Она работала в школе — учила детишек танцевать. И, как обычный среднестатистический преподаватель, получала маленькую зарплату. У нее не было мужа. Решение, которое пришло в голову благовоспитанной с виду даме, иначе как бредом назвать нельзя. Она взяла дубину и вышла на большую дорогу. Грабить. В этой истории нелепо все — от начала до конца. Но тем не менее она случилась.
“Я просто дошла до последнего края”, — признается эта странная женщина. Кстати, абсолютно психически вменяемая и не имеющая ничего общего с уголовным миром. Учительница не раздумывая переступила этот “последний край” и… мгновенно оказалась за решеткой.
Для сотрудниц пункта обмена валюты на Смоленской это было обычное утро. Ну, может быть, более спокойное — как-никак воскресный день. В 10.20 Наталья Лугейко, сдав свою смену заступившей на сутки коллеге, собралась домой. Открыла массивную дверь с окошком, которая отделяет кассира от посетителей. Сделала шаг и…
Грабитель в маске, одетый в черную куртку и синие джинсы, вырос словно из-под земли.
— Открой кассу! Деньги давай! — заорал он и тут же заехал ей дубинкой по лицу. Скорее всего незнакомец метил в голову, но кассир успела увернуться, и поэтому удар лишь задел ей нос, оставив небольшую царапину. Сказать, что 28-летняя Наталья перепугалась, — ничего не сказать. Однако — может быть, от шока, может быть, из-за внезапно вспыхнувшего инстинкта противоречия — она не раздумывая бросилась грудью на налетчика и вступила с ним в схватку.
Коллега Лугейко, оставшаяся за дверью, видела всю эту жуткую картину, но прийти на помощь Наталье, естественно, не решилась. Поэтому просто стояла и от страха истошно орала. Сама Наталья, продолжавшая бороться с грабителем, тоже голосила:
— Помогите — грабят!
Нет, утро воскресенья, конечно, для центра столицы время не людное, но как-никак Смоленка… Отчаянные крики Лугейко услышали двое: прохожий и охранник соседнего ресторана. Оба кинулись к обменнику. Секьюрити достал газовый пистолет. Кто-то из мужчин стал набирать по мобильному милицию.
Остановить преступника и отобрать у него дубину не составило ровным счетом никакого труда. Налетчик успокоился, обессилев, опустился на корточки. Мужики наспех обыскали противника. Сорвали с его головы маску — вязаную шапку с прорезями для глаз. По плечам налетчика рассыпались волосы. Только теперь все увидели, что это… женщина.
Когда с выезда на налет сотрудники ОВД “Арбат” вернулись в околоток с дамой, их коллеги остолбенели. Но в еще больший шок пришли стражи порядка, когда на вопрос о месте работы задержанная ответила, что трудится педагогом-балетмейстером в школе. Она призналась во всем. На допросе не проронила ни слезинки. Говорила грамотно и четко.
Отчаянной грабительницей оказалась 38-летняя Елена Рыловская, жительница Подмосковья и действительно преподаватель танцев одной из столичных школ. Причем, видимо, педагог с большим стажем. Потому что, как призналась милиционерам сама Рыловская, за свою жизнь она успела сменить несколько учебных заведений в Москве. На последнем месте работы она с 1 сентября этого года. Следователи, конечно, сразу позвонили в школу, где учит детишек столь экстравагантная дама. Там подтвердили:
— Да, работает у нас такой преподаватель. Как характеризуем? Только положительно, никаких нареканий нет.
Эта стройная, приятная на вид женщина — а точнее, ее абсолютно необъяснимый поступок — вызвал шок абсолютно у всех. У работников прокуратуры и судей, выдававших постановление на арест. У следователя, работавшего с обвиняемой. И даже у ее знакомых и родственников, которые, узнав, что Елена за решеткой, сразу примчались в милицию…
— Рыловская разведена, похоже, одинокая, — объясняет один из сотрудников ОВД “Арбат”. — Когда мы спросили ее, зачем она пошла на столь отчаянный шаг, она ответила: жизнь довела, в школе мало платят, денег ни на что не хватает. Сказала, что, мол, у нее на иждивении тяжело больная мать. Нам действительно принесли всякие медицинские документы, подтверждающие это. Чем больна пенсионерка? Да ничего особенного: обычный букет старческих болезней — гипертония и тому подобное…
Когда мать Рыловской появилась в милицейском отделении, поначалу никак не могла взять в толк, что ее хорошая, любимая дочь — обычная учительница — могла совершить налет на обменный пункт. Да еще наброситься на жертву с дубиной. А когда узнала, сколько тому доказательств (показания свидетелей, потерпевшей, самой Рыловской, орудие нападения), смирилась.
