Глава Федерального агентства по атомной энергии Российской Федерации – человек в России более чем известный. Его местом работы до назначения на этот пост было президентское постпредство в Приволжском федеральном округе, но он больше запомнился своим кратким пребыванием на посту премьер-министра страны. С проблемами атомной энергетики Кириенко знаком далеко не понаслышке.
Сразу после завершения переговоров в США в интервью Юрию Сигову он доказывает, что у российской атомной отрасли много перспектив, и не меньше их у важнейших соглашений между Россией и Соединенными Штатами в сфере ядерной энергетики
Юрий Сигов. Чего вам удалось добиться от американцев на переговорах, которые вы провели в Вашингтоне и Нью-Йорке? Каково состояние наших отношений с Соединенными Штатами в атомной сфере?
Сергей Кириенко. Во время пребывания в США я встречался с министром энергетики Сэмюэлем Бодманом, членами Конгресса, в Госдепартаменте – с госсекретарем Кондолизой Райс и ее заместителем Робертом Джозефом, плюс меня приняли советник президента Соединенных Штатов по национальной безопасности Стивен Хедли, а также министр торговли Соединенных Штатов Карлос Гутьеррес.
Вместе с американцами мы подготовили доклад для наших президентов по проблемам ядерной безопасности, преодолению угрозы ядерного терроризма, по контролю и учету ядерных материалов, вывозу обогащенного урана с исследовательских предприятий в третьих странах. Кстати, относительно недавно был завершен проект по вывозу обогащенного урана с исследовательского реактора в Узбекистане.
В Нью-Йорке я встречался с представителями 20 крупнейших американских энергетических компаний, где мы проработали технологию совместных действий по преодолению дискриминационных ограничений на доступ российских товаров и услуг в ядерной сфере на американский рынок.
Не секрет, что в Соединенных Штатах, особенно в последнее время, вопросы взаимодействия в области ядерных технологий носят крайне политизированный характер. Насколько в «ядерных отношениях» с американцами вообще возможно отделять «большую политику» от «большой торговли»?
Могу сказать, что Россия и Соединенные Штаты наработали за прошедшее время позитивный багаж сотрудничества в сфере мирного использования атомной энергетики. Мое мнение таково: во взаимоотношениях с США нам не нужно какой-либо политизации или какого-то особого внимания. На мой взгляд, наши связи в атомной сфере – вопрос коммерции, торговли, решать его мы будем в рамках имеющегося в США законодательства. При этом Россия не стремится требовать для себя каких-то привилегий или особых условий, но мы будем требовать для себя равных прав и возможностей для справедливого конкурирования на американском внутреннем рынке.
В США я встречался также с представителями крупнейших американских компаний, которые потребляют российские услуги в атомной сфере.
С этими компаниями у нас сложился одинаковый подход и одинаковое видение проблемы. Российские компании заинтересованы свободно поставлять на американский рынок свои товары и услуги, а американцы заинтересованы свободно покупать эти товары и услуги из России без посредников, каких-либо ограничений и в условиях свободного товарного рынка.
Я подтвердил американцам, что мы готовы в этом плане действовать совместно с партнерами в США и в строгом соответствии с американским законодательством. Думаю, что это не получится сделать быстро, процесс этот долгосрочный, но результатом подобной работы в конечном счете будет открытый и свободный доступ российских товаров на американский энергетический рынок.
ТОНКАЯ ГРАНЬ
Любые переговоры с американцами по ядерной проблематике – это неизбежное обсуждение иранского вопроса. Насколько американская сторона считает Россию виновной в кризисе, сложившемся вокруг Ирана, и чего хотят США от российского атомного ведомства в решении проблемы ядерной программы Тегерана?
Естественно, беседуя с американскими высокопоставленными чиновниками, мы не могли обойти на переговорах иранскую тему, хотя я и не являюсь переговорщиком при решении ядерной проблемы Ирана. Как известно, эта проблема обсуждается и решается на уровне МИДов ряда стран, плюс с участием механизма ООН и МАГАТЭ. Готовится новая резолюция по Ирану для Совета Безопасности ООН в согласованном варианте, причем, на мой взгляд, принципиальные подходы в этом вопросе у России и Соединенных Штатов одинаковы.
