Время чёрных докторов

  — Ну что ты с ней носишься? Холишь, лелеешь... Продала бы к чертовой матери — денег заработала! — то и дело слышала Марина от коллег по НИИ.
     — Да вы с ума сошли! — обычно отвечала она. — Как же можно продать своего ребенка?! Я сама, можно сказать, ее родила, растила целых восемь лет!..
     Сама мысль о продаже “обузы”, как коллеги именовали ее детище, казалась Марине кощунственной и в то же время такой заманчивой...
    
     “Обуза” тем временем чинно лежала на письменном столе.
     — Ну как же мне тебя защитить?.. — вслух размышляла Марина, но никакие идеи по этому поводу в ее “перспективную” голову (так о ней, по крайней мере, все говорили) не приходили. Продать “обузу” Марина так и не решилась. А ведь ее купили бы, точно купили бы, с руками оторвали. Но тогда пришлось бы ее отрывать от сердца, а это больно. Марина до сих пор не понимает: почему докторская диссертация, “кирпич”, как шутливо называют ее ученые, из-за невозможности защиты превратилась в тяжелый камень на шее перспективного ученого?.. Рождение “кирпича”      Марина “остепенилась” рано, кандидатом наук стала еще при Советском Союзе. После защиты кандидатской зарплата сотрудника кафедры (ассистента) подскакивала вдвое, следовала должность старшего преподавателя, затем — доцента. Докторская зарплата была значительно выше кандидатской. В общем, стимул был хороший.
     После окончания юридического факультета Марина твердо решила работать в системе МВД. Ее отговаривали, пугали тем, что придется “надеть погоны”. Но Марина не испугалась. Очень скоро, в начале 90-х, началась ее работа над докторской диссертацией. Будучи прекрасным специалистом в области гражданского права, Марина выбрала для работы очень узкую и очень важную тему. Если бы она захотела просто стать доктором наук, получить, так сказать, статус, можно было бы взять за основу какую-нибудь более широкую проблему. По ней и оппонентов легче найти, и работать попроще. Но Марина хотела двигать науку.
     Работать над “кирпичом” начинала в Питере, где в то время жила. В общей сложности она трудилась над докторской целых восемь лет. Шесть их них ушли на сбор материала, который приходилось искать по крупицам, на подготовку к самому главному — собственно написанию диссертации.
     По существующему положению, для написания диссера Марине выделили два года. Она корпела над каждой строчкой, выверяя всю свою работу с точностью до знака. Диссертация была уже почти готова. В свет вышла монография Марины, сама диссертация прошла обсуждение и была рекомендована кафедрой к защите. Но тут в вузе, где работала Марина, развалился ученый совет... Прейскурант для докторанта      И Марина решила переехать в Москву. В столице и вузов больше, и ученых советов хватает. Судьба забросила ее в один из эмвэдэшных НИИ. До защиты оставался только шаг.
     Неожиданно выяснилось, что защита на “чужом” ученом совете стоит немыслимых денег.
     — Везде, куда бы я ни обращалась, на меня смотрели как на сумасшедшую, — рассказывает Марина. — “Ну вы же понимаете, работу совета нужно оплатить...”
     А она не понимала. Почему? За что? При ее-то зарплате преподавателя?.. По самым скромным подсчетам выходило, что за защиту ей придется выложить от 2300 до 3000 долларов. И это не взятки, как можно было бы грешным делом подумать, а совершенно официальные тарифы, которые существуют во многих вузах, где есть ученые советы. Работа специализированного совета по защите диссертаций стоит в среднем около 1000 долларов, затраты на содержание оппонентов (их проезд, проживание, суточные, официальная зарплата) в зависимости от региона, где живет оппонент, составляют 500—1000 долларов плюс неофициальные расходы (обязательный банкет, подарки членам совета, услуги по оформлению диссертационного дела) — где-то от 800 до 1000 баксов. В некоторых случаях диссертанта обязывают еще и за собственный счет издать свою монографию на базе редакционно-издательского отдела учреждения, где будет проходить защита. Это еще 200—300 долларов. Где взять такую сумму?!
     — Накануне Дня чекиста мне, полковнику МВД, выплатили зарплату, — рассказывает муж Марины, тоже сотрудник кафедры. — Вместе с выплатой за выслугу (я служу уже ни много ни мало 30 лет), за звание, вместе с пайковыми и “книжными” деньгами получилось 4800 рублей. У Марины получается еще меньше. Где наскрести на защиту? Работать в других структурах нам нельзя по Закону “О милиции”. Можно только где-нибудь подчитывать лекции. Но все равно таких денег нам не набрать...
     — Просто удивительно, — жалуется Марина. — На два года я была освобождена от службы специально под написание диссертации. Два года мне платили зарплату. Я добросовестно отработала, написала диссертацию. И что дальше?.. Как становятся “черными докторами”      НИИ, где работает Марина, не в состоянии взять на себя такие расходы. “Ищи спонсоров”, — сказали ей. Но разве их найдешь? Тем более что искать придется скорее не спонсора, всегда рассчитывающего на выгоду со своей благотворительности, а мецената. Но это уже совсем из области фантастики. Тем более что случай Марины на сегодняшний день — скорее правило, чем исключение. На всех потенциальных докторов никаких меценатов не напасешься. Жизнь поставила Марину перед жестоким выбором. Или влезать в долги и защищаться, или же просто продать свой восьмилетний труд.
     Сегодня цены на “кирпичи” значительно подскочили. Цена на кандидатскую диссертацию колеблется в пределах 3000—5000 долларов. Докторский “кирпич” — на порядок дороже. Узкоспециализированные “кирпичи” (как в Маринином случае) стоят дешевле: их сложнее защитить. Но все равно соблазн велик.
     В науке сложилась дичайшая ситуация. Сегодня защититься могут лишь научные и научно-педагогические кадры, работающие в научных и учебных заведениях, где есть специализированные советы по защите диссертаций. Другим ученым научный рост заказан.
     Докторанты выкручиваются каждый по-своему. Кто-то едет защищаться в регионы (говорят, там дешевле), кто-то действительно ищет и находит спонсоров, а кто-то посылает существующую систему куда подальше и становится “черным доктором”... Кандидаты, равняйсь!      Не случайно в последнее время в элитных кругах появилась мода на научные степени. Что называется, спрос рождает предложение. Низы (ученые) не могут — верхи им помогут. Попросту купят. От числа “остепененных” среди бизнесменов и госдеятелей рябит в глазах. Куда ни ткни — доктор, в худшем случае — кандидат. На визитке одного знакомого директора рынка первой строчкой идет надпись: “доктор экономических наук”. Впечатляет!
     Мотивов для получения ученых степеней у имущего класса — пруд пруди. И не только тщеславие. Есть и более прагматичные мотивы для остепенения. К примеру, грядущая служба в армии. По существующему законодательству кандидаты наук от службы в армии освобождаются. Навсегда. Часто бывает дешевле откупиться от армии именно таким способом, нежели рисковать, давая взятку военкому. И только единицы в самом деле хотят сделать честную научную карьеру. Но вот им-то, как правило, денег как раз и не хватает. Увы.
     — Ну почему бы, — рассуждает Марина, — не создать при учебных и научных учреждениях фонды, средства из которых целенаправленно уходили бы на поддержку “остепеняющихся”? Учреждение и государство должны быть заинтересованы в том, чтобы перспективные ученые росли, а не превращались в “черных докторов”.
     “Обуза” Марины по-прежнему ждет своего часа. Есть еще слабая вера в то, что что-нибудь изменится.