Говорят, один купец как-то спросил другого, кого он предпочитает – блондинок или брюнеток. Тот подумал и сказал: молоденьких.
Эта старая русская шутка вспоминается всякий раз, когда нам предлагают сделать ложный выбор. Например, нас спрашивают, что важнее для экономики – государство или рынок. Не надо спешить с ответом. Вопрос поставлен неправильно.
Я приведу теперь пару интересных цитат из своей коллекции.
Первая: «Богатые общества есть продукт вековой совместной эволюции гражданского общества, культуры, политических и общественных институтов». (John Kay, FT, May 1 2003.) Один из таких институтов – компания как организационная форма деловой активности.
И вторая цитата: «Компания – неизбежное и важное изобретение. Как мощный усилитель индивидуального действия компания – наиболее важная организация в мировой практике». (J. Mickelthwait and A. Wooldridge, The Company:
A Short History of a Revolutionary Idea.) Это компании, а не слепые рыночные силы осуществляют нововведения и двигают экономику вперед.
Как показал профессор Лондонской школы экономики Сумантра Гошал, «существует сильная связь между национальным процветанием и долей крупных компаний в занятости. Мы живем не на рынке, а в организации». (Simon Caulkin, The Observer, December 14, 2003.)
Возражения против крупных компаний (корпораций) давно известны. Их эффективность снижается, когда они становятся слишком сильны и подавляют механизм конкуренции. Им грозит, как и любой другой организации, сползание к жульническим практикам и бюрократическому склерозу. Они могут стать врагами общества, если чрезмерно расходуют общедоступные ресурсы ради экономии на внешних факторах производства, классический пример – загрязнение воздуха.
На все это обращали внимание как социалисты, так и либерал-индивидуалисты. Вся эта критика остается в силе и даже звучит сегодня громче, чем раньше, поскольку в ходе глобализации крупные кампании, в особенности транснациональные (ТНК), нажили себе новых врагов и еще больше раздражают старых.
Тем не менее у компаний появились и серьезные адвокаты. И не только в лагере эконом-либералов, чей лидер Фридрих Хайек всегда возражал против антимонополистического доктринерства и реабилитировал крупные организационные формы при условии, что они ориентированы на рентабельность. Крушение государственно-социалистических форм коллективности подняло авторитет крупных компаний и в глазах левоцентристских теоретиков и политических партий.
Крепнет убеждение, что «экономический успех богатых стран есть результат качества их институтов. И дьявол, и гений рынка таятся в деталях этих институтов».
Иными словами, для успешной экономики нужны хорошие рельсы и хороший паровоз, хорошая сигнальная система, хорошо составленное расписание, хорошие ремонтные бригады и прочее. Отдельно стоит упомянуть хороших пассажиров, у которых есть деньги, чтобы ездить, и которые умеют прилично себя вести в поезде.
В классический эконом-либерализм приходится внести поправку. Там единственным легитимным экономическим агентом объявляется индивид. На самом же деле главный агент на рынке все-таки не он, а компания. То есть организация, коллектив. В этой роли компания как кооперативное учреждение конкурирует с индивидуальным предпринимателем и с государством. Если не сливается с государством, конечно.
Но это не все. Организация – это люди. Качество организации – это качество ее сотрудников.
Какие же кадры нам нужны – блондины или брюнеты? Ответ напрашивается: люди с головой – вот кто. Успешна система, способная эффективно мобилизовать этот ресурс. В умелых руках и топор – скафандр. А у кого руки – крюки, тому не помогут никакие науки.
