Ряд достаточно радикальных шагов власти, предпринятых ею в последнее время (санкции против Грузии, намерение поприжать этнические группировки, планы по выселению игорного бизнеса), вызвал у некоторой части российской элиты целую волну обвинений в адрес Кремля и причитаний по поводу «перегибов», которые «обязательно плохо кончатся». На самом деле власть приняла ряд безошибочно выгодных для себя решений, которые как минимум укрепляют ее положение в контексте предстоящих выборов.
Это тот редкий случай, когда решения Кремля будут безоговорочно поддержаны большинством населения. При этом на самом деле издержки (неизбежные в любом деле) будут минимальны и никак не смогут перевесить выгод. Главная выгода в том, что российская власть демонстрирует качественное укрепление – нет такой проблемы, которая в принципе не может быть решена, если на то существует политическая воля.
Путин шаг за шагом демонстрирует способность как минимум искать решение тех проблем, которые при Ельцине считались неразрешимыми. Этот путь был начат в 1999 году, когда военная операция в Дагестане и Чечне положила конец правлению чеченских сепаратистов и поддерживающих их арабских террористов. Другой серьезной вехой стало отдаление олигархов от Кремля, что многим казалось практически невозможным. Теперь пришел черед очередного комплекса якобы «неразрешимых» проблем. «Священные коровы» 90-х одна за другой теряют свою неприкосновенность.
ГРУЗИНСКИЙ СИНДРОМ
В том, что два христианских народа, связанных историческими узами, поссорились, нет ничего хорошего. Действительно, возлагать всю ответственность за это только на Грузию было бы не совсем честно.
Надо вспомнить, что творилось при распаде СССР. Даже если некритично принять на веру идею о том, что распад Союза был якобы неизбежен, что весьма спорно, все равно проходить он мог значительно более системно и спокойно, не порождая массу межнациональных конфликтов.
По абхазской и южноосетинской проблемам путем переговоров под патронажем России в период распада СССР и раздела союзного имущества мог быть найден разумный компромисс. Но всю свою внешнюю политику на постсоветском пространстве в первое время Россия просто бросила на произвол судьбы.
Война в Грузии в начале 90-х, несомненно, оказала влияние на дестабилизацию ситуации на российском Северном Кавказе и стала одним из катализаторов войны в Чечне. Тогда же была заложена основа и для всех последующих кризисов в российско-грузинских отношениях.
Ситуацию по Грузии Владимир Путин получил уже в готовом виде от своих предшественников не в качестве доходного наследства, а в виде клубка трудноразрешимых проблем, который закрутили до него. При этом худо-бедно, но была найдена некая промежуточная компромиссная формула сосуществования, по крайней мере исключавшая кровопролитие и дававшая надежду на мирное урегулирование всех проблем, пусть и в отдаленной перспективе. Как говорится, плохой мир лучше хорошей войны.
Но этот баланс был сознательно разрушен Михаилом Саакашвили и его западными партнерами. Как ни крути, но по всем меркам Саакашвили власть узурпировал, при этом сменив дипломатическое лавирование времен Шеварднадзе на абсолютно бескомпромиссную, временами просто хамскую риторику в адрес России, подкрепляемую провокациями и силовыми акциями. Одновременно Тбилиси отказался признавать целый ряд ранее достигнутых договоренностей, включая и те, которые были одобрены ООН, и фактически переведя диалог с Россией в режим ультиматумов.
Оправдывать все это беззаконие «демократической волей грузинского народа», конечно, можно. Но чем тогда эта воля лучше «демократической воли» абхазского народа или южноосетинского? Говорить о том, что абхазы и осетины на самом деле суть те же грузины, которых совратила Россия (что любят повторять в Тбилиси), так же глупо, как объявить всех славян русскими.
По сути, именно Саакашвили не оставил России выбора. Что, собственно, хотел бы грузинский лидер в идеале? Чтобы Россия вывела своих миротворцев из зон конфликтов; прервала все связи с абхазскими и южноосетинскими властями; закрыла глаза на возможную военную операцию грузин в этих районах (или даже поддержала ее дипломатически); навсегда смирилась бы с тем, что Грузия больше не входит в зону российского влияния, а ориентируется на блок западных держав; безропотно согласилась бы со вступлением Грузии в НАТО и размещением на ее территории натовских военных баз; приняла бы и то, что грузинская территория используется и будет впредь использоваться в геополитических целях, явно противоречащих интересам России (пример – трубопровод Баку–Тбилиси–Джейхан); навсегда отказалась бы от любых форм значимого присутствия в Грузии и влияния на ее политику.
Одновременно Россия должна сохранять такой формат экономических отношений с Грузией, который прежде всего выгоден Тбилиси; не ограничивать свободу грузинской диаспоры в России, даже если речь идет о полукриминальном бизнесе; и несмотря на явное превосходство в масштабах, вести диалог с Грузией не просто на равных, а даже с учетом некой мифической исторической вины русских перед грузинами.
Как можно всерьез рассчитывать на удовлетворение таких условий? Как говорится, что-нибудь одно – вы или крестик снимите, или штаны наденьте. Путин не смог бы выполнить все эти требования, даже если бы в душе очень хотел бы этого. Как минимум в России значительно снизились бы его рейтинг и степень доверия к власти в целом.
