Впрочем, не только он. И заявил Лужков об этом не вчера, а несколько лет назад, когда вступил в дискуссию с тогдашним вице-премьером Борисом Немцовым о целях и темпах проведения жилищно-коммунальной реформы. Будущий лидер СПС намеревался применить шоковую терапию, поставив людей перед жестоким выбором: платите за все или вам будет плохо. Лужков, естественно, с этим согласиться не мог. А вот с Лужковым согласился президент Путин, который высказал серьезные сомнения в верности чисто механического перекладывания проблем ЖКХ на плечи граждан. Поэтому представляется, что неверно называть “лужковской” проводимую ныне в Москве жилищно-коммунальную реформу: она идет в полном соответствии с установками федерального правительства. Это, между прочим, подтвердили Герман Греф и Анвар Шамузафаров, принявшие недавно участие в заседании столичного правительства. Так что разговоры о том, что кто-то в Кремле запретил Лужкову проводить реформу, — не более чем газетная утка. Другое дело, что сама реформа — дело непростое...
Все-таки прав был классик, заметивший как-то, что москвичей испортил квартирный вопрос. Был не просто прав, а прав по крайней мере дважды. Москвичи настолько не в состоянии нормально воспринять нынешнюю жилищно-коммунальную реформу (к ее решающему этапу с первых дней 2002 года приступило наше родное столичное правительство)... Причем не просто не воспринимают, а относятся к реформе с подозрением и даже с нескрываемым раздражением. А ведь до этого жители столицы неизменно выражали едва ли не единодушную поддержку всем начинаниям администрации Лужкова.
Что же произошло? Почему москвичи, мягко говоря, проявили непонимание в столь важном вопросе? Может, их перепугала цифра “100”, появившаяся на уличных перетяжках? Их содержание, как говорится, не для слабонервных: я, мол, патриот Москвы на все 100 процентов и готов оплачивать жилищно-коммунальные услуги на все 100 процентов. А всем хорошо известно, что сегодня москвичи оплачивают только 44 процента от стоимости коммунальных услуг — остальные 56 процентов доплачивает городской бюджет. Многих, видимо, просто парализовала эта цифра “100”. Отсюда и неспособность к восприятию смысла лужковской идеи. Такое вот получается почти 100-процентное непонимание...
А ведь смысл реформы заключается совсем не в том, чтобы ободрать бедного москвича как липку. Да и что с него взять, если тысячи жителей столицы едва сводят концы с концами? Нет, москвича никто грабить не собирался и не собирается. Смысла нет. Столичное правительство, напротив, думает не столько о размере платы, сколько о повышении качества этих самых коммунальных услуг. Речь, собственно, и идет о том, чтобы жилищно-коммунальная сфера стала наконец соответствовать рыночному статусу нашей экономики. А для этого надо демонополизировать жилищно-коммунальное хозяйство. То есть передать обслуживание домов в основном в руки частных организаций. Причем не просто передать, а сделать это на основе конкурсного отбора. Кстати, только в прошлом году в городе состоялось 75 таких конкурсов. Сегодня, если кто не знает, нас обслуживают около 700 частных фирм. И вряд ли кто-то станет отрицать, что обслуживание жильцов заметно улучшается. Но это, считают в правительстве Москвы, только начало больших перемен. А чтобы совсем дело наладилось, реформу огромного столичного ЖКХ нужно довести до конца.
Людей, конечно, можно понять. За многие десятилетия они привыкли к тому, что от реформ ничего хорошего ждать нельзя. Но этот случай — совсем другое дело. Городские власти не собираются опустошать тощий кошелек подавляющего большинства жителей. Мэр, как известно, придерживается того убеждения, что реформы, в том числе и нынешняя, не должны осложнять жизнь. Что касается 100-процентной оплаты, то это предложение адресовано только тем семьям, где доход на каждого члена составляет не менее 8,5 тысячи рублей в месяц. И то — добровольно. И то потому, что для таких состоятельных москвичей содержание квартиры обойдется максимум в 7—8 процентов семейного бюджета, а на деле — гораздо меньше. И от общего числа горожан таких, по различным данным, набирается от 20 до 25 процентов. С какой стати городской бюджет должен доплачивать за тех, кто может позволить себе иметь “Мерседесы”, охрану, загородные виллы, многочисленную челядь и т.д. и т.п.?
Могут, правда, сказать, что в нашей стране все равны, что Конституция не делит граждан на бедных и богатых. Но одно дело Конституция, а другое — жизнь, где меньшинство все-таки не за бедными. В Москве с ее почти 9-миллионным населением имеется примерно 39 тысяч жилых домов, а квартир — почти 3,5 миллиона. И живут в этих квартирах в основном не очень состоятельные люди. Именно им правительство столицы и хочет помочь.
Как это сделать? Сложившуюся систему взимания коммунальных платежей наш прагматичный мэр считает нерациональной. Во-первых, потому, что ежегодно выделяемые из городского бюджета 20 миллиардов рублей на доплату оказываемых нам коммунальных услуг используются, строго говоря, неэффективно. И выражается это прежде всего в невысоком качестве этих самых услуг. Поэтому Лужков — и это во-вторых — начал разрушать монополию ЖЭКов, пока еще властвующих на рынке коммунальных услуг. Собственно, и рынок-то реально еще не сложился: те 700 частных организаций, что стали нас обслуживать, до сих пор так и не решили для нас проблему выбора — в ЖКХ все еще господствуют ЖЭКи, у которых нет реальных конкурентов. Как видим, способ, так сказать, производства здесь сохранился социалистический. ЖЭКи воплощают в одном лице и заказчика, и подрядчика по эксплуатации и ремонту жилищного фонда. Поэтому и улучшать свою работу им нет никакого резона. Ясно, что при таком подходе ждать повышения качества услуг не приходится. Вот как по этому поводу выразился сам мэр:
— Сейчас реформа представлена москвичам совершенно примитивно. От горожан мы слышим: реформа — это сто процентов платежей. Я же говорю о том, что реформа — это изменение обслуживания москвичей жилищно-коммунальными организациями, это изменение самих принципов обслуживания...
Что же касается 100-процентной оплаты услуг, то мэр назвал ее отдаленным результатом жилищно-коммунальной реформы. В течение ближайших пяти-шести лет, считает мэр, об этом не может быть и речи. Исходит он при этом из понимания того, что доходы большинства москвичей не позволяют пока идти на столь радикальный шаг.
Поэтому сегодня Лужков предлагает москвичам следующее. Те 20 миллиардов рублей, что ежегодно выделяются на эти цели из городского бюджета, следует направлять на личные счета семей, относящихся к низкооплачиваемым категориям населения. И они сами будут решать, как ими распорядиться. Можно, к примеру, создать Товарищество собственников жилья (ТСЖ) и на конкурсной основе выбрать — обратите внимание: выбрать на конкурсной основе! — партнера, то есть организацию, которая и будет обслуживать дом. Отношения эти будут строиться исключительно на рыночных принципах. Если одну из сторон, скажем, жильцов, что-то не устроит, то договор может быть немедленно расторгнут и заключен с другой организацией.
Тем более что таких организаций, как видим, становится все больше, и конкуренция за потребителя между ними возрастает. Что, между прочим, не может не отразиться на стоимости услуг: они неизбежно будут дешеветь при столь же неизбежном повышении их качества. В этом, кстати, можно быть уверенным на все сто.
