На остолбеневших сотрудников ГИБДД никто не обращал внимания. Еще несколько перекрестков, и машины приблизились к развилке, которая открывала выезд из города, — тогда игра в салочки сразу бы закончилась победой “копейки”. Но беглянка неожиданно опять свернула к Шатуре и скоро встала как вкопанная на стоянке возле Лазерного центра.
Из “Нивы” и “Жигулей” высыпали люди, двое подбежали первыми и рванули дверцы. Раздался взрыв. Парни рухнули возле “копейки” как подкошенные. Для них вызвали “скорую”. А водитель был мертв. Взрывом ему раскурочило живот — весь салон оказался в крови.
Юрий Таскин был профессиональным водилой и смерть принял на боевом посту — за баранкой.
Шатурский район — один из самых отдаленных в Московской области. Едешь долго-долго мимо разноцветных домиков с резными наличниками и скорбными по причине межсезонья палисадниками. Сам город невелик — 30 тысяч жителей. На каждом шагу огромные кумачовые лозунги типа “Строить добротно, эффективно и в срок”, а после 8 вечера на улицах уже почти никого нет. Население поголовно увлечено телесериалами.
Хотя самый завлекательный сериал у жителей Шатуры — местного производства. Горожане до сих пор судачат о том, зачем месяц назад Юрий Таскин попытался похитить сына директора мебельного комбината, а потом взорвал себя вместе с убоповцами.
Уж такая натура!
29 марта этого года около 15 часов младший сын директора ОАО “Мебельная компания “Шатура” 24-летний Павел Зверев приехал на предприятие и рассказал начальнику службы безопасности, что четверть часа назад его пытались похитить. Возле дома своей жены на проспекте Борзова он сел в отцовский “Фольксваген”. Включил зажигание, и в это время на переднее сиденье к нему забрался знакомый мужчина — 45-летний Юрий Таскин. Незваный пассажир ткнул его в живот пистолетом, велел ехать прямо. Заявил, что ему нужны деньги, и потребовал организовать встречу с отцом — гендиректором мебельного комбината Валентином Зверевым. В противном случае угрожал убить всю их семью.
Когда Павел сказал, что отец в командировке, похититель разозлился и стал выкрикивать проклятия. Они зачем-то съездили в лес, покатались по Шатуре. А когда Таскин отвернулся, Павел сумел выскочить из машины и спрятаться по соседству. Выглянув через какое-то время из-за угла дома, Павел увидел, что его иномарка пуста, сел и поехал на комбинат.
Служба безопасности сразу обратилась в 13-й оперативно-зональный отдел подмосковного УБОП. Операм не понадобилось долго устанавливать личность злодея. Кто же в Шатуре не знает Юру Таскина?
Юра Таскин родился в большой дружной семье десятым по счету (и последним) ребенком. Женат он был дважды, от первого брака остались две дочери. Уже несколько лет Юрий жил сам по себе, но сохранял хорошие отношения с обеими семьями. Дети его любили — и свои, и чужие.
— Горячий он, темпераментный, — вздыхают местные женщины. — Гордый. Кланяться в ножки никому не пойдет.
— У него такая натура, — ищет слова сестра Юрия, Галина Ионова, — уж если что задумал, обязательно сделает.
В родне судимых отродясь не было, сестра Галина всю жизнь проработала в милиции, да и Юрий там считался своим человеком. Сотрудникам УБОП, правда, было известно о нем кое-что еще. Раньше ходил Таскин в дружках у местного криминального авторитета Гены Данилина по кличке Воробей, да из-за денег разругались. Кроме того, вроде как фигурировал Юрий в одной истории с вымогательством, но ничего конкретного тогда на него не накопали. А теперь, выходит, на похищение решился.
Опера сели в машины — “Ниву” и “Жигули” — и помчались искать вооруженного и агрессивно настроенного похитителя. И надо ж такому было случиться — на переезде возле деревни Новосидоровская они его встретили. С час гонялись за ним по Шатуре, а когда приблизились к “копейке” на стоянке, Таскин взорвал себя и двух убоповцев, успевших подойти ближе всех.
К месту происшествия привезли робота для обнаружения взрывных устройств — думали сначала, что сработало безоболочное взрывное устройство. А потом вместе с осколками тротиловой шашки нашли чеку от гранаты. Да и один из убоповцев видел, как водитель разжимал руку с гранатой. Пистолета ни в машине, ни рядом не было. Зато при осмотре жилища террориста нашли ракетницу, которую при желании можно было использовать как пистолет.
