...Пепе 82 года. Маленькая и скромная женщина с уложенными и тщательно покрашенными волосами. Жизнь ее не была сахаром — даже в школе не довелось поучиться. Служила мужу, растила детей, работала в продовольственной лавочке...
Но в 60, возрасте, когда большинство дам окончательно сдаются годам и тихо стареют, умиляясь внукам, Пепа вдруг выкинула первый фортель: решила... учиться грамоте. Может быть, впервые в жизни сделав то, чего хотелось. Не обращая внимания на насмешки родичей и соседей, брала частные уроки, с гордостью демонстрируя свои каракули внукам и их приятелям.
Когда Пепе было уже за 70, умер муж. Последние годы он был прикован к кровати безнадежным параличом, и Пепе пришлось очень тяжело...
А потом знакомые и родственники стали замечать, что дама как будто сбросила с плеч тяжкий груз и производит исключительно жизнерадостное впечатление. На вопрос: “Как дела?” — она бодро отвечала: “Прекрасно!” — и рассказывала, что регулярно плавает в бассейне и ходит в клуб “третьего возраста” для пенсионеров, где они очень весело проводят время... “Они” — это старички и старушки, отплясывающие под мелодии своей молодости в специально арендуемых кафе...
Пепа — каталонка, она живет на Ибисе, одном из трех Балеарских островов, расположенных неподалеку от восточного побережья Испании. Ибиса (которую у нас называют еще “Ибицей” или “Ивисой”) входит в число самых популярных европейских центров туризма.
n n n
Если вы любите змей и вас хлебом не корми — дай сходить в серпентарий, на Ибису вам лучше не ездить. Змеи здесь не живут принципиально. Еще в глубокой древности первые задокументированные обитатели Балеарских островов, карфагеняне-финикийцы, заметили: ни одной ползущей, жалящей и шипящей твари здесь нет. Карфагеняне тут же решили, что местная земля — сухая, красноватая и душистая от высохшей на корню травы — священная. Они зашивали ее в ладанки и возили с собой по всему свету, чтобы защититься от укуса змей...
А вот ящериц на Ибисе много. Маленьких, шустрых, по вечерам выбегающих прямо на улицы города подышать прохладой. Одновременно с ящерицами на ночных улицах появляются поджарые, гладкошерстные и очень ленивые местные кошки. Если окажешься на тихой старинной улочке где-нибудь вдалеке от шумных трасс, то и дело будешь слышать “шур-шур” в кустах — это пробежала ящерка. Потом погромче “шур-шур-шур” — это пробежала кошка...
Ибиса — очень маленький остров: 20 км в ширину, 40 км в длину... Поэтому нет здесь места, где бы не пахло морем. Соленым морем, нагретым камнем, терпкими соснами, можжевельником и сладкой сухой травой.
Побережье очень затейливо изрезано, и километровых пляжей нет. Зато есть множество бухт — их здесь называют “calas”. Вода — кристально прозрачная. Настолько, что иногда на вид кажется ледяной... Любителей шумных пляжей автобус привезет в бухту солидных размеров, с карибской, бирюзовой по цвету водой, ресторанами, кафе и всеми европейскими удобствами. Но если захочется тишины и полного, почти первобытного покоя — берите машину, бутерброды и отправляйтесь в путешествие по запутанным дорогам в поисках потайных местечек, сказочных игрушечных бухточек, окруженных поросшими лесом горами. Местные обитатели очень любят возить друзей по таким вот сокровенным тайничкам, как будто угощая их изысканным блюдом: “В следующую субботу я покажу вам тако-о-о-е место — умрете от красоты!”
n n n
...Потом у Пепы появился ухажер. Знакомый старичок из клуба, с которым она особенно часто танцевала. Он был моложе на несколько лет, и тут-то Пепа выкинула следующий фортель. В 80 она впервые в жизни пошла к пластическому хирургу и попросила “сделать ей лицо”. Метод Пепа выбрала такой: собственный жир откачивают шприцем с живота и потом вкачивают под кожу лба, щек и губ. Ошарашенный врач предупредил: несколько дней, пока лицо будет представлять собой сплошной страшный синяк, надо вести себя осторожно, ни в коем случае не смеяться и вообще не гримасничать.
Старичку было сказано, что Пепа больна, причем заразной болезнью, и навещать ее некоторое время нельзя.
