Официальная статистика выглядит утешительно. Если 9 сентября, на которое пришелся пик “огнеопасности”, в области пылало и тлело 345 гектаров, то теперь площадь уменьшилась до 50 га... Но жителям самого “одиозного”, Шатурского района от этих сводок не легче.
...Участок между поселками Керва и Долгуша. Дальше проехать невозможно, видимость почти нулевая: дорогу, несмотря на накрапывающий дождик, перекрывает дым с тлеющих торфяников. А сами торфяники — вот они, прямо за обочиной. На месте, где еще в начале весны шелестели молодой листвой береза, осина, клен, тополь и липа, сегодня одно только черное поле. Из прежней растительности — макушки обгоревших пней да стволы поваленных деревьев...
Начальник Шатурской пожарной охраны Сергей Жукин приводит свою статистику: раньше горело 27 гектаров земли, теперь — лишь немногим меньше, 25. Похоже, что этим достижением пожарные больше обязаны изменившейся погоде, чем технике, — по словам Жукина, “есть одна новенькая машина — подарок губернатора Громова. Но 70% машин морально изношены, подлежат списанию...”
Местные жители с дымом уже свыклись — как и летом, натягивают на форточки марлю и смачивают ее по нескольку раз в день. “Такая уж наша доля — жить рядом с пожарами и безголовым начальством, которое не то что предотвратить стихию — вовремя даже почуять запах гари не в состоянии”, — сетуют они. И мечтают извлечь хоть какую-то выгоду из ситуации — пополнить запас дров за счет “подгоревших” деревьев: “Посмотрите, сколько берез вдоль узкоколейки валяется. Мы хотели забрать их на дрова, а нас поймали и оштрафовали. Ну куда это годится? Власти и сами ничего с деревьями не делают, и нам не дают. В итоге они так и останутся гнить. А на будущий год все равно загорятся от торфяников!”
Главный пожарный Шатуры настроен пессимистически: “Самым эффективным было бы затопить торфяники. Конечно, окончательное решение будем принимать не мы, а подмосковные власти. Только слабо верится, что дело сдвинется с мертвой точки. Я вот в этой части с 15 лет работаю, в общей сложности уже 29 годков отмотал — и каждый год торфяники нас донимают, каждый год власти обещают решить проблему, а воз, как видите, и ныне там. А затапливать надо обязательно — торф и зимой горит. Бывает, пойдешь на охоту, кругом полутораметровые сугробы, а из-под них змейкой дымок тянется!”
Работы по затоплению можно провести за два дня, причем денег для этого много не потребуется. Однако в обязательном порядке нужно оформлять кучу бумаг.
Пожарные подсчитали, что только в Шатурском районе на разработку проектной документации по затоплению торфяников потребуется 230 миллионов рублей, а в Подмосковье как минимум 5 пожароопасных районов...
* * *
Выжженное поле с останками автомобилей, посреди которого два дома и баня, — все, что осталось от деревни Ширяево Шатурского района. 1 сентября огонь, перекинувшийся с местного болота, уничтожил 12 домов из 15. Мы наведались в Ширяево, чтобы посмотреть, как справляются со своей бедой погорельцы.
Деревня (точнее то, что от нее осталось) находится в поле, окруженном лесом и болотом. Местных жителей всего три человека, остальные — дачники, приезжали сюда на лето.
На месте бывшего поселения копошится старушка. 72-летняя Полина Ларина решила остаться и присматривать за тремя уцелевшими постройками. Месяц назад ей удалось спасти дом дочери. А вот “родовое поместье”, где она выросла, находилось на другом конце деревни. До своего дома старушка уже не добежала...
Как уже сообщалось, деревня сгорела от того, что пожарные предлагали тушить пожар лесникам, а те, в свою очередь, — пожарным. Пока шли препирательства, уже горели и лес, и поле, и поселок.
— Такого страха я не испытывала за всю свою жизнь, — говорит Ларина. — Сама таскала из колодца воду и обливала дом...
Когда жители в очередной раз позвонили в пожарную охрану, диспетчер облегченно вздохнула, что, мол, “наконец-то” позвонили по делу — загорелись дома. На место происшествия выехали 21 пожарная машина и 69 пожарных.
— Во всем виновата власть! — возмущается сегодня Николай Данильцев, у которого сгорели и дом, и машина. — Вместо того чтобы предотвратить пожар, ждали, когда нас кольцом окружит пламя.
У главы Дмитровского сельского округа господина Огурцова на все свой ответ:
— Другие жители свои деревни отстояли. А эти бросили дома и побежали.
— Что же это получается, что ширяевцы сами виноваты, что сгорели?
— Это жизнь, — подумав, многозначительно заключает Огурцов.
...Спустя месяц в деревню наезжает милиция, которая в сотый раз задает одни и те же вопросы пострадавшим. Но не думайте, что все это делается для того, чтобы переселить погорельцев в новые дома. Администрация Шатурского района вообще компенсировать ущерб не собирается. Мол, дачники были не прописаны в деревне, а приезжали только на лето, соответственно, местными жителями не являются. Денег в администрации нет... и т.д. и т.п.
— Теперь уж никогда дом не отстроим, — со слезами на глазах говорит пенсионерка Лидия Рябова. — Откуда у нас такие деньги?!
В сельской же администрации нам сообщили, что из всех погорельцев компенсацию в размере 250 тысяч рублей из федерального бюджета получит только прописанная в деревне Пелагея Бузунова. (У двух других старожилов дома чудом уцелели.) А все остальные бумаги на право собственности пусть покажут кому-нибудь другому, например, страховой компании. Может быть, там им повезет больше...