Позиция России в этом вопросе такова: у любой страны в мире, включая Иран, есть право на реализацию программы развития мирной атомной энергии. И принимая решение по ситуации вокруг Ирана, мы должны думать о том, что оно может стать сигналом не только по отношению к этой стране, но и к огромному количеству других государств, которые планируют развитие у себя мирной атомной энергетики.
Не менее важно, а может быть, и более существенно вот что. У мирового сообщества должно быть право и гарантии нераспространения оружия массового поражения, в том числе – ядерного оружия. И любая страна имеет право на реализацию программ мирного использования атомной энергии при условии, что такая страна предоставила мировому сообществу абсолютные гарантии и прозрачные механизмы контроля. Мир должен быть уверен в том, что такая программа носит исключительно мирный характер и не несет с собой угрозу создания оружия массового поражения.
Из этого подхода Россия и исходит при принятии решений по ядерной программе Ирана. И из этого должно, на наш взгляд, исходить мировое сообщество по отношению к любой другой стране, которая пожелает развивать национальную ядерную программу. Сегодня в условиях, когда атомная энергетика становится рентабельной и экономически целесообразной, когда все новые страны стремятся получить доступ к дешевой и эффективной атомной энергии, определение тонкой, но четкой грани между нормальным развитием атомной энергетики и гарантиями нераспространения оружия массового поражения становится особенно важным.
Поэтому мы считаем, что любая резолюция Совета Безопасности ООН по Ирану должна содержать обязательно два аспекта. Это требования по соблюдению режима контроля и нераспространения, а также принципиальная готовность страны на развитие мирной атомной энергии при условии, что страна гарантирует мировому сообществу невозможность двойного применения ядерной энергии и создания ядерного оружия.
Какие гарантии готова взять на себя Россия при осуществлении ядерной программы Ираном?
Сегодня система энергетической безопасности в мире такова, что обеспечить ее и само разоружение невозможно без масштабного развития атомной энергетики. Все признают, что это развитие содержит в себе как уникальное благо, так и серьезные угрозы. Если большое количество стран в мире станет стремиться получить доступ к дешевой и эффективной ядерной энергии, то возникнет определенная угроза режиму нераспространения ядерного оружия, как мы это видим на примере Ирана.
При этом возрастает ответственность ядерных держав перед человечеством. Ведь фактически ядерные державы сегодня в мире – это не только те государства, у которых оказалось в наличии ядерное оружие, но те, кто должен брать на себя ответственность за обеспечение доступа всех стран в мире к благам атомной энергетики. Также эти страны должны нести ответственность по контролю над нераспространением ядерного оружия.
Американская сторона неоднократно поднимала вопрос о гарантиях со стороны ядерных государств неядерным. Есть ли в этой связи согласие между российской и американской сторонами относительно того, чтобы подобную гарантию дать Ирану? И можно ли разрешить Ирану иметь на своей территории небольшое предприятие по обогащению урана?
Общий подход ядерных государств по отношению к тем, кто хочет развивать ядерную энергетику, на мой взгляд, мог бы быть таким. Сегодня ядерные державы должны создать механизм, который гарантировал бы странам, начинающим развивать собственную ядерную энергетику, безусловную поставку топлива, право получать доход от этой поставки, гарантированные услуги по переработке отработанного топлива. При этом страны, начинающие развивать свою атомную энергетику, могут не тратить силы и средства на создание подобных довольно сложных, дорогостоящих и главное – опасных с точки зрения нераспространения элементов ядерной технологии.
Совместными усилиями необходимо создать эффективный международный механизм, который был бы гарантирован по цене, свободному, недискриминационному доступу к топливу, а получение услуг не должно зависеть как от симпатий или антипатий к той или иной стране, так и от личных взаимоотношений тех или иных политиков. Это должен быть открытый и прозрачный механизм, и тогда он будет работать.