И вот Пепа засела в квартире, без конца играя в карты с одной из родственниц, согласившихся скрасить ее одиночество. Изо всех сил Пепа старалась не смеяться. В конце концов не выдержала, расхохоталась, и с таким трудом сделанное лицо пошло неровностями. Пришлось с помощью врача долго и мучительно ликвидировать последствия этого стихийного бедствия.
Семья была в шоке, наблюдая за всплеском жизнерадостности своей матери-бабушки, за ее магазинами, танцами, бойкими старичками и косметологами. Семья считала, что Пепа сошла с ума и транжирит деньги, которые можно было бы потратить на очень серьезные и нужные, на их взгляд, вещи. А Пепа просто жила в свое удовольствие.
n n n
До 60-х годов островитяне жили трудно и бедно. Занимались сельским хозяйством, добывали соль. Фотографии того времени демонстрируют темные, замкнутые крестьянские лица почти поголовно неграмотных каталонцев. Маленький остров был для большинства клеткой, за пределы которой дороги нет.
В 60-е на Ибисе появились колонии хиппи со всего мира — именно “цветы жизни” и стали первыми местными туристами. Вместе с хиппи полюбила наезжать сюда и европейская богема. И пошло-поехало... Началось бурное строительство гостиниц. Открылись рестораны, кафе и прочие места увеселения. Появились модные дизайнеры, особый местный “вольный” стиль одежды, особая “экологическая” архитектура... Население резко богатело — и не всегда это оборачивалось радостью. Дети многих местных нуворишей один за другим погибали от наркотиков и алкоголизма — до тех пор, пока инстинкт самосохранения не поставил этот процесс в определенные рамки.
Сейчас жители Ибисы в массе своей — чуть ли не самые зажиточные в Испании. Остров для них больше не клетка. Многие вообще имеют дом на Ибисе — и квартиру в Дюссельдорфе или Нью-Йорке. Летают по всему миру с достойной зависти легкостью, посылают своих детей учиться в самые престижные учебные заведения Европы. Летом остров бурлит. Зимой — дремлет. Большие, невероятно удобные белые “сельские” дома с маленькими окошками (для спасения от жары), богатство которых не выпячивается, но очевидно, остается под присмотром хорошо оплачиваемых сторожей. Хозяева наезжают иногда, на выходные и праздники...
Как и почти везде в курортных местечках, аборигены не любят приезжих. Они их раздражают пестротой одежды, мотовством и тем, что они — всюду. Но свою нелюбовь и раздражение никто не показывает: граждане прекрасно понимают, что именно туризм — золотое дно и единственный источник их доходов. К тому же туристы доставляют массу развлечений местным старушкам и старичкам. Старички —“пикейные жилеты” — собираются по утрам на городской набережной где-нибудь около кафе и начинают громко (у многих — слуховые аппараты) обсуждать мировые новости, а заодно и “ранних” купальщиц: “Да-а-а... вот это грудь! Какая грудь! Но помнишь, десять лет назад приезжала сюда одна немка...”
А старушки рассказывают друг другу по телефону, какие ночные “птички” проходили мимо их окон утром, возвращаясь с дискотек: “Попа совершенно голая, ну совершенно! А на голове — синие перья, и глаза намазаны вот так, синим-синим! Ужас! Но красиво...”
n n n
...Через пару лет с Пепой случился инсульт. Очень тяжелый, потребовавший операции. Родные сидели у ее кровати в больнице и с печальными лицами ожидали неизбежного конца. Но Пепа пришла в себя. Открыв глаза после долгой комы, она попросила зеркало и, изучив свое лицо, произнесла: “Нет худа без добра! Трепанация черепа, оказывается, очень здорово натягивает кожу!..”
Тут-то проняло и самых непробиваемых родных. В присутствии Пепы, пришедшей с того света в здравом уме и прекрасном настроении, они стали испытывать нечто похожее на священный ужас. Как будто она — шаман, носитель особого знания и жизненной силы.
Но на всякий случай эти скучные люди все-таки забрали у нее фамильные драгоценности и ограничили по возможности ее право тратить деньги.
Сейчас Пепа опять лежит в больнице после еще одного инсульта. “Лежит” — т.е. азартно дни и ночи напролет играет в карты с девушкой-перуанкой, которую родственники приставили к ней в качестве сиделки. Как же без сиделки — ведь Пепа так сильно больна...
Вот такие люди живут на острове Ибиса.
