Студенты, осваивающие в России премудрости сопромата и античной литературы, с превеликим удовольствием моют за океаном ложки и тарелки. Например, мой друг Ваня с истфака МГУ провел в детском лагере в США 2,5 месяца и привез оттуда очень много впечатлений и очень мало денег. А потом, среди бесчисленных фотографий, Ваня поведал мне про чудесное трудовое американское лето.
Кадр1. Деревня Пойнтал Льюис, Пенсильвания.
Несколько типовых одноэтажных строений из дерева, затерянных в зелени. Около домиков прогуливаются олени с оленятами, барсуки с барсучатами и даже скунсы. Со скунсами вышла пренеприятная история: пара этих милых, но пахучих животных пробралась в домик рабочего персонала. Рабочий персонал, выгоняя скунсов, излишне их напугал, что и вызвало выделение того самого “скунсового” запаха. Больше в том домике никто не жил, а одежду рабочего персонала пришлось выбросить...
Вообще же отношение к животным очень трепетное. Однажды на дороге, ведущей в лагерь, остановился олень — ни одна машина не могла проехать. Олень стоял. И машины стояли, пока оленю не захотелось уйти. После таких вот историй, говорит Ваня, в лагере — как в передаче “В мире животных”.
Студенты живут в одноместных комнатах с видом на лес, с ванной комнатой и без тараканов.
Кадр2. Раскаленная плита, сковороды, руки и искаженные лица.
Это студенты работают на кухне. А лица у них искаженные потому, что они так смеются. А смеются они потому, что их работа гораздо менее обременительна и трудоемка, чем ежегодные поездки на картошку или взращивание хилых овощей на родимых шести сотках.
Ваня работал на кухне три раза в день: 2 часа утром, 2 часа днем и 2 часа вечером. Резал овощи, посуду, сковородки чистил, ножи приносил. Приятную рутинность нарушало лишь то, что это был еврейский лагерь с определенными правилами питания, связанными с верой. Например, ни в коем случае нельзя было мешать молочную и мясную пищу, запрещалось даже готовить несовместимые продукты в одной посуде. Поэтому половина кухонной утвари была помечена синими кружочками, другая же половина — красными. Поначалу в глазах рябило сине-красным, кружочки путались, повар ругался. Потом — ничего, привыкли.
Обязанности девушек, моющих туалеты, были еще проще: два раза в день брызнуть специальным раствором, протереть зеркала тряпочкой. Тренеры учили детишек играть в теннис, европейский футбол и вздыхали тайком по русским девушкам, которые в 15 лет уже — словно розы, а их американские сверстницы — в прыщиках и огромных застиранных футболках.
Атмосфера лагеря к дисциплине не очень-то располагает, поэтому студенты безбожно просыпают, забивают и опаздывают. На них кричат, но вряд ли уволят: где же в середине сезона найти замену? С работы выгоняют лишь в самых крайних случаях, и в основном за нарушения этики поведения в лагере. Уволили пожилую медсестру, заподозренную в педофильских наклонностях, и молодого шутника, написавшего на стене по-немецки: “Работа сделает вас свободными” (лозунг концлагерей). Строгий выговор сделали девушке, накричавшей, по российской привычке, на одного из ребятишек.
Заработная плата студента, по американским меркам, очень мала: с вычетом билетов и содержания вышло 600 USD за два месяца. Так что едут в Штаты, конечно, не за долларами. Просто с визой, действительной еще две недели после окончания работы, и небольшой сэкономленной суммой можно страну посмотреть и рассказывать потом друзьям о том, как провел лето в США.
Кадр3. Огромный американец прибивает к полу белые девичьи кеды.
Конечно, в лагере очень весело. Молодежь из России, стран Восточной Европы, самих Соединенных Штатов и — иногда — Европы Западной активно тусуется. Помимо основных развлечений — роликов, велосипедов, водных лыж, футбола, бейсбола, софтбола, тенниса и даже гольфа — существуют развлечения альтернативные…
Американец Крег, воспылав страстью к русской девушке Наташе, решил покорить даму своего сердца прибиванием ее кроссовок к полу десятисантиметровыми гвоздями. Тут нужно уточнить, что шутки с порчей чужой одежды и обуви типичны для американцев — им не понять, что российский студент имеет часто лишь одну пару обуви на сезон. Поэтому Крег не понял, за что подруга Наташи Таня ударила его по голове кроссовками, на поверку оказавшимися ее собственностью. Другого студента-румына невзлюбили за его постоянные опоздания и отлынивания от трудовой деятельности. Решив проучить лентяя, студенты выкрали его малиновые джинсы и сделали из них пиццу с добавлением всего, что нашлось на кухне. “Пиццу” три дня морозили в холодильнике, после чего подарили хозяину. Домой незадачливый студент уехал в трикотажных шортах из комиссионки.
Более коммуникабельный народ после окончания рабочих недель дружно отправляется осваивать Америку. Ваня побывал в музеях, на выставках, на бейсбольном матче и на концерте Боба Дилана, не считая недели привольного житья в Нью-Йорке.
Кадр4. Веселые дети, измазанные
краской.
Отношение к детям — вот что поражает больше всего в американском летнем лагере. Во-первых, никто на них не орет, не делает выводов об уровне их интеллекта, не ставит в пример тихонь-отличников. Во-вторых, их родители, приезжающие на выходные, не дергают, не шлепают, не цыкают и не шпыняют. В-третьих, из всего этого получаются чудесные, улыбчивые и неприлично непосредственные, на российский взгляд, дети. Им позволяют делать все. Все, что не вредит их здоровью, все, что им интересно. Они видят мир, который относится к ним с большой эмоциональной теплотой и терпимостью. Дети очень любят играть в самодеятельном театре и слушать самодеятельные песни под гитару. Когда Ваня сбрил волосы на одной половине своей головы, а на другой половине оставил длину до подбородка, дети подставляли к его лицу ладошку и восхищенно вздыхали: “One man — another man!” (“Один человек — другой человек!”) Долгое время он был их любимцем. А старшие даже дали ему прозвище Ivan the Terrible (Иван Грозный), обнаружив тем самым знакомство с русской историей.
