В эстрадной тусовке все обсуждают только эту новость: одна из самых красивых и крепких пар — Леонид Агутин и Анжелика Варум — разводятся! Интернет забит самыми невероятными подробностями грядущего расставания.
По одной версии, Анжелика бросает Леонида, который в последнее время слишком уж злоупотребляет спиртным. Другие утверждают, что это сам Агутин решил подать на развод: нашел, мол, себе в Америке (где он живет почти круглогодично) молодую особу и переезжает к ней.
Когда количество сенсационных разоблачений достигло критической массы, я понял: пора навестить супругов и откровенно поговорить о том, что происходит между Леонидом и Анжеликой.
Агутин сразу согласился на встречу, предупредив лишь, что свободны у него только ночи — все остальное время идет работа в студии. “Конечно, когда в семье разлад, ночи только для того и созданы, чтобы общаться с журналистами”, — подумал я и ровно в полночь звонил в дверь агутинской квартиры.
Дверь распахнулась. На пороге меня встречала... Анжелика. Растерявшись и даже не поздоровавшись, я с порога брякнул:
— А это правда, что вы разводитесь?
Анжелика в ответ лишь лучезарно улыбнулась:
— Конечно же, нет, это очередная выдумка желтой прессы. И мы, честно говоря, даже не обращаем внимания на подобные слухи. Да что: нас ведь даже поженили за полтора года до того, как мы обратили внимание друг на друга. Ой, что-то я разговорилась, вы ведь к Лене пришли. Он ждет вас на втором этаже!
Сам Леонид был не настолько дипломатичен, как его супруга. Чувствуется, что подобные разговоры его сильно достают.
— Я знаю, что глупо и бессмысленно опровергать подобные слухи — все равно люди будут читать желтую прессу, а журналисты — писать. Но иногда выходишь из себя, когда читаешь очередную “сенсацию”: “Анжелика подает на развод”. И даже никаких сомнений у журналистов нет — ни вопросительного знака, ни многоточия. Поэтому всем тем, кто читает подобные публикации, хочется сказать: “Люди! Читайте материалы о нас как повесть! Просто поставьте для этого другие фамилии!”
— Но на последнем концерте в Кремле многие видели, что вы с Анжеликой даже руки друг другу не подавали...
— Да ерунда все это, опять же домыслы. На самом деле мы всегда беремся за руки за кулисами и говорим друг другу: “Я люблю тебя, а я тебя!”
— Анжелика только что сказала, что вас поженили за полтора года до того, как вспыхнули чувства. Ты вспоминаешь о том, как у вас все началось?
— А я никогда этого и не забывал. Дело в том, что Анжелика мне всегда очень нравилась. Но я ее жутко стеснялся, думал, что мы не пара. Она такая возвышенная, умная, красивая, тонкая. А кто я такой? Раздолбай, рок-н-ролльщик по жизни.
Стеснялся я примерно год, если не полтора. А теперь она надо мной смеется, вспоминая то время: “Дурак, как только ты появился, я за тебя сразу все решила. И всегда знала: это мой парень!” А я-то этого не знал, вот и ходил вокруг да около, рассказывал анекдоты, учил ее играть на бильярде, водил в театр, стоял на голове, пытался поить водкой. Идиот! Нужно было просто стать ее мужем!
Представляешь, мы уже ездили на гастроли, вышел клип “Королева”, а я все не решался сделать ей предложение. Трудно было расстаться со своим старым имиджем холостяка. И если раньше я вел себя, как музыканты из группы “Аэросмит”, что-то типа, как у Гребенщикова поется: “А ну-ка, девочка, иди ко мне в кровать”, то рядом с Анжеликой я просто растерялся. Я был как неопытный мальчишка.
— Сейчас ты — законный муж. Не ревнуешь жену-красавицу?
— Лучше отвечу так: когда мне нужно с ней посоветоваться (а советуюсь я с ней всегда) и она мне не отвечает, я, как ревнивый муж, начинаю подозревать, что она не уделяет мне достаточно внимания. Только так!
— Это Анжелика посоветовала тебе “надеть” на себя имидж этакого мачо — выступать с расстегнутыми до пупа рубашками, босиком?
— Я и без нее выходил в таком имидже. Мне казалось, что это смотрится так круто, а сам я весь из себя мачо. Потом, когда поумнел, начал стесняться. И тогда я спросил у Анжелики: а что, может, мне лучше надевать на концерты какую-нибудь водолазочку? На что Анжелика ответила категорично: “Ни в коем случае! Я это люблю! И ты так должен выходить на сцену!”
