Шли мы в офис футбольного клуба “Химки”, где Анатолий Федорович нынче занимает пост вице-президента, с некоторой, признаться, опаской, начитавшись его предыдущих интервью, которые пестрели журналистскими фразами: “хитрый лис, ловко уходящий от ответов”, “скользкий конспиратор” и все в таком духе. А он совсем другим оказался...
— Давайте начнем с чего-нибудь приятного! Ну, например, с вашего дня рождения — он же будет 23 апреля, да? Будете шумно отмечать?
— Нет. Дело в том, что в этом году Пасха поздняя, день рождения мой на пост приходится, так что особо гулять не будем.
— Вот те на — Бышовец держит пост?
— И уже давно. Точно даже не скажу, сколько лет. Во-первых, тут религиозный аспект, во-вторых, оздоровительные функции. А в-третьих — любое усилие воли, необходимое для того, чтобы выдержать какие-то принципы, воспитывает тебя неплохо. Вот у меня сейчас прямо-таки ощущение полета!
— Но покушать вкусно, наверное, ой как хочется...
— Помню, были мы в Италии в 90-м году: стол — фантастический, яства самые изысканные. Все как накинутся, а я стою в сторонке. “Ты чего?” — спрашивают. А я спокойно отвечаю, что для меня это не представляет никакого интереса. Так же, как и спиртное... В другое время, конечно, бывает чувство, что нужно срочно выпить фужер вина — или с ума сойдешь от перенапряжения. А в пост это все куда-то улетучивается... Удивительная вещь — это, наверное, называется хорошая запрограммированность.
— А как вам кажется, футболистам стоит держать пост?
— Нет. Все, что связано с большими нагрузками, требует подпитки. Энергозатраты у ребят очень серьезные, так что и пища должна быть достаточно калорийной... Сегодня же мы видим, что спорт пошел по пути употребления пищевых добавок, которые способствуют повышению работоспособности и быстрейшему восстановлению. Ну некоторые и перегибают палку — это то, что мы видим на Олимпиадах...
— И в футболе тоже?
— Увы. А вы что, сами не удивляетесь: некоторые игроки демонстрируют на каком-то этапе хороший уровень мастерства, цена на них возрастает, их тут же перепродают, а потом — куда что девалось? Тоже своего рода бизнес.
— Конкретные фамилии, конечно, не назовете?
— Люди думающие и так поймут, о ком речь: как говорится, имеющий глаза да увидит. А вообще не хотелось бы, признаться, углубляться в эту тему...
— Как правило, люди спорта, в том числе футболисты, очень рано обзаводятся семьей. Почему так? В спорте нужны крепкие тылы?
— Я бы так не сказал. Дело в другом — юноша, по-моему, превращается в мужчину только тогда, когда решается на поступок — обзавестись семьей.
— Когда у вас произошло столь важное событие?
— В 71-м году мне было 25 лет, я уже имел какой-то общественный статус, мог обеспечить семью. Было где жить, на чем ездить. Жена Наташа — в прошлом тоже спортсменка, фигуристка, на семь лет младше меня...
— А дети ваши чем занимаются?
— Старшему сыну Валерию — 30 лет, сейчас он начальник отдела Главного управления таможни. В свое время занимался фехтованием. Младшему, Сергею, — 28. Он теннисист в прошлом, сегодня занимается внешней экономикой и международным правом.
— Отношение со стороны болельщиков, со стороны людей, с которыми я работал, нормальное. Но есть те, с кем ты можешь работать, и с кем — нет. Это нормальное состояние для того, у кого есть свои принципы и собственное мнение о том деле, которым он занимается... Сейчас в футболе — огромное количество людей, которые действуют преступно по отношению к делу, которым я занимаюсь. Разумеется, это создает проблемы...
— Ответьте как специалист: что стало с физической подготовкой наших футболистов? Уж в этой-то области всегда мы были впереди!
— Действительно, наша методика была достаточно прогрессивной, она даже сегодня используется на Западе. Но вот я был в прошлом году в Милане, встречался со специалистами. На вопрос о работе в подготовительный период над физическими качествами тренеры отвечали: “Традиционная скоростная работа, тренажеры, а остальное — к доктору!”
— То есть — опять допинг?
