“Я сам служил в ВДВ и носил тельняшку. С тех пор мне все, кто в тельняшке, — братья”.
Борис Ельцин:
“Чтобы загрузить мозги, которые у меня не загружены полностью, я в 71 год решил начать изучать английский язык”.
Виктор Анпилов (о Ельцине):
“Не знаю, что ему там пересадили, но выглядит он не просто свежо — прямо омолодился... Но внутренне он все так же болен”.
По слухам, заграничный оппонент Кремля Борис Абрамович Березовский в ближайшие дни планирует приобрести еще одну российскую радиостанцию, помимо двух уже имеющихся в наличии — “Ультра” и “Арсенал”. Следующим в этом списке может стать радио “Максимум”. Переговоры о его покупке олигархом якобы уже ведутся.
В связи с этим слухмейкеры задаются вопросом: зачем БАБ скупает музыкальные радиостанции с таким маниакальным упорством? Ведь сделать из них общественно-политическую станцию и критиковать действующую российскую власть в свободном эфире проблематично: формат вещания утверждается при выдаче лицензии, и изменить его практически невозможно. Каким же образом БАБ собирается “жечь сердца людей”? Пока слухмейкеры видят несколько возможностей. Во-первых, в обязанность многочисленным ди-джеям вменят в краткие мгновения между песнями говорить исключительно на политическую злобу дня, правда, аллегориями. Во-вторых, планируется слегка подрихтовать репертуары радиостанции и снабдить их музыкальными произведениями политического звучания. Кстати, поговаривают, что несколько общественно-политических музыкальных произведений уже создаются лучшими отечественными авторами по заказу олигарха.
Процесс раскола в рядах КПРФ в последние дни что-то застопорился. Ничего не слышно об успехах выходцев из компартии Селезнева, Горячевой и Губенко на ниве создания новой депутатской группы в Госдуме. А на днях прокатился слух, что еще одна партия “отщепенцев” в лице депутатов Зоркальцева, Севастьянова и иже с ними все-таки выполнит решение партии и покинет свои думские начальственные посты. В общем, процесс начал выбиваться из ранее намеченного сценария.
По слухам, был найден единственно возможный способ вернуть события в запланированное лоно — деньги. И, говорят, немалые. Якобы за выход из фракции КПРФ ее членам предлагают от 1,5 до 2 тыс. долларов. Некоторые подумывают, но пока никак о себе не заявляют. Между тем, по другим слухам, коммунистами был предпринят контрудар, кстати, тоже финансовый. И, судя по всему, он дал свои плоды. Во всяком случае, на днях кое-кто из депутатов центристских фракций публично поддержал коммунистическую инициативу о вынесении правительству вотума недоверия.
Последняя встреча российского и белорусского президентов в городе на Неве закончилась печально: президенты, судя по всему, на ней сильно поспорили. Путин обвинил Лукашенко в возрождении СССР, Лукашенко через своих приближенных сообщил, что был неправильно понят. О чем именно шла речь между двумя лидерами, и российская и белорусская сторона тщательно скрывают. Зато активизировались российско-белорусские слухмейкеры. По их данным, говорили в Питере на животрепещущую тему будущего государственного устройства Союза России и Белоруссии. А точнее, о том, кто в Союзе будет главным.
По слухам, план будущего государственного устройства в Москве и в Минске видят по-разному. Так, например, Кремль предлагает главой будущего государства сделать российского президента, а белорусского главу его замом. Понятно, что такая схема не сильно радует батьку. И он якобы обещал рассматривать всерьез предложения Кремля, если ему, как вице-президенту, будет выдано право вето на решения российского президента.
Но вообще-то белорусская сторона представляет будущее Союза совсем по-другому. Во главе его, на взгляд Минска, должен стоять коллегиальный орган — высший государственный совет из двух президентов, двух глав правительств и глав палат парламента как России, так и Белоруссии. Все решения, по мнению белорусов, орган должен принимать не путем голосования, а поиском консенсуса. Если верить слухмейкерам, именно это предложение батьки и вызвало гнев Путина, усмотревшего в нем призрак СССР. Путина понять можно: поиск консенсуса с белорусами — занятие весьма хлопотное.
День позора российской футбольной сборной в матче с Бельгией, по слухам, стал для московского правительства днем триумфа. Мэрия показала москвичам и всему миру, что российская столица может обуздать беснующихся фанатов, а значит, вправе стать футбольной столицей-2008.
По слухам из столичного правительства, именно вопрос, где пройдет футбольный чемпионат 2008 года, и стал той самой причиной, по которой московские власти наотрез отказались убирать мониторы из центра города, предпочтя подвергнуть прохожих опасности. Однако все обошлось.
