Новости с Ближнего Востока идут потоком, и в этом потоке размывается суть конфликта между израильтянами и палестинцами и его перспективы... Почему Арафат ведет себя так, а не иначе? Есть ли еще надежда на мирные переговоры и что будет их предметом? Как должны действовать Россия и Штаты, чтобы разрядить обстановку?
На эти и другие вопросы отвечает человек, который досконально изучил проблемы ближневосточного региона, — обозреватель-международник, бывший посол России в Израиле Александр БОВИН.
— Поводом для обострения ситуации в Израиле и Палестине стал, как помнится, поход Ариэля Шарона на Храмовую гору. Если бы он туда не пошел, может, сейчас все было бы по-другому?
— Трудно сказать, что было бы, если бы не... Вряд ли это был лучший поступок в жизни Шарона. Но, с другой стороны, я абсолютно убежден и в том, что ответ на эту прогулку не лучшее, что сделал Арафат. Ведь в конце концов что значила эта прогулка: Шарон не брал с собой солдат, никого не убил и не ранил, и даже речь там произнес о пользе мира. И вообще эта акция имела отношение не столько к Арафату, сколько к Эхуду Бараку (экс-премьер Израиля. — “МК”) — Шарон пошел на Храмовую гору протестовать против политики Барака. И если бы Арафат в ответ на это устроил демонстрацию, на которой сожгли бы бы чучело Шарона и так далее — вариантов много, — это был бы адекватный ответ. Но, к сожалению, Арафат избрал самый плохой вариант — террор. И у меня порой даже закрадываются подозрения, что Арафат в этом случае утратил связь с реальностью: ведь Барак обещал отдать палестинцам столько, сколько никто не обещал, — 90% западного берега, находил даже компромиссные варианты по разделу Иерусалима! И вместо того чтобы продолжать переговоры с Бараком, Арафат сделал все, чтобы помочь “ястребу” Шарону убрать “голубя” Барака и стать премьером, хотя очевидно, что Шарон ничего арабам не отдаст. Этот замысел Арафата я до сих пор не могу понять...
— Если говорить не о поводе, а о причинах — почему относительно мирный период арабо-еврейского сосуществования сменился жесткой конфронтацией?
— Дело в том, что к этому моменту стороны подошли к самым сложным вопросам. Вообще, в любых переговорах сначала определяются стратегические цели, потом — тактика. Когда же начинались переговоры с палестинцами, то евреи сказали: давайте лучше будем постепенно накапливать тактические решения, и у нас будет расти потенциал доверия, а вот когда он вырастет, тогда перейдем к стратегическим проблемам. Я много раз пытался доказать, что это неправильный подход, так ничего не получится, но не был понят. Доверия, разумеется, не возникло. Поэтому все и остановилось, как только стороны столкнулись с очень трудно разрешимыми проблемами.
Я называю эти проблемы бермудским пятиугольником, в котором тонет все и вся. Первая проблема — Иерусалим: делить или не делить? Вторая — оставить ли еврейские поселения на территории государства Палестина? Если да — то сколько и где? Третья — разрешить ли беженцам вернуться? Скольким? Куда? Четвертая — где пройдет граница между двумя государствами? И пятая — будет ли ограничен суверенитет государства Палестина в плане внешней политики, армии?..
Даже после того как Арафату отдали Газу, Иерихон, почти все города западного берега, был сформирован парламент, полиция тысяч в сорок человек — все равно стороны наткнулись на эти пять углов. Возможно, именно с этим связан “нервный срыв” Арафата, он решил, что надо действовать силой — с помощью запугивания и террора заставить израильтян пойти на такие уступки, на которые они, сидя за столом переговоров, никогда не пошли бы.
— Вы согласны с теми, кто утверждает, что Ясир Арафат давно уже не способен контролировать ситуацию в Палестине?
— Я могу только предположить, что да, наверное, он не все может сделать, что хочет. Там есть другие силы, есть идеологи Хамаса… и не всегда Арафат может добиться выполнения своих указаний. Но я не уверен, что он хочет прекратить терроризм. Он боится, что сам может стать жертвой своих же террористов.
Арафат находится в положении двухколесного велосипеда, который не падает, только пока продолжает двигаться. И он вынужден все время крутить педали — кричать про джихад в одну сторону и про переговоры в другую — чтобы не упасть. Потому что падать — больно...
— Что вы думаете о дальнейшей политической судьбе Арафата?
— Как в анекдоте. Или Арафата убьют, или не убьют. Если убьют, то все понятно, а если не убьют, то есть два варианта. Или он останется в Палестине, или он не останется в Палестине. Если он останется в Палестине, то его все равно убьют. А если не останется, то будет жить где-нибудь, деньги у него есть… Но в любом случае то, что происходит сейчас, — конец его политической карьеры. Он много катастроф пережил, он вообще чрезвычайно живучий, но эта, похоже, последняя.
— Означают ли последние события, что та грань, за которой мирные переговоры теряют всякий смысл, уже пройдена?
— Нет, не означают. Вероятность возобновления переговоров я оцениваю приблизительно процентов в шестьдесят. Хотя Арафата и объявили террористом номер один и врагом Израиля (впрочем, это не новость — такие слова произносились и раньше), но пока он при деле, говорить надо с ним. Хотя, мне кажется, что американцы хотели бы видеть по обе стороны стола другие лица.
— Многие наблюдатели предвещают недолгую жизнь начавшимся “решительным действиям” израильтян, ссылаясь на давление со стороны мирового сообщества. Пойдет ли Израиль навстречу мировому общественному мнению?
— Шарон довольно долго шел навстречу, не начинал антитеррористическую операцию. Но ведь его главная задача — обеспечивать безопасность израильтян. И палестинцы, убивая евреев, заставили Шарона пустить в ход кулаки. Ну а мнение...
К сожалению, есть общий фон антисемитизма. Когда убивают арабского мальчика — поднимается шум, а когда тот самый арабский мальчик убивает 20 еврейских девочек — нехорошо, но ничего. Печально, что европейские политики высказываются подобным образом...
— Как Россия и Америка сейчас могут повлиять на ближневосточный конфликт?
— Америка была и всегда будет главным гарантом безопасности и существования Израиля, что бы ни произошло. При любом раскладе. Буш может топать ногами и ругаться, но как только Израилю будет угрожать настоящая опасность, я вас уверяю, все это моментально закончится, и США окажут Израилю любую поддержку.
Что касается российской позиции, то если мы всерьез боремся против международного терроризма, тогда мы должны поддержать Израиль и помочь ему остановить волну палестинского терроризма. Надо поставить Арафата на место. Представьте себе, что Чечня находится за Садовым кольцом, и вы поймете, кто в этой ситуации прав и кого нам нужно поддерживать.