Правдоискатель
С детства Таскин серьезно занимался спортом: лыжами и футболом. Но главной его страстью были мотогонки — Юрий бредил машинами и, по общепринятому мнению, “родился в гараже”.
Вот и вышло, что почти все Таскины получили образование, а младший выучился только на водителя. Но Юрия это не смущало, он любил свою работу. Его золотые руки из любой колымаги делали конфетку.
— Если бы он стал миллионером, — считает сестра Галина, — то всего на несколько минут, потому что все сразу роздал бы нам, родным. Юра всем всегда помогал: плитку ли положить, машину ли починить...
А еще он был очень целеустремленным. Первым из всей родни встал на ноги, купил машину, устроился на хорошую работу. И опыт борьбы за свою правду у него был нешуточный. Например, когда однажды Таскин увидел в окно, что незнакомцы уезжают на его машине, он схватил ружье, выбежал из дома, поймал попутку. 30 километров он мчался за преступниками, перегородил им дорогу, наставил ружье, положил троих на снег и дождался милиции.
Во всем виновата Юркина прямота — родные говорят, что с юности он органически не выносил несправедливости. И при этом в глаза говорил все, что думал. Разве с таким характером где-нибудь долго удержишься?
На Шатурский мебельный комбинат Юра Таскин устроился водителем сразу после армии, в 1977 г. Возил мебель и комплектующие по всему Союзу. Работа дальнобойщика была ему по душе, к тому же в то голодное время давала возможность снабжать продуктами всю родню. Когда-то фотография нашего героя висела на Доске почета, мимо которой каждый день проходил на работу директор мебельного комбината Валентин Зверев.
Может быть, Таскин проработал бы на комбинате до пенсии, но ровно через 10 лет ударного труда отношения с руководством враз испортились.
— Если я не ошибаюсь, — вспоминает сестра, — не только к брату, ко всем водителям возникли вопросы по поводу расходования бензина. Но другие молчали, а Юра пошел искать правды к руководству.
Осенью 1987 г. правдоискателя уволили с комбината по статье за “неоднократное неисполнение обязанностей без уважительной причины”. В переводе на русский — за длительный прогул.
— Я, конечно, особенно не помню Таскина как работника, — морщит лоб Валентин Зверев. — Ведь тогда на комбинате трудилось около 4 тысяч человек. Но он оставил свой след как правдоискатель. После увольнения он, насколько я помню, подавал в суд, но так ничего и не добился.
Рамочное дело
После всех этих разборок Юрий Таскин открыл свой магазинчик, но, поколупавшись некоторое время, эту затею бросил. А потом вместе с друзьями ударился в другой бизнес.
— Я забыл об этом человеке на много лет, — продолжает Зверев-старший. — Увидел его только в прошлом году, за пару недель до декабрьских выборов в Мособлдуму. Он постучался в калитку моего дома и предложил встретиться. Я опасался провокаций перед выборами и отказался, а потом уже выяснилось, что у Таскина был рамочный бизнес и он пришел ко мне ругаться.
Тут необходимо маленькое пояснение. Мебельный комбинат в Шатуре в то время начал производить кровати со специальными рамками по передовой технологии. Новинка значительно повысила цены изделий, и комбинату пришлось часть продукции выпускать без этих самых рамок — чтобы подешевле выходило. Тогда в разных местах предприимчивые люди, в числе которых был и Юра, стали делать эти рамки из подручных материалов. Естественно, продавали, что называется, по демпинговым ценам. Часто рамки, прощально хрустнув, ломались уже через несколько дней, и покупатели бежали жаловаться… на комбинат. Комбинату ничего не оставалось, как опять комплектовать рамками все кровати. С тех пор рамочный бизнес частников приказал долго жить.
Таскин принял все это близко к сердцу и сделал свои далеко идущие выводы.
— Я так понял, — продолжает директор, — что Таскин приходил выяснить, за что я лишил его работы. Он сторожил меня у проходной, возле дома, ловил мою жену, вручал ей записки, пробовал прорваться через службу безопасности. Требования о встрече неизменно сопровождались не явными, но угрозами.
Звереву пришлось принять меры безопасности. Он практически перестал появляться без нужды на людях, стал ездить с охраной, дома установил сигнализацию, на работе усилил пропускной режим.
Тогда Таскин решил зайти с другой стороны — стал преследовать старшего сына Зверева, Андрея.