— Нет — это фармакологическая программа по повышению работоспособности и быстрому восстановлению. Нагрузки-то нынче нечеловеческие... Хотя вообще физподготовка во многом зависит от тренера, от методики, от умения грамотно чередовать работу и отдых. Ведь нельзя бесконечно увеличивать интенсивность...
— Традиционнейший ответ: футбол. А если серьезно, это и книги, и общение с людьми искусства. Вот на днях был с женой на вечере старинного русского романса.
— Говорят, вы чуть ли не единственный футбольный тренер, который водит игроков в театры, музеи...
— А как без этого? Футболисты “Анжи”, например, в прошлом году, находясь в Петербурге, проводили зарядку в Летнем саду. Или, допустим, вместо тонизирующего занятия однажды проехали по Ленинграду на катере...
— Не всякого мужчину затащишь в музей, не говоря уже о спортсменах...
— Буквально четыре дня назад я звонил Александру Анатольевичу Ширвиндту и просил билеты на “Бешеные деньги” по Островскому. Он был очень удивлен. Я говорю: понимаешь, речь идет не о необходимости бешеных денег, хочется получить бешеное удовольствие. Так что ребята из нашей команды “Химки” попали на спектакль — дал он нам 50 билетов. А после поговорили, конечно, с Александром Анатольевичем и о футболе, о его любимом “Торпедо”. Он еще заметил: поди разберись, какое “Торпедо” сейчас настоящее. Ну что поделать, вечно у нас так: то два МХАТа, то два “Торпедо”!
— Вы ведь дружили и с Высоцким — он даже написал знаменитое “недаром клуб “Фиорентина” предлагал мильон за Бышовца”... Какой Владимир Семенович был в жизни?
— Со временем все обрастает легендами — не могу сказать, что мы были большими друзьями. Но общались, конечно. Он был нормальным человеком, жизнерадостным, реально оценивал то, что происходило вокруг, и у него, к счастью, была потребность говорить правду. С ним весело было проводить время...
Да, еще я у Марка Розовского был на “Вишневом саде”, тоже получил море удовольствия. Знаете, посмотрев пьесу, я оценил Чехова как драматурга, а раньше к нему критически относился.
— Стрельцова называют нередко Высоцким нашего футбола. Намекая, наверное, на не совсем задавшуюся судьбу. Он действительно сам себя погубил?
— Губим мы сами себя всегда. Сгораем то ли от страстей, то ли на работе... Эдик — он был необыкновенный в своей простоте. Мне кажется, в нем внутренняя сила уживалась с беззащитностью. Он даже стеснялся, что такой талантливый. Пожалуй, и страдал потому, что не мог отказать кому-то в общении, с кем-то не выпить...
— Вы согласны, что система его в какой-то степени сгубила, что его решили сделать таким, образцово-показательный суд провести? Или это скорее судьба?
— По-моему, то, что с ним произошло, — судьба. А в футбольном плане это был, конечно, человек с неординарными качествами, с уникальным восприятием игры, исполнительским мастерством.
— Правда, что он мог бы затмить самого Пеле, если бы поехал на чемпионат мира в 58-м?
— Это разные игроки. Пеле вообще себя проявил как яркая личность и на поле, и вне поля: он и актер — поет, играет, и бизнесмен... Что касается Стрельцова, то у него тоже был огромный талант — это то, что их объединяет. Ну а как бы он проявил себя на том чемпионате мира, можно только догадываться. Хотя нельзя забывать, что благодаря ему мы Олимпиаду в 56-м году выиграли...
— А как получилось, что вы в одной комнате стали жить?
— Не знаю... Наверное, начнем с того, что мы играли в паре, тандемом таким. И отношения были не то чтобы близкими, но хорошими. Он как старший товарищ опекал меня. И на поле, и в житейских делах. В частности, у меня тогда никак не решался вопрос с квартирой, и он давал мне консультации, держал это дело на контроле.
— Сейчас нет, уже лет 15 как только периодически наезжаю. Хотя тянет. Родители там похоронены...
— Слышали, что когда вы были маленьким, то забросили футбол и пошли заниматься боксом. Это правда?
— Было такое, это связано с тем, что я играл против старших ребят, а младшим всегда достается. Но я отчаянно сопротивлялся — и соответственно получал. А в один прекрасный день сказал себе: “Все, хватит”. После того как овладел навыками бокса и применил их однажды, “все вдруг стали очень вежливы со мной — и тренер”. Это, кстати, опять же из песни Владимира Семеновича...