Увидев дочь, несчастная женщина запричитала:
— Зачем же ты это сделала, Лена?
— Потому что нет денег, мама, — ответила Рыловская.
— Ну какая же из тебя грабительница?
— Да вот, как видишь, никакая, — печально усмехнулась дочь…
Как выяснили стражи порядка, идея напасть на обменный пункт, причем именно на этот, возникла в голове балетмейстера отнюдь не спонтанно. Столь радикальный способ заработать много денег показался ей почему-то очень простым и безнаказанным. Она заметила, что возле данного обменника утром в воскресенье обычно довольно малолюдно, и стала постепенно изучать “объект”. Заняло это, по данным следователей, целую неделю. Дама специально приезжала сюда и присматривалась — как внутри, как вокруг. Подметила, в котором часу у кассиров пересменка. Возможно, даже пару раз заходила в обменный пункт в качестве клиента.
— Мы знаем это со слов свидетелей — в частности, старушек, торгующих неподалеку, — говорит мне следователь. — Они говорят, что в течение всей недели до ограбления неоднократно видели эту женщину возле обменного пункта. И у нас нет данных, что Рыловская совершила все это с помощью каких-то сообщников. Похоже, сама придумала план, никого в него не посвящая, и в одиночку воплотила в действие.
Схема ограбления правоохранительным органам теперь известна до мелочей. Надо сказать, дама поступила весьма хитроумно и осмотрительно. Примерно в 10.00 в пункт обмена валюты (это маленькое помещение с двумя дверями — наружной, которая открывается свободно, и массивной внутренней, за которой сидит кассир) вошла коллега-сменщица Лугейко. Вся процедура сдачи кассы занимает обычно минут двадцать. И как раз в тот момент, когда в каморке, за окошком, находились еще обе кассирши, Рыловская зашла в обменный пункт следом за каким-то мужчиной. Кассирам за его спиной она была не видна, и поэтому никто из женщин не заметил, как налетчица быстро присела на корточки возле двери. Кстати, в кассе в тот момент лежал один миллион рублей — в случае удачного ограбления навар бы получился явно неплохим. Между тем клиент поменял деньги и ушел, и теперь Рыловской оставалось только ждать, когда один из кассиров откроет дверь, чтобы выйти, дав ей возможность проникнуть внутрь, к деньгам…
Грабительница просидела на корточках минут пять — тихо, как мышь. И вот наконец на пороге появилась кассир. Рыловская кинулась. Но… как говорится, не на ту напала…
Стражи порядка внимательно изучили орудие и экипировку обвиняемой. Обычная черная вязаная шапочка. Прорези, похоже, сделаны самой разбойницей. Дубина — очень любопытная. Перепуганной потерпевшей поначалу показалось, что “мужик” огрел ее бейсбольной битой. На поверку же это оказалась гимнастическая булава, специально переделанная заботливой женской рукой под дубинку. Аккуратно просверлены дырочки, прикреплена резинка — чтобы булаву было удобнее и вернее удержать. Рукоятка обмотана тряпочкой и аккуратно заклеена скотчем:
— Ну, вот знаете — как обычно девочки на уроках труда делают, — ухмыляясь, комментирует мастерство своей “подопечной” следователь…
За все время Рыловская заплакала только один раз. Это когда ее привезли в суд взять постановление на арест. И то — даже не заплакала, а, что называется, пустила слезу.
— Она уговаривала меня посодействовать, чтобы ее не брали под стражу, — говорит следователь. — Но я подумал: если уж она так удивила всю свою родню, то меня может удивить и подавно. Тем более уж слишком тяжелое деяние. Рыловская хоть и говорит, что не собиралась жертву калечить или убивать — просто напугать хотела, но ведь истину мы не знаем…
Танцовщице предъявлено обвинение по статье УК РФ “Разбой с применением насилия”. Огромное количество доказательств, четкая спланированность преступления, столь решительное нападение и удар дубинкой — все это на суде пойдет отнюдь не на руку педагогу. И ей вполне реально грозит от 5 до 10 лет неволи… Шанс же получить условный срок — почти нулевой. А значит, танцевать Елене теперь, видимо, придется не в школьном зале, а в ансамбле тюремной самодеятельности…