Другой серьезный фактор – вывод российских миротворцев (с большой вероятностью) приведет к возобновлению боевых действий в Абхазии и Южной Осетии. И эта новая война может, как и в 90-х годах, вновь перекинуться на российский Северный Кавказ. Как минимум Россия не сможет удержать от втягивания в конфликт российскую Северную Осетию и полностью исключить возможность перетекания в Абхазию добровольцев из кавказских и других мусульманских регионов России. В обратном направлении она гарантированно получит потоки беженцев. Результат – в любом случае дестабилизация ситуации на юге России.
Скорее всего Путин бы и рад избавиться от этой проблемы, да не может, так как понимает, что простой уход российских миротворцев ничего не решит, а напротив, даже усугубит ситуацию, поставит под удар саму Россию.
МИГРАНТЫ
Как ни парадоксально, но со всеми нынешними санкциями мы опоздали лет на пятнадцать. За эти годы большинство постсоветских режимов выстраивали собственную национальную гордость за российский счет. Во всем мире и во все времена хорошие отношения строились на взаимовыгодной основе. Весьма популярные на постсоветском пространстве разговоры о том, что «Россия так боится Запада, что давно уже ни на что не способна», надо было рано или поздно прекратить, хотя бы из чисто меркантильных соображений. Запад, несомненно, примет эту позицию, пусть и немного поворчав, и будет вынужден постепенно пойти на изменение правил игры в отношениях с Россией, принимая объективное усиление ее позиций.
Это те проблемы, которые многие годы были совершенно очевидны для любого рядового гражданина, но неочевидны для властей и элиты. Позиция властей по этому вопросу («все хорошо, прекрасная маркиза») год от года выглядела все смешнее и абсурднее. А главное – все более росли напряжение населения и недоверие к власти, которые могли рано или поздно вылиться в череду неконтролируемых социальных взрывов.
Рядовые жители почти всех крупных городов сталкиваются с тем, что межнациональные проблемы год от года только нарастают. Этнический баланс в городах меняется.
Местные граждане все чаще сталкиваются с вытеснением их из целых секторов экономики. Причем обычно речь идет как раз о малом и среднем бизнесе, развивать который постоянно призывает власть. Мигранты, чаще всего даже не имеющие российского гражданства, заполняют школы, детские сады и очереди в поликлиниках. А ведь с этим и так большие проблемы.
В селах и малых городах диаспоры южан формируют правила жизни, которые чаще всего не просто конфликтуют с традиционным местным укладом, а возвращают людей к полуфеодальным формам кланового устройства общества. Часто оно выше законов, включая и Уголовный кодекс. Местное население сталкивается с эдакими государствами в государстве, которые используют концептуальную слабость и коррумпированность власти. Местным жителям к власти за помощью обращаться бесполезно. Собираться для отстаивания своих прав в общественные организации тоже нельзя – не ровен час обвинят в фашизме. В итоге коренные жители начинают чувствовать себя изгоями на своей исторической родине, где жили их отцы и деды. Все эти проблемы явственно диссонируют с антифашистским пиаром властей. После некоторого времени такой жизни человек начинает внимательнее приглядываться к экстремистским лозунгам на стенах домов и благожелательнее прислушиваться к демагогии неонацистов.
Как решать эту проблему? В идеале, конечно, никаких организованных диаспор вообще не должно быть. Однако это очень сложная задача, которую не смогли пока эффективно решить даже американцы с европейцами. Но когда власть вообще ничего в этом направлении не делает, у населения остается один выход – взяться за решение проблем самостоятельно. Например, самому взять на вооружение навыки пришлых. То есть в целях элементарного выживания возродить собственную архаику, добровольно демодернизироваться.
ИГОРНЫЙ БИЗНЕС
Нигде в мире нет такого беспредела, как в российской игорной сфере. Одно то обстоятельство, что лицензия на игорный бизнес стоит около трех тысяч рублей, является издевательством над здравым смыслом. Еще немного, и игровые автоматы появились бы в подъездах (кстати, на вполне законных основаниях). Абсолютная аморальность такого положения дел может вызывать сомнение только у абсолютно аморальных людей. Разговоры о благотворительности игорного бизнеса и доходах региональных бюджетов тоже звучат как издевка. Легализуйте наркоторговлю – она тоже даст бюджетам немалый доход.
Государство не может мириться с тем, чтобы жизнь в России базировалась на принципе «человек человеку волк». Оно должно быть (в том числе) источником морального целеполагания и установления неких этических норм для общества. Кстати, именно эту функцию светская власть принимала на себя во всех странах, в периоды отделения церкви от государства. Если церкви нельзя, государству нельзя, СМИ нельзя, школе нельзя, тогда кому можно устанавливать нормы морали и этики? И не в том ли реальная цель такой псевдотолерантности, чтобы открыть ворота и узаконить самые преступные и развращающие людей формы наживы?
В общем, порядок здесь надо было наводить рано или поздно. Хотя бы ради того, чтобы прекратить разговоры, что «власть никогда не посмеет поднять руку на игорный бизнес, так как сама с него кормится». Которая кормится, та и не смогла поднять. Подняла та, которая, будем надеяться, не кормится.
Почему именно сейчас, а не раньше (ведь все всё знали)? Потому что всему свое время. Всякое решение должно созреть. А идеально чистых политических акций никогда не было, нет и не будет. Всегда найдутся те, кто получит на этом какую-то свою выгоду. Так было и в «благословенные демократические» 90-е. Так было и в других, вполне «цивилизованных» странах. Даже если все нынешние шаги делаются в сугубо тактических целях, они все равно однозначно полезны и для страны в целом, и для самосохранения власти. Лучше так, чем никак.