— У вас есть рецепт ухода от неудач? Не всегда же вы побеждали, были и проигрыши...
— У меня и сегодня ситуация не победная. Два года — по сути без работы, не востребован на том уровне, на каком бы хотелось. Такая цепь неудач: сборная России, “Шахтер” донецкий... Но к трудностям надо быть готовым. И здесь необходимо просто понимать одну истину: самая большая ошибка тех, кто падает, — думать, что кто-то их поднимет...
А то, что я сегодня нахожусь в Химках... Я к этому отношусь достаточно спокойно. Хотя покривил бы душой, сказав, что меня это удовлетворяет. Но пойти обычным путем, чтобы подняться, как делают другие, прийти к какому-то президенту, работать на каких-то навязанных тебе условиях — как-то у меня не получается.
— А чем вас не устроило “Динамо”? Тем, что команда не создает условия, необходимые для работы? Или они не готовы были выполнить какие-то пункты вашего личного контракта?
— Тут ситуация другая. Да, есть болельщики “Динамо” или “Зенита”, которые скандируют: “Давай Бышовца!” Но у меня не было официальных, личных встреч с руководителями клубов. Так что те, кто пытается создать мнение, будто я выдвинул какие-то чрезмерные материальные требования с шестью нулями, мягко говоря, врут... К примеру, я в Китае был в течение недели, разговаривал с руководителем одного клуба. По деньгам контракт предлагали ну очень выгодный. Но, просмотрев видеозаписи команды, ознакомившись с задачами, которые ставятся, понял, что у меня просто нет к этому интереса. А я считаю, что надо браться за то дело, которое тебя увлекает и которое ты в состоянии довести до конца. При чем здесь деньги?
— Да, вспоминается одна ваша фраза. Как-то, вернувшись в Россию, вы сказали, что, когда работаешь за рубежом, ловишь себя на мысли, что это неправильно — отдавать свои знания и опыт чужеземцам. Готовы сейчас под этими словами подписаться?
— Подписываюсь. И то, что я работаю в Химках, показательно. Мне импонируют задачи, которые стоят перед клубом, как и то, что у меня сложились рабочие, добрые, честные отношения с игроками и с тренерским штабом: Сабитов, Лосев, Клейменов, Деркач — они ведь все у меня играли! Здорово, что на первом месте — не пробиться любой ценой в Премьер-лигу, а подготовить инфраструктуру, тут школа где-то на 250—300 детей. Планируется через месяц-другой начать строительство манежа. А еще стадион здесь хотим возвести на 20 тысяч мест — прямо за МКАД. Уже есть проект, который одобрил глава района и президент клуба Кораблин, есть инвесторы...
— То есть вы чувствуете, что и здесь приносите пользу?
— Безусловно.
— Вы — вице-президент на общественных началах?
— Да. Есть заявка клуба — и в ней два человека, у которых нет контракта. Это Кораблин и вице-президент — я.
— Думаю, что да. Месяц назад сюда приезжали из Южной Кореи — ситуация там в сборной критическая, проиграно несколько турниров. Был поставлен вопрос о том, чтобы пригласить меня. Но я уже сделал ошибку с Россией, взял команду в качестве пожарного...
— Значит, это была ошибка?
— Как сказать... С гражданских позиций поступил правильно, с профессиональных — рискованно. Впрочем, я-то все делал правильно, просто мне доработать не дали... Что же касается Кореи, то наступать на те же грабли, брать команду, когда остался месяц до чемпионата мира, я не намерен.
— Конфликт? Я бы сказал по-другому: есть люди, с которыми ты разделяешь принципы, с которыми у тебя схожее отношение к делу, а бывает и наоборот...
— Говорят, что у вас отношения с Валерием Васильевичем не сложились с того дня, как вы, придя в 17 лет в киевское “Динамо”, обыграли его в шахматы...
— Был такой эпизод. Но скорее всего у нас просто разные взгляды на футбол, на жизнь, на средства достижения результата.
— То есть у вас более честные методы?
— Я бы не стал тут давать оценки. Все и так прекрасно знают, что за чем стоит. Я все-таки стремлюсь не критиковать коллег, следовать каким-то цеховым законам...