— Я знал его раньше как хорошего автослесаря, — вспоминает Андрей Зверев. — Этой зимой он нашел мой телефон и несколько раз звонил мне. Пытался через меня встретиться с отцом. Говорил, что надо дать ему денег, иначе он будет действовать на свое усмотрение. А потом он сел ко мне в машину. Он выражался витиевато, но я понял, что, по его мнению, отец специально стал делать рамки на комбинате, чтобы досадить ему, Таскину. Я стал его убеждать, что это не так. Никто, говорю, и не знал, что ты рамками занимаешься. Похоже, он мне не поверил. Он требовал встречи с отцом и повторял, что мы должны ему денег.
Похоже, именно рамки стали тем камнем преткновения, который вырос в большую беду. После старшего сына Зверева настал черед младшего.
Заказной характер не исключен
Но не только недовольство директором мебельного комплекса сподвигло Таскина на экстравагантный поступок. На все обиды наложилась вполне банальная нужда в деньгах.
Уже несколько лет Юрий жил как бомж в поселке Кривандино на втором этаже баньки рядом с домом одного милицейского начальника. В жилище из всей обстановки — камин, самодельная кровать и барная стойка. И почти никаких личных вещей, только пачечка снимков с последнего пикника. И еще — для связи с внешним миром — хрипящий приемничек.
Семьи нет, постоянной работы нет — в последнее время Юрий занимался частным извозом. И была у него одна страсть... Она сжирала все деньги и каждый день требовала еще и еще. Она — это игра. Друзья подтверждают, что Юрий не на шутку увлекся игрой в рулетку в московских казино. Кроме того, посещал известный всем любителям шатурский притончик, где азартно резался в карты, естественно, тоже не на щелбаны. Говорят, задолжать успел немерено и в столице, и дома.
Где взять денег? Похоже, этот вопрос мучил Таскина постоянно. Почему он решил требовать денег именно у Зверева? По мелочи-то он занимал у родных и друзей. Но если необходимая ему по-настоящему сумма исчислялась тысячами долларов, он вполне отдавал себе отчет, что в тихой провинциальной Шатуре попросить такие деньги взаймы не у кого. Почти не у кого.
— Странная это история, — вздыхает начальник шатурской милиции Сергей Аксаков. — Полагаю, что Юре нужна была слишком большая сумма. А с Павлом он встречался только для того, чтобы выйти на Валентина Зверева.
Но кто дал ему в руки пистолет?
...Все планы Таскина встретиться со старшим Зверевым трещали по швам. Он впал в странное состояние раздражительности и подавленности. Знакомые в один голос твердят, что в последнее время он был сам не свой: разругался со всеми, даже с лучшими друзьями. Хотя, как обычно, ни на что не жаловался. Как пишут в умных книжках, когда у человека не совпадают желания с возможностями, у него наступает дикая фрустрация. И тогда — хоть ложись и помирай.
Не можем мы сбрасывать со счетов и то обстоятельство, что родной брат Таскина в свое время покончил жизнь самоубийством. Террорист — тот же самоубийца, только желающий уйти в мир иной красиво и зрелищно, выбирающий “славную” смерть. Так считают психиатры. А ошибка легко могла вкрасться в генетический механизм не только одного, но и другого брата.
Есть еще один нюанс, на который следует обратить внимание.
ОАО “Мебельная компания “Шатура” — предприятие прибыльное, а главное, одно из трех в городе, держащихся на плаву. Не исключено, что фамилию Зверева подсказал и некий “доброжелатель”, по-своему заинтересованный в таком развитии событий.
Шатурский городской прокурор Андрей Сергиенко считает, что Таскина вполне могли отправить на встречу к Звереву некие злые силы.
— Происшествие должно быть тщательно расследовано, несмотря на смерть Таскина. Потому что, во-первых, я не исключаю версии заказного характера его поступка, а во-вторых, необходимо выяснить, кто ему сбыл гранату, ракетницу и тротиловую шашку.
Дело в настоящий момент возбуждено по двум статьям УК РФ: ст. 30, ч. 3 (покушение на преступление), и ст. 105, ч. 2 (убийство двух или более лиц).
Политические игры
Наверное, у такой значимой фигуры, как Зверев-предприниматель, может быть множество врагов, могущественных и не очень. Но знающие люди в Шатуре прозрачно намекнули мне на обстоятельства, окружающие другую ипостась Валентина Зверева. Политическую.