— А ты что-то подсказываешь ей, критикуешь?
— Да ты что?! Не припомню подобного случая. Я безумно люблю свою жену! Иногда после концерта она спрашивает: “А как это было?” Для оригинальности хочу ответить, что плохо, но не могу. Может быть, мне застилает глаза любовь. Но мне нравится все, что делает Анжелика!
— Ты так тепло говоришь о своей жене. Наверное, это очень обидно, когда некоторые называют Анжелику бесталанной?
— Я убежден, что в обществе очень много несправедливости по отношению к моей жене. Ведь Анжелика — очень талантливая. Просто у нас считается, что если певица хорошая, то она должна петь громко. Но как профессионал я тебе скажу: так чисто, точно, грамотно и тембрально верно по настроению, как Анжелика, не может сделать никто.
Помню, когда на нашем совместном концерте с Алом Ди Миолой Анжелика пела “Художник, что рисует дождь”, Ал даже вышел из гримерки за кулисы — послушать, как она поет, хотя до его выхода было еще три песни. А ведь Ал Ди Миола — человек с мировым именем, легендарный гитарист. И если его зацепило пение Анжелики, это говорит о многом.
— Если уж ты заговорил об Але Ди Миоле, не могу не спросить: как так получилось, что именно ты, а не какой-нибудь джазмен привез в Россию одного из культовых западных гитаристов? Как ты его уговорил?
— Мы с Алом познакомились очень давно. Как-то я был в Нью-Йорке и пошел вечером в один ночной клуб. Там как раз играл его второй гитарист. И когда ближе к концу вечера со сцены раздался голос: “А кто-нибудь хочет сыграть с нами?” — то я не раздумывая бросился к инструменту.
Сыграли. Потом, конечно, последовали вопросы: кто я, откуда. Разговорились, слово за слово. Мне даже предложили работать с ними — по стольничку за вечер, потому что я хорошо играю.
На следующий день мы встретились на квартире этого гитариста. Там меня пригласили на день рождения человека, где должен был присутствовать Ал Ди Миола. На вечеринке и произошло знакомство.
— А как с твоим английским? Тебе его хватило, чтобы разговаривать с мэтром о музыке и делать с ним совместный проект?
— Я прилично говорю. Еще меня жизнь учит. К тому ж мы с ним сейчас делаем европейский проект — а европейцам, даже если у тебя есть небольшой акцент, наплевать. Это только в Америке важно.
— Скажи честно: Ала Ди Миолу было сложно уговорить приехать в Москву?
— Да, сложно. Он самодостаточный человек. Но он мне поверил.
— А откуда этот латиноамериканский стиль в твоем творчестве?
— Его просто принято называть латиноамериканским. Что не всегда верно. А вот моя новая пластинка сделана в стиле поп-фьюжн, стиле, который придумали Чик Кория и Ал Ди Миола. Там будут англоязычные вещи. И это все намного сложнее всего того, что я делал раньше. Наверное, поэтому наш проект с Алом делается уже пять лет.
— А как на Западе отнеслись к вашему союзу?
— Поверили в это серьезно. Бас-гитарист Энтони Джексон, выходя из студии, плакал: “Вы, блин, Чайковский и Стравинский, я хочу с вами играть!
— Ты работаешь с такими музыкантами на Западе, а в России записываешь вещи типа “Граница”. Как такое происходит?
— Вопросом на вопрос. Скажи мне, почему Стинг с “Розой пустыни”, которая абсолютно лупо-залуповая диско-попса, считается номером один? Все мои знакомые говорили про песню “Граница”, что это слишком в лоб, что это пошло. Но для меня самое главное, чтобы я, проснувшись лет так через двадцать, не испытывал бы стыда за свою продукцию. И вот по поводу “Границы”, хочу тебя уверить, мне стыдно не будет.
Это было сделано от души. Я служил в этих войсках, я знаю, о чем я пою, как я пою. А слова этой песни я написал за пятнадцать минут.
— В то время, когда служил?
— Нет, намного позже, когда придумывал музыку. И когда я въехал, что это про армию, то прямо на студии, уйдя в другую комнату, взял листочек и ручку и написал эти слова. Я говорю честно, что никогда не выпустил бы на рынок что-либо исключительно ради конъюнктуры.
— А слышал, что в тусовке говорят, будто бы за такую агитационную песню тебе заплатило Министерство обороны?
— Да слышал. Много говорили по этому поводу. Но хрен кто даже грамоту дал, хоть кто спасибо сказал за то, что Леня призыв увеличил. Но мне все равно, потому что эту песню я делал для себя, как свою автобиографию.