Также мы считаем, что страны – получатели этих услуг могли бы не только гарантированно приобретать подобную услугу, но и получать свою часть дохода от этого. На это как раз и направлена международная инициатива президента России Владимира Путина о создании системы международных центров, которые являлись бы совместными предприятиями, а страны – получатели ядерных услуг могли бы быть акционерами.<
ЗАПАСЫ УРАНА – ОБШИРНЫЕ Какова сейчас ситуация по вопросу отмены антидемпинговых мер против доступа российских «атомных товаров» на американский рынок и планирует ли и дальше ваше ведомство поставлять в США уран через монопольного посредника – американскую компанию ЮСЕК?
Я подробно обсудил этот непростой вопрос с министром торговли США господином Гутьерресом. Выслушав российские доводы по поводу свободного доступа наших товаров на американский рынок и возможности свободно приобретать услуги на рынке, американский министр заявил, что свободная торговля – это основная ценность Соединенных Штатов, его ведомство всемерно поддерживает такой подход к делу России.
Как вы знаете, компания ЮСЕК на данный момент – единственный посредник при реализации российских ядерных услуг и товаров на американском рынке. Наши переговоры по снятию дискриминационных ограничений для доступа российских товаров и услуг на американский рынок продолжаются, они не затрагивают суть контракта ВОУ-НОУ (это, напомню, отдельное межправительственное соглашение), но они непосредственно затрагивают, тем не менее, коммерческие интересы американской компании ЮСЕК.
Да, так сложилось, что компания ЮСЕК является монопольным посредником на рынке США: она получает напрямую товары и услуги от российских предприятий, а после этого уже распределяет их на американские компании. Мы считаем, что это не очень удобно для российских компаний, и это, кстати, совсем не нравится американским компаниям.
Каково будущее столь неоднозначно трактуемого и в России, и в США соглашения ВОУ-НОУ?
На наш взгляд, соглашение ВОУ-НОУ должно выполняться сторонами в установленном порядке. Но помимо этого у российских компаний обязательно должна быть возможность свободно поставлять в рамках существующих на американском рынке правил услуги и товары. А у американских компаний должно быть право свободно приобретать эти российские товары и услуги на своем рынке без всяких посредников и по рыночным ценам. И именно по этим прозрачным правилам мы готовы сотрудничать с любой американской компанией, в том числе и с ЮСЕК, но только на паритетных условиях.
В последнее время Россия существенно снизила свое присутствие на некогда выгодных для себя рынках, в частности, в странах Восточной Европы. Некогда страны СЭВа, они теперь дружно вливаются в ряды Европейского союза, а оттуда российские атомные компании тут же «культурно» выдавливаются нашими конкурентами, теми же французами, например. Что делает Росатом для укрепления своих позиций на мировых рынках?
В условиях глобальной экономики для российской атомной индустрии интерес представляют абсолютно все рынки. Мы против каких-то эксклюзивов, льгот и преференций, и Россия везде требует открытых рыночных правил игры и свободной конкуренции. На мой взгляд, закрытых рынков в нашем деле быть не может. На рынке Соединенных Штатов мы готовы следовать правилам, которые установили у себя американцы, а в Восточной Европе – правилам Восточной Европы. Что касается рынка стран ЕС, то мы готовы следовать их правилам.
Росатом не боится конкуренции, и, на мой взгляд, у российской атомной промышленности есть хороший научный и технический потенциал для того, чтобы такую жесткую международную конкуренцию выдержать.
По прогнозам специалистов, через несколько лет Россия из-за истощения собственных запасов урана будет вынуждена закупать сырье за границей, вполне возможно – в республиках СНГ. Насколько это соответствует действительности и где Россия на самом деле намеревается покупать урановое сырье?
Что касается запасов урана, то они в России достаточно обширные. Если оценивать их по нашим внутренним потребностям, то урана нам хватит еще на много десятилетий. Но запасы на то и запасы, чтобы быть в запасе. Их не надо разбазаривать. Мы должны существенно увеличивать добычу урана на территории России, и на сегодняшний день мы вместе с Министерством природных ресурсов договорились о десятикратном увеличении расходов на доразведку и исследование запасов природного урана на российской территории.
Помимо этого мы будем активно участвовать в партнерстве с другими странами в разработке и добыче урана на территории зарубежных государств – это для нас перспективно и интересно.