— Тогда такой вопрос: а с кем из игроков сложнее всего было?
— Андрюха Кобелев, Добровольский, Саша Бородюк, Михайличенко — все это те еще характеры! Конечно, были конфликты... Но вот проходит время, и тот же Бородюк, сам став тренером, понимает, почему те или иные требования к нему предъявлялись. И что это были совсем не придирки.
— А почему Добровольский, как и многие наши талантливые футболисты, не смог заиграть на том уровне, на котором должен был бы. Он же прошел вашу суровую школу...
— Чтобы заиграть за рубежом, надо прежде всего быть личностью. Как в Милане Шевченко влился в коллектив — личные и профессиональные качества позволили занять место, подобающее его уровню...
— Он парень-то по-хорошему наглый. Скажем, ему Мальдини — авторитет! — что-то начинает втолковывать, а он в ответ: “Подожди, я сам разберусь”.
— И это тоже важный момент! Взять вратаря Росси — казалось бы, человек заслуженный, под сорок уже, а Шевченко ему даже в каких-то микроэпизодах не уступает! Дело, видно, и в том, что он хохол. Я сам хохол. Это, наверное, национальная черта... А еще — принципы.
Помню, мальчишкой из Киева приехал в национальную сборную, а здесь Яшин, Стрельцов, Воронин, Численко... А мне 20 лет — ну и как? Великий Понедельник уходит, а ты берешь его футболку, выходишь на матч и тут главное — не потеряться, быть самим собой. Если начнешь подражать Стрельцову или Воронину, станешь бледной копией и ничего не достигнешь. Хотя, конечно, учиться у них зазорным не считал, брал лучшее, внимательно наблюдал за их действиями и на поле, и в жизни. Скажем, как Яшин относился к болельщикам — этого многим нашим игрокам не хватает.
— Очень хорошие перспективы — в четвертьфинал может выйти как минимум. А вообще на чемпионате нет явных фаворитов. Хотя я бы, пожалуй, все-таки выделил Францию, Аргентину и Португалию.
— Всемирное антидопинговое агентство так пошебуршило на Олимпиаде, теперь оно имеет право брать пробы на мировом первенстве по футболу. Будут скандалы?
— Наверное, да. Сегодня будут проблемы. Это профессиональный спорт. И когда мы видим озверевшее лицо Тайсона, откусывающего ухо Холифилду, или Марадоны, при всем уважении к их таланту, многое становится понятно... Многим тренерам нужны молодые игроки, которым они могут говорить: съешь эту таблетку — это аминокислоты, и еще вот ту — это заменит тебе два куска мяса. Опытные футболисты прекрасно понимают, к чему это приведет. А молодежи можно задурить голову. Знаете, в Турции я встретил одного человека, я его на семь лет старше, а такое впечатление, что он — мой дядя...
— А у вас никогда не было соблазна воспользоваться не очень законными медицинскими препаратами для достижения цели?
— Соблазн-то всегда есть. Я хочу, чтобы вы понимали: дьявол где-то рядом, он постоянно нас искушает. Что делать — мы все так устроены. Что может спасти? Только нравственность.
— Или страх перед последствиями...
— Человека, который переступает однажды эту грань, никакие последствия уже не волнуют.
— Макиавелли. Новое издание. Прочел — и получил огромное удовольствие. У нас же превратное понимание Макиавелли, мы не видим в нем патриота, который ради объединения Италии был готов на все. Нам тоже нужен человек, который бы так же боролся за нацию, — и, думаю, что сегодня у нас уже есть такой лидер. Я могу смело об этом сказать, потому что вижу, как человек совершенствуется.
— Вы, наверное, про Путина Владимира Владимировича, которого знали по Питеру?
— Нет, его я по Питеру не знал, но знаю немало людей, которые с ним работали. Сам встречался с Владимиром Владимировичем в Кремле, когда украинская диаспора была на приеме у президента, мы обсуждали проблемы, связанные с русскими, живущими на Украине, и украинцами, живущими в России...
— Кажется, мы поговорили с вами обо всем на свете. А еще кажется, вы никогда до этого так не раскрывались...
— Дело, наверное, в том, что просто сейчас я себя плохо чувствую. Вот и расслабился. Да еще этот свет люминесцентный отвратительно на меня действует...
— А вы бы его выключили...
— Но вам же надо фотографировать!
