Начало нынешнего года ознаменовалось для России новыми проблемами во взаимоотношениях с соседями по СНГ – Белоруссией и Украиной. И снова в основе этих проблем – условия экспорта российских энергоносителей, прежде всего газа, в государства ближнего зарубежья. Повышение цен на газ для Белоруссии завершилось крупнейшей размолвкой между двумя странами за всю историю существования их союза.
Конфликт еще не завершен, ибо никто не знает, как далеко готов пойти Александр Лукашенко, чтобы адекватно ответить России за ее «рыночные» подходы. Украинская Верховная Рада жестко ответила запретом на любую приватизацию газотранспортных сетей в ответ на, казалось бы, весьма привлекательное предложение Владимира Путина о создании совместного консорциума по управлению этими сетями, предусматривавшего допуск украинских компаний к участию в разработке российских газовых месторождений. Другой союзник Москвы – Армения, для которой газ из России, кстати, тоже подорожал, заявила, что намерена диверсифицировать его поставки за счет экспорта из Центральной Азии. Казахстан утвердился в желании строить нефтепровод через Каспий, откуда нефть, минуя российскую территорию, продолжит путь в Европу через трубопровод Баку–Тбилиси–Джейхан. А ведь на сотрудничество с этой страной в сфере нефтегазового экспорта Кремль в прошлом году возлагал особые надежды, вплоть до создания некоей новой международной экономической (а возможно, и политической) ассоциации. И наконец, один из важнейших стратегических партнеров по СНГ – Азербайджан – в ответ на планы России повысить цены на газ и вовсе пригрозил отказаться от закупок его у Москвы.
Странная получается картина: чем больший вес в российской внешней политике приобретает энергетический фактор, тем сильнее стремления партнеров дистанцироваться от России и политически, и экономически. Хотя, казалось бы, в условиях нарастающего дефицита энергоносителей в мире сотрудничество на базе общей трубы должно способствовать укреплению интеграционистских связей. Наверное, все же бегство от интеграции в условиях активной энергетической дипломатии Москвы – это не случайность и не результат коварных происков американцев и европейцев. В современном мире интеграция, которая ведет не только к сближению и взаимопроникновению экономик, но и к созданию сильных наднациональных структур в политике, представляет собой сложное явление. Тут и стремление получить для граждан своих стран доступ к высокому качеству жизни, достижениям в области образования и высоких технологий, и, естественно, укрепление гарантий в сфере безопасности. По всем этим параметрам среди других глобальных игроков (США, Евросоюз и Китай), борющихся за лидирующие позиции на постсоветском пространстве, Россия не является фаворитом номер один. По крайней мере у наших партнеров по СНГ, нравится это нам или нет, сегодня есть выбор.
И вот когда в подобной ситуации начинают предлагать зависимость от трубы, идущей из одной страны, как минимум возникает желание поторговаться (в самом широком смысле слова, включая и различные политические и международные вопросы), а по максимуму – отодвинуться от бывшего «Большого брата» подальше. Так что если Россия по-прежнему желает сохранить за собой роль политического центра СНГ, с тем чтобы на этой базе развивать вокруг себя энергетические проекты, энергетическая дипломатия и перевод отношений на рыночные основы – это явно не те инструменты для решения такой масштабной международной задачи. Современная интеграция – штука дорогая. И нашей стране так или иначе придется выбирать между интересами госбюджета и энергетических корпораций, с одной стороны, и международной стратегией сохранения лидерства на постсоветском пространстве – с другой.