Уже несколько лет в тихом с виду городе идет война амбиций. Два закадычных друга, главный городской милиционер Сергей Аксаков (кстати, брат спикера облдумы Валерия Аксакова) и Валентин Зверев, на выборах мэра 2 года назад превратились в заклятых врагов. Говорят, Сергей Евгеньевич поссорился с Валентином Ивановичем, когда первый неосмотрительно объявил при скоплении народа, что ОАО “Мебельная компания “Шатура” — банкрот. А у предприятия никаких серьезных проблем в тот момент не было. Рабочие неурядицы мебельщиков вскоре рассосались, а обида на главного милиционера осталась. Поэтому на мэрских выборах Аксаков поддерживал сам себя, а Зверев — своего кандидата Парвицкого, который и стал мэром.
На последних, декабрьских выборах в областную Думу уже Зверев баллотировался сам, а Аксаков двигал другую кандидатуру. В результате опять выиграл Зверев, но какой ценой! Его агитаторов неоднократно избивали, у людей из его штаба горели гаражи, дачи и машины.
Одним словом, с тех пор в любых делах горожане упрямо делятся на два лагеря: аксаковцы и зверевцы.
Иногда из-за этого случаются казусы, которые забавны только на первый взгляд. Например, когда в прошлом году была избрана Шатурская городская Дума, аксаковцы в ней оказались в меньшинстве, и им не понравилось, что их кандидатура спикера не прошла. Депутаты так обиделись, что целый год (!) демонстративно не посещали заседаний. Оставшаяся же часть народных избранников хотела работать, голосовала за какие-то законодательные акты, а “меньшевики” подавали в суд, требовали решения отменить, потому как для их принятия не было кворума. Об избирателях никто не думал.
Скорее всего Таскин не хотел умирать. Похоже, что он обвешался своими взрывными штучками только на случай поражения. Он прекрасно понимал, что в случае неудачи ему нет возврата в обычную жизнь. Кто-то страшный не ждал его с пустыми руками. Только вот кто? Серьезный кредитор? Или человек, прицельно “заказавший” спокойствие Валентина Зверева и его семьи?
В любом случае, это были люди, которые правильно рассчитали ситуацию и хотели использовать накопившуюся тоску Таскина в своих шкурных интересах.
“Действуй, Юра!” — скомандовал кто-то. И Юра пошел.
Жертвы обстоятельств
Пока ломаются копья в баталиях на тему: кто подослал Таскина к Звереву, в одной из палат МОНИКИ лежат два обгоревших сотрудника УБОП. Михаил Васин и Андрей Малов чудом остались в живых. Они стараются не думать о том, почему в местной милиции их подвиг называют теперь “неумелыми действиями”.
— Нам сказали вечером, что сынок подорвался — голова поранена, глаз не видит, а руку надо ампутировать, — плачет Мария Григорьевна, мать Михаила Васина. — Мы сначала не поверили. Как же так, из Чечни год назад вернулся невредимый, а в нашей тихой Шатуре — и вдруг такое…
Мише раздробленные кости собирали по частям. Уже прошло две тяжелейшие операции, лоскут кожи брали с живота. Врачи обещают, что после третьей операции рука потихоньку заработает. Но пока неясно, будет ли видеть глаз.
Андрею Малову оторвало руку по локоть. Теперь одна надежда — на протез. Ребята пытаются шутить, утешают близких. Хотя оба они скорее всего останутся инвалидами. У обоих — семьи, маленькие дети и совсем чуть-чуть до выслуги лет.
“Проявили самодеятельность — вот и покалечились. Вместе надо было работать — ничего бы и не случилось”, — фыркают в милиции.
Но вместе отчего-то не получается. Зверев позвонил в УБОП, а не в местное отделение оттого, что верил именно этим ребятам. Несколько месяцев назад шатурские борцы с оргпреступностью задержали выходящего из кабинета начальника городской милиции Сергея Аксакова коммерсанта, который был в розыске. Этот человек 40 минут разговаривал с главным милиционером, а опера его терпеливо ждали, взяли и посадили.
“В УБОП работают люди Зверева. Они и загнали Таскина в угол”, — кивают милиционеры.
— Не надо сравнивать политику с уголовщиной, — возмущается старший оперуполномоченный по особо важным делам 13-го отдела УБОП Евгений Сумин. — Наша задача была в первую очередь обезвредить вооруженного человека, который бегал по городу с вполне определенными криминальными намерениями. Кто ж мог знать, что у него при себе взрывчатка…
— Я так думаю, что Таскина загнали в угол обстоятельства, — вздыхает Валентин Зверев. — В случае неудачи исход у него был бы один. Не взорвал бы себя сам — с ним расправились бы другие.
Вот только не хочется размышлять о том, чего ждал добрейший Таскин, прежде чем рука его потянулась к взрывателю. Пока к нему подбегут люди?