Демонстрация “возможностей” стоила столичной милиции неимоверных усилий. На Манежную площадь уже с утра была согнана конная милиция, кинологи с собаками, несколько групп ОМОНа. Болельщики, переживающие за нашу сборную в плотном кольце оцепления (разве что без колючей проволоки), являли собой жалкое зрелище. Но результат был достигнут.
Судя по всему, официальный Кремль не очень-то рассчитывает на судебную удачу американских конгрессменов: в отместку за выход США из договора по ПРО мы объявили о выходе из договора по СНВ-2. И все-таки вопрос о том, отразится ли демарш парламентариев на внешней политике США, остается. А если отразится, то как. Об этом — в комментариях наших экспертов.
Владимир Кумачев, вице-президент Института национальной безопасности и стратегических исследований:
— На мой взгляд, это просто внутриполитические американские дела. Обычные американские штучки — попытки укрепить положение группы сенаторов внутри конгресса. Не более того. Эти разборки никак не могут отразиться на большой политике, а уж тем более — на отношениях США и России. Штаты вышли из договора окончательно и бесповоротно — это то, что нам надо наконец осознать, и никакие политические игры уже теперь этой данности не изменят.
Анатолий Уткин, президент Центра международных отношений Института США и Канады:
— Решение суда во многом зависит от того, как будет сформулирован вопрос. Согласно конституции, сенат США ратифицирует договоры и следит за их будущим. Но в данном случае в договоре от 72-го года было прописано, что из него можно выйти, оповестив противоположную сторону за 6 месяцев. Поэтому, в чисто юридическом смысле, президент Буш не нарушил буквы закона, то есть поймать его на этом не удастся.
Демократы копают под Буша — это их коалиционная обязанность. С одной стороны — это сугубо американская внутриполитическая борьба, но, с другой стороны, такая ситуация таит в себе шансы, потому что всем известно, что Джордж Буш не самый большой специалист по внешней политике.
К сожалению, наша внешняя политика не учитывает пестроты американского политического спектра, не учитывает того, что в Америке нет единодушной поддержки Буша, США — это не монолит, там существует политическая оппозиция. А наша дипломатия действует так, как будто важнее нынешнего хозяина Белого дома не существует. Мы проецируем собственную политическую систему на американскую. Очень жаль, что не существует в США российского лобби. Есть очень могущественное китайское лобби, возглавляемое Генри Киссинджером, которое позволяет Китаю получать 80 миллиардов в год от торговли с Америкой. У нас такого нет, и мы не пытаемся его сформировать. Демократы косвенно невольно выступают на нашей стороне. Нам бы поддержать их, наладить с ними отношения на самом высоком уровне, приглашать сенаторов в Кремль, в МИД. Ведь Буш — это не навсегда, у демократов много шансов на будущих выборах. Надо же просчитывать ситуацию хоть на несколько шагов вперед! Играть на внутренних противоречиях — это же золотое правило дипломатии.
Но у нас считается, что это не по-джентльменски — разговаривать с противниками нашего друга Джорджа! Хотя американцы встречаются даже с чеченцами. Много лет правительство США опиралось на противников нашего правительства, почему же мы не можем? Такое впечатление, что в нашей внешней политике господствуют не законы дипломатической игры, а законы совершенно другого рода: если я играю в открытую, значит, я честный фраер.
Борис Макаренко, первый заместитель директора центра политических технологий:
— На судьбе договора и на судьбе российско-американских отношений эта история вряд ли скажется. Одна из особенностей американской политики с момента образования Соединенных Штатов и до сегодняшнего дня — это попытки законодательной власти добиться большего влияния на внешнюю политику. Перетягивание каната между президентом и конгрессом продолжается больше двухсот лет, и общий балласт в этой борьбе на стороне президентской власти. Конгресс иногда добивается каких-то частных расширений своих полномочий, но, в общем, внешняя политика и оборонная политика считается почти эксклюзивной сферой президентской власти. Поэтому маловероятно, что судебная власть принудит президента пересмотреть уже состоявшееся решение.
Последствия тем не менее могут быть. Сейчас в Америке предвыборный год. На носу выборы в конгресс, и демократическая партия очень активно пытается найти уязвимое место в популярности президента Буша, в его имидже “главнокомандующего, победителя, настигающего врага в своем логове”. Борьба за договор по ПРО — это еще не самая сильная карта демократов в предвыборной борьбе, самая сильная — расследование по поводу того, что было известно (и было ли) президентской администрации о готовящемся теракте 11 сентября. Поэтому какой-нибудь большой политический скандал из этого может получиться. Но это будет иметь последствия только для американской внутренней политики.
