкретные фильмы затрудняется назвать. Говорит: “Все”. Припоминает, как еще вместе с отцом наряжал конные эскадроны из “Войны и мира”, как одевал четвероногих красавцев из “Всадника без головы” и заковывал в железо лошадей из последнего фильма Карена Шахназарова “Яды, или Всемирная история отравлений”.
Кстати, именно от отца Владимир Алексеевич унаследовал как любовь к лошадям, так и профессию. Так что на “Мосфильме” сложилась своего рода династия шорников. Приятно чувствовать себя человеком, чью работу не может сделать никто, кроме него самого. Однако продолжить уникальное дело пока некому. У Владимира Алексеевича дочь, а шорник — исключительно мужская профессия. Пробовали набирать учеников, но ничего из этой затеи не выходило. Работа хоть и уникальная, но кропотливая, тяжелая и даже вредная. Так что пока свято место остается вакантным.
Для работы шорник использует в основном сыромятную кожу. Из нее также получаются отличные плетки. Какая деталь конской упряжи самая кропотливая и трудоемкая, мастер ответить затруднился. Сказал, что для него уже сложного ничего не осталось. Владимир Алексеевич шьет как парадную, так и обычную конскую амуницию. В среднем на изготовление одной полной упряжи уходит неделя. “Лошадиную” одежду не обязательно шить на конкретное животное — обычно на четвероногих подгоняют уже готовые наряды.
После “Ядов” работы у Владимира Алексеевича пока нет. Сейчас он ремонтирует старую, поизносившуюся амуницию. “Старая” — имеется в виду буквально несколько лет. К великому сожалению, практически ни одной уздечки или хомута из легендарных советских фильмов не сохранилось. Владимир Алексеевич пытается сберечь хотя бы то, что осталось от “Ядов”. Он сидит с шилом в руках и занимается делом, которое никто, кроме него, осилить не сможет...