— Ну, допустим, биографический труд о тебе уже есть — я имею в виду книгу твоей мамы, которая несколько лет назад стала настоящим бестселлером...
— Мама написала о моем детстве. Когда она мне показала свой труд, то я даже всплакнул, потому что на страницах книги был не совсем я. Скажем так: это был я, но с точки зрения мамы.
Все мы, мужчины, типа такие крутые, а на самом деле, если разобраться, с точки зрения мамы мы совсем не такие. Мы же друг с другом все соревнуемся, чтобы быть настоящими мужиками. А в маминой книге, например, нет ни строчки о том, что я дрался. Да и слава богу! Мама написала о том ребенке, которого она видела. Наверное, такой я и есть.
Но мне было неудобно, как взрослому мужику, читать такие сюси-пуси — какой я весь из себя хороший и талантливый. Но я наступил на себя и сказал: “Если ты, сволочь, что-нибудь скажешь своей матери и не позволишь ей выпустить эту книгу — ты будешь последний гад, потому что она намного лучше тебя все понимает”. Я горжусь своей мамой и хотел бы быть таким человеком, про которого она написала.
— Она очень трогательно писала о твоем первом музыкальном опыте — еще пятилетним мальчишкой. А что ты сам считаешь своим дебютом?
— Ялта, 1992 года. Конкурс песни. Еще перед началом выступления ребята, с которыми я на студии записывал песню “Босоногий мальчик”, очень меня “поддержали”: “Лень, ты провалишься. Фламенко в России не существует. Существует только шансон, диско, тяжелый рок, кухонный рок и эстрадная песня. А все остальное — до свидания!” К счастью, они ошибались. Публика нас приняла, ей понравилось!
— А как ты относишься к тому, что сейчас лучше принимают “фабрикантов” и “народных артистов”, чем “старую гвардию”?
— Это бизнес. Да и все “фабриканты” очень разные. Есть люди, которые пришли в шоу-бизнес на один день, есть те, кто занял свою нишу надолго. Пойми, сейчас очень сложно засветиться на ТВ тем молодым ребятам, которые решили заниматься музыкой всю свою жизнь. Кто-то из них попадает в “Народные артисты”, кто-то — на “Фабрику звезд”. Среди них есть люди способные, талантливые, которые могут многое сделать. Но они должны существовать в тех рамках, которые сейчас им предоставляют подобные шоу.
— Но нам показывают по ТВ не только этих молодых ребят. Как бороться с засильем в эфире групп типа “ВИА Гра” — больше тела, меньше песен?
— Я буду последним придурком, если начну обижаться на клевые придумки других людей. Сейчас я имею в виду своего очень хорошего друга Валерку Меладзе и его прекрасного брата Костю, который замечательно придумал ту же “ВИА Гру”.
Я был бы последний поц, если бы начал напрягаться и говорить: “Вот козлы! Они заняли весь эфир!” Как такое можно сказать? Это же талантливые люди.
— Ты сказал “талантливые”, но многие утверждают, что Валера всем, чего достиг, обязан своему брату...
— Вранье! Без талантливого исполнителя ничего невозможно сделать. Я давным-давно придумал песню “Все в твоих руках”. Это было задолго до того, как мы с Анжеликой познакомились. Но когда эту песню исполнила она, песня стала хитом.
— Мне всегда казалось, что вы с Анжеликой живете за городом, а в гости ты пригласил меня в московскую квартиру...
— Просто если у нас много дел в Москве, ночуем здесь, а так — живем за городом с нашими бабушками-дедушками. Там и наша дочь, да вся семья!
— Если честно, то и московская квартира сильно смахивает на загородный дом: два этажа, одна только бильярдная — как стандартная “хрущевка”...
— Эту квартиру я начал строить задолго до того, как мы решили жить вместе с Анжеликой. И, как видишь, я сделал то, что сделал. Квартира — это моя гордость. Я пытался доказать своей будущей жене, что могу ради нее не только кого-то побить, как мужчина, но и создать нечто красивое. Первый раз я привел ее в совершенно разломанное помещение — она была в шоке. Но во второй раз она уже увидела готовую квартиру.
До сих пор Анжелика любит это место. Единственное, что она сказала, осмотревшись: “Вот здесь должна стоять кровать, а здесь — диван”. Я сделал так, как она сказала. Потому что, черт возьми, мне нравится выполнять все прихоти и пожелания моей любимой супруги. Так что развода вы от нас не дождетесь!