Я не вижу ничего плохого в том, что в рамках коммерческих контрактов Россия будет в том числе и покупать уран в третьих странах. При этом наш главный потенциал – это услуги ядерно-топливного цикла, и Россия вполне может брать давальческий уран на обогащение.
Абсолютно уверен в том, что урановый голод России в ближайшей перспективе точно не грозит, но считаю, что и запас карман не тянет. Пусть у нас будет больше в запасе. А для внутренних потребностей России собственного урана нам хватит больше чем на 50 лет.
КАМЕНЬ ДОКАТИМ
Есть ли в ближайшее время шанс заключения между Россией и США договора о мирном использовании атомной энергии?
Соглашение о мирном использовании атомной энергии – одно из главных направлений в сотрудничестве между Россией и Соединенными Штатами. Для этого необходимо создать правовую базу, но быстро все это вряд ли получится. Только подготовка такого документа займет около года, потом он потребует ратификации и в Конгрессе США, и в российском парламенте. Но приступить к такой работе, думаю, надо уже сейчас, и вопрос этот мы с американцами уже начали обсуждать.
Однако здесь есть один важный момент, который для нас заведомо неприемлем. Россия отвергает принцип увязывания работы над этим соглашением с какими-то другими, пусть и важными, проблемами. Если сотрудничество в атомной сфере взаимовыгодно и нужно и России, и США, значит, оно не может быть инструментом для решения других проблем, не может становиться разменной монетой. А увязывать такое соглашение к чем-то еще – просто бессмысленно и для нас неинтересно.
Что касается антидемпинга с американской стороны, то нам надо от одной иллюзии как можно быстрее избавиться. Напомню, что антидемпинговая пошлина действует с 1992 года, поэтому за один день или месяц такую проблему нам вряд ли удастся решить. Если помните, в 1991 году поставки урана из России обрушили цены на ядерное топливо на мировом рынке, и тогда Америка ввела заградительную пошлину в размере 116 процентов. Сейчас российский уран имеет беспошлинный «въезд» в США, но только через посредника в лице компании ЮСЕК в рамках соглашения ВОУ-НОУ.
Но я думаю, что камень с мертвой точки мы уже сдвинули, и это хорошо. Есть и у нас, и у американцев понятие, что так, как есть сегодня, оставаться больше не может. Мы со своей стороны этот нелегкий камень все равно докатим, и туда, куда следует. Сколько времени у нас на это уйдет? В крайнем случае, я думаю, мы сможем уложиться в три года.
Учтите, что даже при принятии принципиального политического решения, до которого еще очень много работы, все это будет очень трудно осуществить. Это застарелые вопросы, и они мгновенно не решаются.
В России недавно была создана так называемая «Детская ядерная академия», опыт функционирования которой собираются перенять в Америке. Что это за проект и какова его реальная отдача?
«Детская ядерная академия» в России действительно существует, это интересный и полезный проект. Я всегда говорю о том, что главная ценность атомной энергетики – высочайший инновационный и человеческий потенциал, основное богатство отрасли. Не реакторы, здания, сооружения, а люди, которые генерируют идеи и создают высокоинтеллектуальный продукт, являются нашим главным достоянием. Для воспроизводства и расширенного развития ядерной энергетики надо воспроизвести человеческий потенциал – нашу основную надежду в борьбе за конкурентоспособность на мировых рынках.
До 2030 года мы должны построить 40 новых энергоблоков атомных электростанций. И это только для того, чтобы к 2030 году сохранить долю атомной энергетики в выработке электроэнергии в стране, которая существует на данный момент.
Важно и активно интегрироваться нашей атомной отраслью в мировой рынок. Необходимо расширять строительство атомных станций за рубежом, заключать новые контракты на поставку топлива, по типу тех, что уже подписаны ТВЭЛом на поставку топлива на станцию в Китай.
Помимо этого нам нужно разрабатывать новые технологические решения для создания нового поколения технологий в атомной энергетике – реакторов, топлива, технологий по переработке ядерных отходов. Гражданская часть атомной промышленности должна соответствовать требованиям развивающегося современного мирового атомного рынка.
